юбок, в то время как ее ноги в чулках обвивались вокруг него. Он был рад немодной длине своего дублета. Было бы так легко это провернуть, так как вряд ли она носила какие-либо панталоны под одеждой, разве что предотвратить болезненные ощущения от седла во время долгой езды. Более того, ее вызов звучал так, как будто она может негодовать по поводу необходимости, о которой он заявил, но не будет бороться с ним. Это было многообещающе и вполне то, на что он имел право рассчитывать.
Она стянула перчатку, которую расстегнула, но остановилась, затаив дыхание, когда ее рука выскользнула из мягкой кожи. Кровь отлила от ее лица, и белая линия появилась вокруг рта.
Рэнд подошел к ней, нахмурившись. Он протянул руку, чтобы взять ее запястье своими твердыми пальцами:
- Моя леди, вы ранены.
Тихий звук, что-то среднее между вздохом и смешком, заскрежетал у нее в горле, когда они оба посмотрели на ее мизинец, который был искривлен под странным утлом между первой и второй фалангой:
- Нет... только слегка.
- Он явно сломан. Почему его не вправили?
- Не было необходимости, - сказала она, дергая руку в попытке освободить от его хватки. - Это пустяки.
Ее кожа была такой тонкой, такой мягкой под его огрубевшими пальцами, что на мгновение это отвлекло его; также он был заинтригован слишком быстрым трепетанием ее пульса под его большим пальцем.
- Я не могу согласиться, - ответил он. - Он заживет в той форме, которую принял.
- Это не ваша забота. - Она крутила свое запястье взад-вперед, часто дышала через раскрытые губы, ее глаза потемнели от боли.
- Все, что касается моей будущей жены, - моя забота.
- Почему, ради бога? Потому что вы ожидаете совершенства?
Она собиралась рассердить его, чтобы он оставил ее. Было
ясно, что она совсем его не знает.
- Потому что, начиная с этого дня, я считаю себя ответственным за ваше благополучие. Потому что я защищаю тех, кто находится рядом со мной. Также потому что я знаю, как лучше всего быть полезным вам.
- Вы будете мне крайне полезны, если оставите меня в покое.
"Она имела в виду это буквально", - подумал Рэнд. Поскольку исполнить это конкретное желание было невозможно, он проигнорировал просьбу:
- Как это произошло? Падение? Вы упали с коня?
- Я поступила глупо, ничего более.
- Разве? Я бы не подумал, что это в ваших привычках.
Она отказывалась признаваться, сжав губы, как будто чтобы
удержаться от любого объяснения. Ему на ум пришла мысль, что повреждение могло быть нанесено в качестве наказания, чтобы выбить ее согласие на брак, который она считала ниже себя.
Он отпустил ее резким великодушным движением. Через мгновение он почувствовал, как сжалось сердце, когда она обхватила пальцы другой рукой, прижимая их к груди.
- Я пришлю местную знахарку к вам, - сказал он грубым тоном. - Она хорошо лечит травмы.
- Как и служанка, которую я привезла с собой. Мы справимся, благодарю.
- Вы совершенно уверены?
- Конечно. - Леди подняла подбородок, встретившись с ним взглядом. Она опустила свою поврежденную руку и здоровой рукой засунула перчатку в кожаную сетку пояса, который она носила на бедрах.
Он повернулся и подошел к двери, положив руку на железный засов:
- Тогда я пошлю к вам вашу служанку вместе с багажом и водой для купания. Мы обедаем в зале на закате.
- Как вам будет угодно, - ответила она.
Это не было ему угодно, совсем нет. Он бы хотел остаться, развалившись на скамье или кровати, наблюдая за тем, как ее служанка обслуживает ее. Но пока этого не следует делать. Он церемонно поклонился:
- Встретимся позже.
Затем он сбежал, не останавливаясь, до половины лестницы, ведущей вниз, в зал. Его шаги замедлились, остановились там, в этом редком одиночестве. Он повернулся и прислонился спиной к стене, прижав голову к холодному камню. Он не вернется. Нет. Но какими длинными будут часы, пока празднование не закончится и не придет время ему и его суженой отправляться спать.
Как он сможет все это вытерпеть: сидеть рядом с ней, делить с ней чашку и тарелку, кормить ее лакомствами с блюд на столе или с их общего подноса, пить там, где прикасались ее губы, вдыхать ее тонкий женский аромат, чувствовать сквозь лен и тонкую летнюю шерсть легкое прикосновение руки к руке, мягкую провокацию ее юбок, развевающихся вокруг его лодыжек, обутых в сапоги?
Эль, ему нужен кубок эля. Ему требуется целая бочка эля, немедленно. О, но, упаси Господь, не так много, чтобы притупить его чувства. Не так много, чтобы он вызвал отвращение у невесты своим зловонием. Безусловно, не так много, чтобы он потерял мужскую силу.
Возможно, эль - это не то, что ему нужно, в конце концов.
Он мог отправиться на долгую прогулку верхом, но не хотел быть слишком уставшим для брачной ночи. Он мог погулять по смотровой площадке за зубцами башни, позволив ветру выдуть жар из его крови, пока он будет смотреть на долину, хотя он делал это слишком часто сегодня, ожидая свою даму. Он мог спуститься в кухню и заказать какие-нибудь новые лакомства, чтобы соблазнить ее, хотя он сделал уже более чем достаточно распоряжений.
Он мог развлечь своих гостей-мужчин и надеяться, что ему не придется останавливать их грубые комментарии хорошо натренированным кулаком. И, вполне возможно, он мог узнать что-нибудь от сводного брата Изабель, что могло дать представление о том, насколько усиленно она противилась этому браку, что с ней сделали, чтобы гарантировать ее согласие.
Что он будет делать с любыми сведениями, которые узнает, он решит, когда их добудет.
ГЛАВА 2
Изабель появилась из комнаты при ударе колокола, призывающего к вечерне на закате. Ее настроение значительно улучшилось после теплой ванны, которая смыла грязь от поездки, а также после того, как она надела чистую сорочку под красивое новое платье из алой, цвета мужества, шерсти с вышивкой по подолу и по краям разрезных рукавов, завязанных через промежутки узлами ленты. Когда она сидела перед углями камина, пока Гвинн расчесывала ей насухо волосы и укладывала их наверх под чепец и вуаль, у нее нашлось также время подумать.
Изабель избежала выполнения супружеского долга с Брэсфор-дом до брачной церемонии, хотя едва могла в это поверить. Возможно, он передумал, или эта вероятность была не более чем плоским юмором Грейдона? Хотя ответов на эти вопросы она не знала, но почувствовала значительное облегчение. Слава Богу, ее везение продолжается.
Не то чтобы она боялась близости на брачном ложе. Перспектива ее действительно не радовала, но дело было не в этом. Нет, брак в целом - вот чего она хотела избежать. Слишком многие из ее подруг были обручены с колыбели, выходили замуж за мужей намного старше их в тринадцать или четырнадцать, рожали детей в пятнадцать или шестнадцать и становились матерями троих или четверых детей к двадцати годам. Так было, если они не умирали от тяжелых родов. Первый брак ее собственной матери был подобным, хотя достаточно счастливым, возможно, потому что отец Изабель, лорд Крэгсмур, проводил много времени при дворе.
Во втором браке ее матери не все было гладко. Шестой граф Грейдон был жестоким и деспотичным человеком, который относился ко всем, кто был рядом с ним, с таким же презрением, которое он проявлял по отношению к людям, прикрепленным к его землям. Его слово было законом, и он не допускал ни обсуждений, ни неповиновения в любой форме от своей жены, падчериц или сына и наследника от предыдущего брака. В течение многих ночей Изабель и ее две младшие сестры съеживались вместе в кровати, слушая, как он бил их мать за то, что она осмелилась усомниться в его умении управлять хозяйством, раздала слишком много денег на милостыню или отказалась разделить с ним супружеское ложе. Дети наблюдали, как она превратилась из улыбающейся, энергичной женщины в бледную и запуганную тень самой себя, видели ее выкидыши, которые происходили от побоев, или как она рожала мертвых младенцев. Не было большой неожиданностью, когда она не смогла оправиться от одних таких родов. Спасительное чудо было в том, что монстр, который был ее мужем, вскоре погиб вследствие несчастного случая на охоте.
Нет, Изабель не хотела никакого мужа.
Но если она будет сопротивляться Брэсфорду, это не принесет ей никакой пользы и может рассердить его до такой степени, что он станет жестоким, как ее сводный брат, который сформировался по образу своего отца. Единственным оружием, если ей суждено избежать того, что хранит в запасе ночь, было терпение и ум, данный от Бога. Что хорошего они могут ей принести, она не догадывалась. Боль от ее сломанного пальца - слабая отговорка, более того, Брэсфорд, по всей вероятности, будет настаивать на том, чтобы она рассказала, как это произошло. Если она признается в своем упрямом отказе от брака, эта причина вряд ли расположит его к ней. Она могла заявить о начале месячных, но не была уверена, что это удержит его. Обет безбрачия мог бы остановить его, хотя только на то время, пока он не сделает вывода, что ее бы не прислали к нему, если бы она была им связана.
Нет, должно было быть что-то другое, неотложное и жизненно важное, что нельзя было бы игнорировать. Сейчас, подумала она с осознанной иронией, было прекрасное время для проклятия Трех Граций Грейдонов, чтобы почувствовать его силу.