– Если бы я заподозрила это сразу! Но я была уверена, что в дом залезли воры. Полицейские сказали, что следов взлома нет, и посоветовали поискать кольцо дома. Виновата во всем эта дрянь! Это она заставила его, – кипела миссис Брукнелл. На ней было светло-коричневое пальто, такого же оттенка шляпа, сумочка и туфли, а волосы ее были причесаны, как у королевы Елизаветы. – Никогда Чарли не совершил бы такого поступка, если бы его не надоумили. Вы не представляете, до чего он всегда был милым, правдивым мальчиком.
– Любовь нередко заставляет терять голову самых благоразумных из нас, – сказал Ричард и поморщился, фраза прозвучала на редкость банально. – Я понимаю вас, вы не решаетесь открыто обвинить его в краже. Но почему вы обратились в детективное агентство? Не лучше ли было попросить какого-нибудь старшего родственника, мужчину, поговорить с ним деликатно и откровенно?
– Увы! Чарли в нашей семье – единственный мужчина. Родители его умерли. Из близких родственников у него нет никого, кроме его сестры Люси, которая учится в Швейцарии, и меня. Мы с Люси привыкли считать главой семьи Чарли, и он всегда вел себя очень ответственно. Уже год, как Чарли работает в крупной фирме и очень доволен своим местом. И вдруг – такое! В его жизни появилась эта… – Миссис Брукнелл запнулась, подыскивая новый уничтожающий эпитет, но не нашла. – Она может толкнуть его Бог знает на какое преступление! – закончила дама, переводя дыхание. – Теперь, когда Чарли начал запираться, он ни за что не сознается. Возможно, эта… чертовка шантажирует его. – В очередной раз пожилая леди отвела душу, употребив явно не свойственное ей слово. – Кольцо мог взять только Чарли.
– Итак, вы хотите, чтобы я…
– Поговорите с ним! Кольцо не должно уходить из семьи. Этим кольцом обручился еще прадедушка Чарли с его прабабушкой. Потом его отец подарил его матери Чарли. Теперь оно принадлежит его будущей законной жене. Надо открыть ему глаза на его подружку, которая сделала из него вора. Он должен порвать с ней решительно и бесповоротно, а я готова никогда впредь не возвращаться к этому инциденту. Чек я перешлю на ваш адрес, когда будет достигнут положительный результат.
– Ваша знакомая, эта мисс Линн, которая встретила Чарли и его подругу в кафе, уверена, что кольцо было именно то самое?
– На все сто. Мы с Джейн Линн подруги с детства и часто вместе им любовались. Это изумительный овальный рубин в оправе из мелких алмазов и розовых жемчужин.
Ричард придвинул к себе блокнот.
– Вы знаете, где работает девушка и как ее зовут?
– Зовут ее Дорис Оутс, она стрижет собак где-то в салоне на Пирсон-стрит. До невозможности вульгарная девица, волосы выкрашены – можете себе представить – в малиновый цвет!
Когда клиентка ушла, Ричард спрятал записки в стол, оделся и решил, что начать стоит с Чарли, который работал недалеко от Уиллоу Лейн, где находилось детективное агентство, в котором Ричард исполнял обязанности и сотрудника, и секретаря. Глава агентства, восьмидесятилетний Кевин Кэрри, занимался исключительно написанием мемуаров.
Примерно с месяц у них проработала секретарем тридцатилетняя домохозяйка, любительница детективной литературы, привлеченная романтикой раскрытия мрачных запутанных тайн. Но за этот срок в агентство обратились всего три клиента: две дамы, с просьбой проследить за мужьями, и старушка, которая заявила, что этажом выше нее живут террористы, собирающиеся взорвать Виндзорский дворец. Бабушке обратиться в частное агентство посоветовали в полиции, где она основательно примелькалась.
Ричард тогда отправился по указанному адресу и обнаружил мирное семейство, замученное визитами полицейских, после чего навел справки и узнал, что бабуля страдает некоторыми отклонениями, свойственными преклонному возрасту.
После этого их секретарша совсем заскучала и покинула агентство.
Но вот перед ним новое дело, которое, по сравнению с предыдущими, выглядело настоящим приключением. Ричард усмехнулся, вышел из крошечного кабинета в такую же крошечную приемную и, надевая пальто, взглянул в зеркало. На него смотрел стройный молодой человек с приятным лицом и безупречно правильными чертами. Ричарду было двадцать шесть лет, но выглядел он моложе, что его всегда удручало. Его часто принимали за популярного актера.
Может быть, стоит отпустить бороду, подумал он в очередной раз. Но для того, чтобы борода обрела форму, необходимо время, а сначала она будет смахивать на неопрятную швабру. Отпустить бороду, курить трубку и принимать клиентов, положив ноги на журнальный столик… Ричард усмехнулся этим мыслям. Так выглядела когда-то его детская мечта. Но с того момента, как он начал работать в агентстве мистера Кэрри, его не покидало ощущение, что он и впрямь играет в игру, как мальчик, который не наигрался в детстве.
Вот теперь ему предстояло принять важное решение и на какое-то время резко изменить свою жизнь. Но что же дальше? Он снова поиграет и вернется в прежнюю колею, и окажутся правы его мать и Абигайль, которые не сомневаются, что он в конце концов пойдет по безопасному, проторенному отцом пути, на котором не подстерегают никакие неожиданности и неприятности. Беда в том, что с детства его желания были никому не интересны и не принимались всерьез, и он, кажется, разучился относиться серьезно к самому себе.
Ричард спустился по лестнице, вышел на улицу и побежал под дождем к синему "форду", стоявшему на стоянке. В машине он сверился с картой и, энергично вырулив на улицу, уверенно вписался в поток машин. Еще несколько дней назад он сосредоточился бы целиком на встрече со слабаком Чарли, которого сбила с пути ужасная Дорис, подыскивал бы аргументы, достаточно веские, чтобы пробудить в юноше совесть. Какой тон предпочесть – отечески снисходительный или дружески понимающий?
Но перед ним снова возник образ девушки, преследовавший его уже два дня…
Вечером он возвращался от приятеля по университету, теперь банковского служащего, к которому зашел обсудить одно финансовое дело. На улице было ненастно и холодно. Девушка появилась из тумана, словно сказочное видение… На ней была вишневая куртка, в свете фонарей ее голову с темными блестящими волосами окружал светящийся ореол. Девушка вела на поводке маленькую черную собачку.
Ее темные изящные брови были сдвинуты, мягкие детские губы горестно сжаты, глаза глядели прямо и, кажется, ничего не видели. Она шла торопливой нервной походкой, хотя, казалось, ей больше свойственна плавная поступь. Он увидел, что она совсем невысокого роста – ненамного выше его плеча. Девушка исчезла в тумане за воротами Кенсингтонского парка.
Что-то толкнуло Ричарда последовать за ней. Куда она так спешит, с какой-то отчаянной решимостью? В парке темно, безлюдно. Ричард вступил на аллею и прислушался. Незнакомку с собачкой поглотил туман. Шаги слышались как будто слева.
Он быстро двинулся вперед и разглядел тонкий силуэт. Девушка шла так быстро, что исчезла из виду прежде, чем он успел приблизиться к ней. Ричард вдруг понял, что ему необходимо знать, куда она идет. Ему показалось жизненно важным не потерять ее из виду, во что бы то ни стало еще раз увидеть это бледное личико, трагические глаза…
Ричард двинулся за ней. Девушка вдруг замедлила шаги, и он испугался, что сейчас она оглянется и, обдав его презрительным взглядом, поинтересуется, какого черта ему надо.
Но она не остановилась, не оглянулась. Ее спутник, манчестерский терьер, черный как уголек, тянул поводок вперед. Возможно, она просто прогуливает свою собаку, осенило его. Какая нелепость – увидеть в выводящей на прогулку своего пса женщине что-то необычное, романтическое, щемящее душу!
Ричард вздохнул, остановился и дал незнакомке уйти вперед. Он постоял немного, но что-то мешало ему повернуть назад. Почему-то эта девушка пробудила в нем желание позаботиться о ней. Нет, у нее что-то случилось, какое-то несчастье. Догнать ее, предложить помощь? Останавливала боязнь показаться смешным и навязчивым.
Хорошо, он просто удостоверится, что с ней не случится ничего плохого здесь, в парке. Держась на почтительном расстоянии, он проводит ее и убедится, что она благополучно завершила прогулку, решил Ричард.
Девушка дошла до памятника Питеру Пэну и свернула налево. Ричард поднял воротник пальто, потому что дождь усилился и холодные капли потекли ему за воротник.
Но вот незнакомка остановилась, оглянулась. Должно быть, услышала его шаги. Он испугал ее? Ричард едва различил в тумане бледное пятно ее лица. Пес залаял и рванулся в его сторону, натянув поводок, но хозяйка решительно увлекла его вперед. Она почти бегом свернула на боковую аллею, выводившую к южным воротам парка.
Ричарда охватили смущение и досада. Обычно он не испытывал робости, знакомясь с девушками. Но сейчас подойти, заговорить казалось абсолютно невозможным. Пора заканчивать эту пробежку. Он замерз, промок. Захотелось поскорее оказаться дома перед телевизором со стаканом виски.
Он повернулся и направился назад самым коротким путем. У ворот было светло, фонари разрывали здесь пелену тумана. Правильно он сделал, что не пошел дальше. Ричарду был не чужд известный фатализм – если суждено познакомиться, знакомство произойдет так или иначе. Но потом подумалось – не оправдывает ли он собственную лень? Он позволил девушке, тронувшей его душу, пройти мимо и исчезнуть. И вот уже несколько дней как ее лицо упорно преследует его.
Вот и сейчас оно возникло перед его мысленным взором – белая кожа, переполненные печалью темные глаза. Кто она, что с ней случилось? Нет смысла ломать голову, все, скорее всего, обстоит вполне банально.
Он стряхнул наваждение и сосредоточился на предстоящем разговоре об украденном фамильном кольце, которое незадачливый Чарли подарил своей девушке Дорис.