Сара никогда и не мечтала выйти замуж по любви. После гибели родителей она избегала глубоких эмоций. Одно время ей казалось, что она влюблена в Марка Локвуда, но их отношения продлились недолго. Трезво проанализировав свои чувства к нему, она поняла, что было их причиной. Бездушная холодная атмосфера в доме дяди, годы упорной учебы и полное отсутствие развлечений, - все это привело к тому, что она бросилась на шею к первому, кто ласково посмотрел на нее. Естественная реакция неопытной девушки.
Но если бы она относилась к браку иначе и хотела по-настоящему любить и уважать того, с кем разделит свою жизнь, то Дэвид был именно таким человеком. Он обладал блестящим умом и ровным характером. В нем были и сила, и нежность, и глубокая человечность. Его уважение значило для Сары гораздо больше, чем сексуальная привлекательность, богатство и положение вместе взятые.
Да, она искала такого человека, искала любви…
Погруженная в эти мысли, Сара ступила чуть глубже в воду, и набежавшая волна окатила ее с головой. Сара споткнулась, чуть не упала, выпрямилась, обернулась… и вдруг увидела Дэвида. Ее бросило в жар, и сердце забилось быстрее.
- Дэвид… - хрипло позвала она, поняв, что любит этого человека, любит давно, вероятно, с той самой минуты, когда впервые увидела!
На нем были только плавки. Серебристые лунные блики коснулись его лица. Он казался ожившим античным богом.
- Сара? - вопросительно произнес Дэвид и подошел ближе, любуясь нежными женственными очертаниями ее фигуры. - Я не мог заснуть.
Тепло его обнаженного тела горячей волной отозвалось в ней. Он взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза. Сара чувствовала, что он дрожит от возбуждения. Дэвид тут же овладел собой и отодвинулся. Но она успела заметить, чего ему стоило сдержаться и не приласкать ее более интимно.
- Я провожу вас домой, - сказал он мягко, но в его хриплом голосе чувствовалась едва скрываемая страсть, и Сара поняла, что он желает того же, что и она. - Может, чашка холодного чая поможет нам уснуть?
Он успокаивал ее, словно отец проснувшегося ребенка. Но Сара теперь уже ничего не боялась, потому что она, наконец, призналась себе в том, что уже давно подозревала. Она любила этого человека, - вот почему ей казалось, что будет логично и правильно сделать ему предложение! Приучив себя обходиться без любви, она не сразу поняла, что с ней происходит!
Но теперь все встало на свои места.
Каково же ему было терпеть ограничения, которые она наложила на первые дни брака! Сейчас они стали нестерпимы для нее самой.
Но он был верен своему слову и все это время держал дистанцию, считая, что она сама должна сделать первый шаг навстречу.
- Дэвид…
Он уже собрался идти к дому, но круто обернулся, услышав ее голос. Сара видела, что он напряжен, как натянутая струна.
- Люби меня! - Легкость, с которой она произнесла это, не удивила Сару. Эти слова должны были быть сказаны намного раньше. Она нашла свою любовь!
Потрясенная этим открытием, душа ее пела от счастья. Сара погрузилась в глубину его синих глаз, читая в них ответное чувство. Он взял ее протянутые руки и прижал их к груди.
- Ты уверена? - хрипло, тревожно, настойчиво спросил он.
Она кивнула, слишком полная любовью, чтобы говорить. Не зная, плакать или смеяться от счастья, девушка подняла к нему лицо, и Дэвид задержал дыхание, притянув ее еще ближе.
Руки и губы искали и находили друг друга. Волшебная сила любви соединила их, и Сара благодарно приняла его в себя.
Волны мерно и плавно набегали на берег, и тела подчинялись их ритму. Он любил ее так нежно и страстно, что ей хотелось плакать.
5
- Ты уходишь, не попрощавшись!
Сара с грозным видом появилась в дверях столовой, завязывая пояс прозрачного пеньюара. С ленивой усмешкой Дэвид поднял глаза от завтрака, и в его взгляде промелькнуло желание.
- Это не так. Я пришел бы разбудить тебя перед уходом. - Он отложил газету - Позвонить Энн, чтобы она принесла твой завтрак?
- Нет, спасибо.
Сара пригладила спутанные волосы и села напротив, утащив с его тарелки кусочек хрустящего бекона. Она не хотела видеть никого, даже Энн, которая была, наверное, одной из самых ненавязчивых женщин на свете. Ей нужен был только Дэвид. Никогда больше она не станет притворяться холодной и недоступной. Любовь - это такое счастье!
Жаль только, что нельзя рассказать Дэвиду о своих чувствах. Он женился на ней только потому, что это было удобно. То, что она оказалась страстной любовницей, конечно, льстило его мужскому самолюбию. Но признать, что ею движет настоящее, глубокое чувство, которое нужно бережно хранить, означало бы взять на себя огромную ответственность. Зачем ему эти хлопоты?
Сара залюбовалась мужем. Он был так хорош собой: темные волосы, еще влажные после душа, были гладко причесаны, снежная белизна сорочки оттеняла мужественное загорелое лицо. Она с трудом преодолела желание немедленно прикоснуться к нему.
Каждое утро, проснувшись, она тянулась к нему и будила, а потом они лениво, томно занимались любовью.
Но не сегодня.
Вчера они вернулись в Лондон. Последние дни на острове были так прекрасны, что Дэвид позвонил в "Бартон и Торн" и сообщил Джейн Моррис, что задержится еще на неделю.
Они приехали поздно вечером, а наутро, привычно протянув руку, Сара ощутила лишь холодные простыни и тут же запаниковала.
Она схватила халат и, на бегу запахивая его, выбежала из спальни, желая хоть одним глазком взглянуть на мужа прежде, чем он уйдет.
Увидев Дэвида, Сара сразу успокоилась.
- Чем ты займешься сегодня? - отодвинув тарелку, спросил он.
Она лениво пожала плечами и мечтательно улыбнулась.
Сара собиралась сразу же по возвращении из Италии выйти на работу, но согласилась на несколько неожиданное предложение мужа взять еще неделю отпуска. Она предпочла бы сидеть за своим рабочим столом, работать с ним, постоянно чувствуя его рядом. Но он настаивал, а она пребывала в такой эйфории, что не в состоянии была спорить.
- Может, мне купить новое платье? - спросила Сара. Она праздновала свою любовь к Дэвиду, но, поскольку пока что еще не могла ему открыться, быстро придумала подходящее объяснение: - В четверг мы принимаем Редфордов, и я должна выглядеть блестяще!
Сэр Томас Редфорд был владельцем компании, которая в последние годы быстро шла в гору "Бартон и Торн" была бы не прочь открыть для нее счет. В четверг вечером это могло решиться.
Дэвид допил остатки кофе, налил еще и протянул ей.
- Начинаешь транжирить мои деньги? - заметил он.
Сара кивнула с умным видом, поддерживая игру.
- Ты так соблазнительно выглядишь в этой штуке, - протянул он, не спеша, словно лаская, окинув взглядом ее всю: серебристые волосы, свежий румянец на щеках, покатые плечи, крепкие груди.
Прозрачный пеньюар был лишь частью комплекта, и его нужно было носить поверх однотонной ночной рубашки. Надетый на голое тело, он не скрывал наготы, придавая коже теплый розовый оттенок. Сара почувствовала, как его возбуждение передается ей.
На какое-то мгновение ей показалось, что муж сейчас подхватит ее на руки и отнесет в постель. Но потом она заметила, что он, подавив желание, словно отодвинулся от нее.
Да, работа для Дэвида Бартона всегда будет на первом месте, и это вызывает уважение, неохотно признала она, увидев, что он бросил взгляд на часы. Самое большее, на что можно было рассчитывать - это стать со временем столь же необходимой ему, как и он ей.
Маленький фитилек надежды, спрятанный глубоко внутри, согревал Сару и помогал верить в будущее. Она нравилась мужу, он ее уважал, наслаждался ее телом, - все это вместе составляло неплохой фундамент для любой постройки. И она должна строить, терпеливо, кирпич за кирпичом, скрывая глубину своей эмоциональной привязанности до тех пор, пока он не будет готов принять ее.
Дэвид встал, взял светло-серый пиджак, висевший на спинке стула, и надел его. Сара вскочила, полная желания прижаться к нему.
Но она не могла позволить себе такую роскошь.
Их брак был словно разделен на отсеки: сейчас, когда мысли мужа настроены на предстоящий рабочий день, ее несвоевременная пылкость может оказаться совсем некстати. Это, возможно, даже раздосадует его и, уж конечно, обнаружит всю глубину ее чувства.
Сара подставила ему щеку для прощального поцелуя, ожидая легкого, незначащего прикосновения. Но он помедлил, улыбаясь, и ее сердце снова забилось чаще.
Дэвид взглянул ей в глаза, и она едва удержалась, чтобы не броситься к нему на шею. Нужно быть осмотрительной, чтобы не загубить те слабые ростки духовной близости, что начали появляться в их странном браке. Эти отношения были еще слишком юны, слишком деликатно уравновешены, чтобы она могла хотя бы намекнуть ему на то, что чувствовала на самом деле. На этой стадии он мог испугаться последствий.
Он ласково провел пальцем по ее щеке и мягко произнес:
- Я приглашаю тебя на ланч. В час дня.
Сара закончила одеваться и уже спускалась по лестнице, когда Энн вышла из кухни.
- Вас к телефону, мадам. Филипп Торн.
- Спасибо, Энн. Я возьму трубку в кабинете.
Она тепло ответила на улыбку экономки. Преданность Энн Дэвиду распространялась теперь и на его жену.
- Принести вам завтрак, мадам? Яйца совсем свежие! - искушала она хозяйку.
Но та отрицательно покачала головой, признавшись:
- Я съела тост, который остался у Дэвида, спасибо.
Сара прошла в кабинет. Чего это Филу вздумалось ей звонить? Вряд ли он интересуется ее здоровьем. Они никогда особенно не ладили.