Пассажиры высадились, и началась суета и неразбериха в одном из передних вагонов. Слуги, одетые в униформу принца, поспешили вперед. Принц направился за ними, протягивая кому-то в приветствии руки. Англичанин шел за ним следом. Про Сару на мгновение забыли, но вскоре Синтия вновь увидела возле нее молодого человека.
- Давай поищем твой вагон, - сказал он Саре и прошел с ней по белой раскаленной платформе к тому месту, где стояла Синтия. - Да, здесь, - кивнул он, сверившись с билетом, который держал в руке. - Надеюсь, тебе будет удобно.
За ними примчались слуги с объемным багажом, который тут же был отправлен в поезд.
- Ты будешь писать мне, Ральф? Правда?
Сара говорила очень тихо, но Синтия не могла не услышать.
- Ты же знаешь, что буду. - Голос мужчины выражал искренность.
- И ты не забудешь меня?
- Не глупи, Сара.
- Ты уверен, что тебе не представится случай приехать в Калькутту? Я не… Я совсем не спешу возвращаться домой.
- Абсолютно уверен, дорогая. Принц хочет, чтобы я был здесь, ты же знаешь!
Он повернулся в ту сторону, где все еще стоял, разговаривая с кем-то, принц. Оттуда послышался смех, и Синтия заметила на лице англичанина нетерпение. Ему надоела Сара, и он хотел побыстрее уйти.
- Поезд вот-вот отправится… Тебе лучше сесть.
- До свидания, Ральф.
Было что-то безнадежное в том, как Сара произнесла эти простые, знакомые всем слова. Она потянулась к англичанину, и он, сняв шляпу, наклонился и коснулся губами ее щеки.
- Прощай, моя дорогая. Приятного путешествия.
Сара не ответила. Забравшись в вагон, она остановилась у окна.
- Ну вот ты и уезжаешь! - В голосе провожавшего слышалось удовлетворение. - Прощай, Сара, прощай!
И вновь она ничего ему не сказала. Просто молча стояла, крепко вцепившись одной рукой в поручень так, что суставы пальцев побелели, а другой пытаясь помахать на прощание.
Поезд с усилием дернулся и тронулся. Сара долго еще стояла, глядя в окно, затем опустилась на сиденье напротив Синтии и спрятала лицо в ладонях. Она плакала молча, пока самообладание не покинуло ее, и тогда ничем больше не сдерживаемые рыдания сотрясли ее тело. Казалось, женщина оплакивает сама себя. Наконец взрыв эмоций пошел на убыль. Рыдания перешли в тихие всхлипывания. Она на мгновение отняла руки от лица, но лишь для того, чтобы слепо нащупать в сумочке носовой платок. Синтия вытащила из кармана униформы свой, большой, чистый и белый.
- Не хотите воспользоваться этим? - мягко спросила она.
Сара взяла платок, вытерла глаза и, сорвав с головы шляпу, бросила ее на сиденье рядом с собой.
- Я поставила себя в глупое положение, - пробормотала она.
Синтия, взглянув на нее, поняла, что Сара старше, чем ей показалось вначале. Ее волосы были окрашены в насыщенный золотистый цвет, ресницы, теперь влажные от слез, стали светлыми и не такими густыми. Женщина выглядела на все тридцать пять, сколько ей, несомненно, и было.
Сара высморкалась и достала пудреницу.
- Прошу прощения, - произнесла она приятным, с хрипотцой, голосом и улыбнулась.
Улыбка Сары была бесхитростной и очаровательной, за что Синтия и полюбила ее.
- Я вам сочувствую, - сказала Синтия.
Сара вздохнула:
- Спасибо. Я только что потеряла единственное, что наполняет жизнь смыслом… Потеряла человека, которого люблю.
- Сожалею, - произнесла Синтия. Что еще она могла сказать?
- Это моя собственная вина, - продолжила разговор Сара. - Я думала, что нравлюсь ему, и позволила себе влюбиться. О, ладно, мне следовало помнить, что ничто так не утомляет мужчину, как любовь… верная до гроба, настоящая любовь… Они ненавидят это.
- Но ведь не все мужчины таковы? - запротестовала Синтия.
Сара взглянула на нее и продолжила подкрашивать ярко-красной помадой губы.
- Послушайте, дорогая, разве какой-нибудь мужчина станет гоняться за тем, что он легко может получить? Разве кто-то из них дорожит тем, что находится у него под рукой или, как в моем случае, на коленях? Нет, конечно же нет. Если вы хотите удержать своего мужчину, бегите от него, и как можно быстрее! - Она внезапно рассмеялась. - Вы были когда-нибудь влюблены?
Вопрос был задан как бы между прочим, но Синтия каким-то образом почувствовала, что должна ответить на него абсолютно честно.
- Да.
- Тогда вы поймете, - кивнула Сара. - Когда я влюблена, я отдаюсь любви всецело… на все сто процентов. Я готова удушить беднягу! Я понимаю, что ему не хватает воздуха и рано или поздно он заработает клаустрофобию и удерет от меня, едва представится момент… Но могу ли я остановить себя? Нет! Вот в чем дело. А все мой темперамент, так уж я устроена. - Закончив приводить в порядок лицо, она убрала пудреницу и помаду обратно в сумочку. - Если вы любите, - посоветовала она, посмотрев на Синтию, - быстро выходите за него замуж. Не давайте ему времени от вас устать. Та, что колеблется, обязательно потеряет своего мужчину, как я потеряла Ральфа… - Голос Сары на последних словах дрогнул, и слезы вновь наполнили глаза. - Я сделала из себя дуру, да? - горячо воскликнула она. - Но я ничего не могу с собой поделать. Думаю, со временем я забуду его, но уже никогда и никого не полюблю так же сильно. Обаяние этого человека… - И весь остаток путешествия она говорила только о Ральфе.
Синтия чувствовала, что возможность поговорить с кем-то оказалась для нее облегчением. И, вопреки себе, она заинтересовалась не столько Ральфом, сколько самой Сарой, заметив, что за ее довольно вульгарными манерами скрывается щедрое сердце и благородная душа. Живой характер и яркая индивидуальность лишь подчеркивали обольстительность ее чувственного и немного полноватого тела и простоту, наделяя женщину несомненным шармом.
Было очевидно, что Сара обречена запутываться в любовных романах, которые будут оканчиваться каждый раз так же плачевно. Она была слишком эмоциональной и действовала слишком безрассудно, бросаясь в любовный омут очертя голову.
- А что случилось с вашим мужем? - поинтересовалась Синтия, когда Сара сказала ей, что была замужем.
- Он ушел от меня много лет назад, - ответила та. - Он американец, один из самых привлекательных плейбоев, которые когда-либо существовали на свете. Мы были счастливы полгода, а потом я наскучила ему. Думаю, если бы мы смогли остаться вместе, все было бы по-другому. Я любила его и хотела детей. Но Бенни это было не нужно. Если честно, я слишком ревновала его, устраивала сцены. Бенни так и не смог привыкнуть к скандалам. Его адвокат уладил дело, пообещав мне довольно щедрые алименты, если я дам мужу свободу. Я вернулась в Европу и с тех пор плыву по течению.
"Плыву по течению" - верно подмечено, подумала Синтия, слушая наивные и откровенные признания Сары.
Затем был испанец, которого она обожала, но его отозвали домой из посольства в Париже. Потом француз. Тот был осторожен и не смешивал любовное увлечение с браком, но, к сожалению, не удосужился упомянуть о своем статусе женатого мужчины до того, как Сара окончательно потеряла голову от любви к нему.
Следующими были итальянец, австриец и, наконец, Ральф.
- Я совершенно глупею, когда дело касается мужчин, - повторяла вновь и вновь Сара, и чем больше Синтия слушала ее, тем более убеждалась, что это правда.
И все же, несмотря на полную противоположность по темпераменту и взглядам на жизнь, две женщины стали подругами.
Сара оставалась в Калькутте месяц, вопреки всему надеясь, что Ральф передумает и приедет повидать ее. Но затем все же отправилась домой, и Синтия тепло простилась с ней, обещая помнить ее, что бы ни случилось в будущем.
Сара была единственным другом, которого Синтия обрела в Калькутте, но тем не менее вскоре она о ней почти забыла. А потом она совершенно неожиданно столкнулась с Сарой в Лондоне неделю назад, когда отправилась забирать вещи из тихого отеля, в котором остановилась.
Сара стояла в холле, и сначала Синтия услышала ее голос, низкий, с хрипотцой.
- Разве у вас нет чего-нибудь подешевле? - спрашивала она. - Мне, возможно, придется остановиться здесь на несколько недель.
- Сара!
- Синтия! - Сара обрадованно протянула девушке обе руки. - Дорогая! Я так рада тебя видеть! Я чувствовала себя такой ненужной, такой опустошенной, что оказала бы радушный прием даже своему заклятому врагу! Но увидеть здесь тебя - это просто чудо! Что ты здесь делаешь? Когда вернулась? Я всего две недели назад писала тебе.
- Я должна была дать тебе знать, что еду домой, - виновато заметила Синтия, - но от полного изнеможения не могла ничего делать, кроме как лежать на койке и злиться, потому что ужасно не хотела покидать Индию.
- Пойдем, ты мне все расскажешь, - сказала Сара, беря Синтию под руку и бросая через плечо девушке у стойки:
- Хорошо, я согласна на эту комнату, хотя считаю, что это грабеж среди бела дня.
- Ты остановишься здесь? - спросила Синтия.
Сара кивнула:
- Думаю, да. Хотя на самом деле не могу себе этого позволить.
- Но здесь дешевле по сравнению с другими отелями.
- В данный момент мне все едино, - объяснила Сара. - Бенни погиб в автокатастрофе, и алименты иссякли. Моя дорогая, могу признаться тебе, что я почти без гроша. Я, конечно, скоро поправлю свои дела: у меня есть драгоценности и разные другие вещи, которые стоят уйму денег, но пока я не хочу их продавать. Ты же знаешь - если поспешишь, всегда окажешься в проигрыше.
- Но ты выглядишь достойно, - заметила Синтия, когда они устроились в тихом уголке холла.