- Ты выглядишь уставшей, - заметила Лили.
Разглядывая старую майку Тины и потертые джинсы, она нашла их неуместными. Приняв чашку чаю из рук Кармелы, мать сказала: - Возможно, ты захочешь освежиться и найти более подходящую одежду, прежде чем мы появимся в обществе?
Тина нахмурилась:
- Появимся в обществе? - Чего она действительно хотела, так это душ и двенадцать часов сна. Но если мать решила посетить с ней банк, возможно, стоило на время забыть о своих проблемах. - Что ты имеешь в виду?
- Я думала, мы могли бы пройтись по магазинам. Недалеко открылось несколько прекрасных бутиков. Было бы чудесно пройтись по магазинам со взрослой дочерью.
- Шопинг? - Тина рассматривала мать с недоверием. - Ты действительно хочешь пойти по магазинам?!
- А в чем проблема?
- Чем ты планируешь расплачиваться? Воздухом?
Мать засмеялась:
- О, не говори так, Валентина. Разве мы не можем отпраздновать твое возвращение в Венецию новым нарядом или двумя?
- Я серьезно, Лили! Ты попросила меня приехать. Нет, ты потребовала, чтобы я приехала, потому что, как ты сказала, тебя хотят лишить палаццо.
А через минуту после моего приезда ты уже хочешь пойти по магазинам? Я не понимаю…
- Валентина…
- Нет! Я оставила папу по горло в проблемах фермы, чтобы помочь тебе разобраться в твоих проблемах!
Лили посмотрела на Кармелу, ища поддержки, но экономка отошла к плите, которая неожиданно потребовала серьезной чистки. Лили повернулась к дочери, в ее голосе послышались стальные нотки:
- Ну, в таком случае…
- В таком случае, возможно, мы должны начать? - А затем, поскольку мать выглядела ошеломленной, Тина вздохнула: - Лили, может быть, как только мы во всем разберемся, останется время и для покупок. У меня есть предложение - почему бы тебе не подготовить все документы? Ты покажешь их мне, когда я приму душ и переоденусь. Может быть, все далеко не так плохо, как ты думаешь.
Прошел час. Тина в отчаянии обхватила голову, желая оказаться вновь на семейной ферме и работать по шестнадцать часов в день. Мечтала очутиться где угодно, лишь бы не здесь, где ей предстоит разгребать кошмарные счета матери.
Может, стоит проверить все документы снова, еще один раз, просто чтобы убедиться: она не просчиталась и не переоценила степень долга матери? Но Тина уже дважды все проверила. Проверила бесконечные банковские истории и кредитные отчетности. Проверила все документы - один за другим, все время заглядывая в словарь, чтобы разобраться в иностранных юридических терминах.
Ошибки быть не может. Тина потерла глаза и вздохнула. С самого начала, еще только увидев кучу документов, которые ее мать прятала в сейф, Тина поняла: все указывало на катастрофу. И все-таки оставалась надежда: может, ей удастся привести все это безобразие в порядок? Надежда на то, что где-то среди всех этих бумаг найдется ключ к спасению матери от финансового краха.
Тина не была бухгалтером, но для работы со скудными финансами фермы ей пришлось учиться на собственном горьком опыте. И вот теперь, по мере того как денежная картина жизни матери медленно выстраивалась у нее в голове, становилось ясно: не было никакого ключа, как не было и спасения. Траты Лили в десять раз превышали то, что было заработано на небольшом предприятии, которое Эдуардо оставил ей. Видимо, Лука Барбариго с радостью обнаружил эту разницу…
Но о чем думала Лили, тратя эти деньги, в то время как уже не могла выплачивать зарплату своей прислуге?
Тина нашла несколько счетов из местного продуктового магазина, еще несколько из разных бутиков. Несмотря на то что ее мать не скупилась на собственный гардероб, Тина не обнаружила ничего такого, что могло бы загнать Лили в такие долги. Разве что…
Тина оглядела комнату, заставленную предметами декора настолько, что казалось, здесь уже нет места для воздуха. Рядом с ней на столе горела лампа, но это была не простая лампа. Она представляла собой дерево с корявым, скрученным стволом и парой десятков розовых цветов, увенчанное изогнутыми ветвями с резными зелеными листьями и одним видом розовых цветов с лампочками. И все это было сделано из стекла.
И это была лишь одна из нескольких ламп, расставленных по углам комнаты.
Были ли они новыми? Люстру Тина помнила - жуткие желтые нарциссы, отвратительные розовые пионы и еще какие-то синие цветы, которые она не могла назвать, и все это на фоне каскада из слоновой кости и стекла. Тина не смогла забыть этот ужас. Да, она вспомнила бы эту лампу в любом случае.
Кроме того, в комнате на всех мыслимых поверхностях были расставлены аквариумы. Один даже нашел место на краю рабочего стола, за которым она сидела. Тина в самом деле сначала решила, что это настоящие аквариумы с золотыми рыбками, пузырьками, кораллами, камнями и водорослями. Но спустя десять минут она заметила - золотые рыбки не двигаются. Ничего не двигалось, потому что было стеклянным!
О боже!
Тина положила голову на стол и закрыла ее руками. Не на это ли ушли все деньги?
- Ты устала, Валентина? - спросила Лили, входя в комнату. Одну за другой она брала в руки стеклянные вещи и смахивала с них несуществующие пылинки, прежде чем двигаться дальше. - Попросить Кармелу принести еще кофе или чай?
Тина села прямо и покачала головой. Никакое количество кофе не решит эту проблему. То, что она чувствовала, не было усталостью. Это было полное отчаяние. И ужасное чувство - теперь она знала, куда делись все деньги…
- Что это за счета из банка, Лили? Те, которые приходят ежемесячно? Я не могу найти чеков на соответствующие траты.
- Просто домашние расходы. То, это… Ты же знаешь, как это бывает. - Лили пожала плечами.
- Нет, мне нужно, чтобы ты рассказала мне все, как есть. Какие домашние расходы?
- Просто вещи для дома! Я имею право покупать вещи в дом, не так ли?
- Нет, если это ведет к банкротству! Куда деваются деньги, Лили? Почему нет никаких записей об этом?
- О… - Мать попыталась рассмеяться, взмахнув руками, как будто в вопросе Тины не было ничего особенного. Я не возилась с деталями. За всем следил Лука. Его двоюродный брат владеет заводом…
- Каким заводом? Стекольным? Это туда утекали все твои деньги? Ты тратишь все на стекло?
- Все не так!
- Нет?
- Нет! Потому что он предоставляет мне двадцать процентов скидки, так что я не плачу полную цену. Я экономлю.
- Таким образом, каждый раз, когда ты получала очередные деньги от Луки Барбариго, ты тратила их в магазине на стекольном заводе его двоюродного брата?
Ее мать пожала плечами:
- Он посылает за мной водное такси и сам оплачивает проезд. Мне это ничего не стоит!
- Нет, Лили, - сказала Тина, решительно отодвигая стул, чтобы встать. Она не видела смысла задавать еще вопросы. Все и так было ясно. - Это стоило тебе всего! Я просто не верю, как ты можешь быть такой эгоисткой! Кармела работает за гроши. А сейчас, когда ты платить ей и вовсе не можешь, все равно захламляешь это рушащееся палаццо массой бесполезного стекла. Удивительно, что дом не рухнул в канал под тяжестью твоих стеклянных сокровищ!
- Кармела получает свою зарплату!
- В то время как ты влезаешь все глубже и глубже в долги! Что будет с ней, как ты думаешь, когда Лука Барбариго выкинет вас обеих на улицу? Кто будет заботиться о ней тогда?
Ее мать заморгала, плотно сжала губы, и на мгновение Тина подумала: наконец-то Лили выглядит уязвимой.
- Ты не позволишь этому случиться, так? - кротко спросила Лили. - Ты с ним поговоришь?
- Да, я с ним поговорю. Но я не понимаю, почему мой разговор должен поменять ситуацию. Раз Лука тебя так крепко связал финансово, почему он должен простить тебе все долги?
- Потому что он племянник Эдуардо.
- И что?
- А Эдуардо любил меня.
"Скорее потакал тебе", - думала Тина, проклиная бессмысленную человеческую гордыню Эдуардо за позволение жене думать, будто его состояние неисчерпаемо.
- Кроме того, - ее мать продолжала, - ты заставишь его увидеть реальность. Лука тебя послушает.
- Сомневаюсь.
- Но вы были друзьями…
- Мы никогда не были друзьями! И если бы ты знала, что он говорил о тебе, ты бы поняла: он никогда не был и твоим другом.
- А что он говорил? Скажи мне!
Тина покачала головой. Она и так сказала слишком много. Ей не хотелось вспоминать те ужасные вещи, которые Лука говорил ей, пока она не дала ему пощечину.
Тина взяла свою куртку со спинки стула:
- Очень жаль, Лили. Мне нужно подышать свежим воздухом.
- Валентина!
Тина покинула этот музей стекла, все еще слыша голос матери в ушах.
Она спустилась по мраморным ступеням, не имея представления, куда идет, просто понимая, что должна уйти хоть куда-нибудь. Куда-нибудь подальше от ламп, которые выглядели как деревья, и застывших в стекле золотых рыбок, и кучи люстр, которые грозились разрушить здание своим весом. Она бежала от невероятной наивности своей матери и ее пагубного неумения читать условия соглашений, от беспечного игнорирования их. Но самое главное - Тина спасалась от своего страха, что не сможет разобраться в проблемах своей матери и вернуться домой через три дня.
Ее мать тонет в долгах, а древнее палаццо грозится рухнуть в канал и утонуть под тяжестью тонны дорогого, но бесполезного стекла…
Эта поездка оказалась пустой тратой времени и денег.