Девушка говорила так тихо, что принцу пришлось напрячь слух, чтобы разобрать ее ответ.
Она вся вспотела, тонкая рубашка прилипла к телу, обозначив маленькие упругие груди. Неожиданно для себя принц почувствовал прилив возбуждения. К тому же он не мог понять, почему в ее голосе нет ни капли почтения. Неужели глупышка не знает, кто перед ней?
Он заглянул в огромные глаза девушки – такие же синие, как цветы, росшие вокруг деревьев. Щеки незнакомки разрумянились от быстрой езды. Принц никогда не встречал красавиц с такой нежной чистой кожей, сиявшей изнутри безо всякой косметики. Ему вдруг стало интересно, какого цвета волосы, скрытые маленьким шлемом наездницы.
– Ты прекрасно держишься в седле, – заметил он и сделал шаг вперед.
Миллисента еле удержалась, чтобы не отступить назад. От близости этого красавца у нее начинала кружиться голова, а тело становилось как будто невесомым. В рассказах Лулу "принц" был всего лишь титулом: "мой принц" называла его сестра, забыв предупредить, насколько встреча с ним может оказаться опасной для молодой девушки. Самоуверенная вальяжность в сочетании с внешностью настоящего мачо – все это заставляло сердце Милли бешено стучать в груди.
– Спасибо.
– Правда, того, кто научил тебя так рисковать, следовало бы пристрелить на месте, – мрачно добавил собеседник.
Девушка удивленно взглянула на него.
– Прошу прощения?
– Если будешь продолжать в том же духе, непременно сломаешь себе шею, – пояснил он без обиняков. – Брать такие препятствия – чистое безумие.
– Но ведь у меня получилось! К тому же между лошадью и кустом оставалось расстояние.
– В один прекрасный день расчет может подвести тебя.
– Ой, ну нельзя же всю жизнь думать только об этом! – легкомысленно возразила Милли. – Иначе лучше сразу завернуться в три одеяла и дрожать над каждым своим шагом. Осторожность – это не жизнь, а скучное существование.
Искренность ее слов и то, с каким чувством они были произнесены, навели принца на грустные размышления. Еще совсем недавно он думал точно так же.
– Ты говоришь это, потому что еще очень молода, – ответил Джанферро с грустью в голосе.
– Ну да, а вы – такой мудрый старик! – лукаво сощурилась она.
Джанферро замер с застывшей на губах улыбкой. Ему показалось, что в спертом воздухе конюшни стремительно пронеслось нечто неосязаемое и обдало его жаром, словно языки пламени внезапно вспыхнувшего костра.
Молодые люди молча смотрели в глаза друг другу, не в силах отвести взгляд. Ими овладела какая-то необъяснимая слабость. Милли была отчаянно смела в седле, но теперь у нее подкашивались ноги от страха, а по спине бежал холодный пот.
– Мне нужно тут еще кое-что закончить, – пробормотала она, не глядя на Джанферро.
– Кто ты? – спросил он вдруг. – Ты помогаешь здесь конюхам?
Внутренний голос подсказывал, что правдивый ответ может только повредить. Если принц решит, что девушка просто служит на конюшне, то не станет продолжать разговор и уберется восвояси. А она будет в безопасности, вдали от этого человека с невероятно притягательным взглядом темных бархатных глаз и блестящей оливковой кожей, которая, казалось, излучает сексуальную энергию.
– Да, помогаю, – солгала Милли.
В глазах принца появился холодный жесткий блеск – таким взглядом, наверное, смотрит приговоренный, когда ему приносят завтрак в утро перед казнью. Нежные розовые губки девушки были слегка приоткрыты, на них блуждала легкая улыбка. Джанферро вдруг до боли захотелось прильнуть к ее губам страстным прощальным поцелуем, каким он никогда еще не целовал ни одну женщину.
Милли почувствовала его состояние, хотя раньше никогда не имела дела с мужчинами. Это влечение, которое принц теперь испытывал к ней, должно было быть направлено на сестру Лулу. Что, если Джанферро окажется из тех людей, которые способны взять назад данное женщине обещание и не склонны хранить верность? Одним из примеров служил ее собственный отец.
Но для Лусинды это не проблема – она и не с такими справлялась. Сестра умела приручать представителей противоположного пола и заставлять их выполнять любые свои прихоти. Но Милли уже поняла, что принц отличается от других. И дело здесь не только в титуле. Просто…
Девушка судорожно сглотнула.
Джанферро выглядел воплощением девичьих грез: красивый, сильный и фантастически сексуальный. Вокруг него постоянно будут виться женщины, словно мотыльки вокруг пламени свечи. В душе Миллисенты царило невероятное волнение, в какой-то момент она даже позавидовала старшей сестре.
– Я… мне пора идти, – прошептала Милли, запинаясь.
– Да, да, ступай, маленькая девочка, – мягко проговорил принц.
– Но мне уже девятнадцать! – обиженно возразила она.
– Тем более не стоит здесь задерживаться, – ответил он с затаенной грустью в голосе.
Миллисента еще раз посмотрела в темно-карие глаза, сияющие загадочным блеском, и со всех ног бросилась вон из конюшни, как будто за ней гнались. Еще недавно светило теплое весеннее солнце, а теперь небо затянули тучи, и дождь лил как из ведра. Холодные капли слегка остудили пылающие щеки девушки, пока она добежала до дома.
В просторном холле Милли прислонилась к стене, тяжело дыша. Несмотря на то что она была мокрая насквозь, во рту пересохло, а сердце билось так сильно, словно хотело вырваться из груди. Неожиданная встреча с Джанферро пробудила в душе неведомые до того чувства, словно она в один миг переродилась в совершенно другого человека.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Милли, ты опять опоздала! – воскликнула леди де Вер, с трудом скрывая раздражение.
Она привыкла сдерживать свои эмоции, но в сложившейся ситуации ее негодование можно было понять: старшая дочь собирается выйти замуж за представителя древнейшего аристократического рода, а младшая позволяет себе опаздывать на семейный ужин.
Миллисента постаралась проскользнуть незамеченной в Голубую гостиную, где все собрались в ожидании, когда их пригласят к столу. Большинство гостей окружили принца, его высокая фигура гордо возвышалась над остальными.
– Прошу прощения, – ответила девушка, потупившись и разглядывая дорогой персидский ковер.
– Милли, это просто неприлично – заставлять королевскую особу ждать себя, – заметила мать и добавила в полголоса: – И потом, тебе не приходило в голову наложить макияж или, по крайней мере, подкрасить губы? Ты ведь можешь выглядеть очень неплохо, если захочешь.
Из чего можно было заключить, что в настоящий момент на Милли страшно было взглянуть.
Ну что ж, тем лучше. Будет проще оставаться незамеченной. Только бы он больше не смотрел на нее тем волнующим взглядом, не будил в душе странные, непривычные чувства.
И вдруг рядом с ней возникла высокая темная фигура. Даже не глядя, можно было понять, кто стоит поблизости. Миллисента с трудом сдержала внезапно охвативший ее приступ безумной радости. Только бы мать ничего не заметила.
– Принц Джанферро, – произнесла графиня де Вер с улыбкой восторга на лице, – я хотела бы представить вам мою младшую дочь Миллисенту.
Милли собралась с духом и подняла глаза – иначе принц решил бы, что она плохо воспитана. Прекрасное аристократическое лицо с высокими скулами выражало нескрываемую насмешку.
"Скажи, что мы знакомы, – мысленно попросила девушка, – пожалуйста, скажи, и тогда все будет нормально".
Но он не сказал. Напротив, взял ее руку и слегка коснулся губами кончиков пальцев, от чего у Милли по телу пробежала дрожь.
– Миллисента, – пробормотал принц.
– Милли, – поправила она, отнимая руку, чтобы побороть искушение коснуться его точеного лица. Смущение постепенно сменялось возмущением и досадой на себя. – Я должна сделать реверанс?
Губы красавца сложились в ироничную усмешку.
– Только если вам самой этого хочется.
Возможно, то была лишь игра воображения, но Милли почудилось, что в его ответе скрыт тайный смысл. "Господи, ну почему я должна об этом думать? – с отчаянием спрашивала себя девушка. – Ведь он женится на Лулу, а не на мне".
Миллисента изящно склонила головку в знак согласия и сделала грациозный реверанс, надеясь, что после такого официального знакомства ей будет легче сохранять дистанцию с Джанферро.
– Perfetto, само совершенство, – произнес он еле слышно.
– В самом деле, дорогая, у тебя прекрасно получилось, – произнесла графиня, глядя на дочь с одобрительной улыбкой. – А теперь, будь добра, извинись перед принцем за свое опоздание!
– Но я…
В глазах Джанферро запрыгали лукавые чертики.
– Полагаю, вас задержало нечто гораздо более интересное?
К счастью, в эту минуту раздался удар гонга.
– Пора садиться за стол, – вежливо произнесла Миллисента.
– Вам повезло, – прозвучал ироничный ответ, и Милли заметила, как мать удивленно приподняла бровь. Похоже, леди де Вер спрашивала себя, как удалось ее маленькой серой мышке удержать внимание принца дольше, чем на секунду.
За ужином собралось человек двадцать. Как Милли и ожидала, ее посадили на самый дальний от принца конец стола.
Джанферро вряд ли замечал, что он ест, и слуги уносили назад почти нетронутые тарелки. Правда, повар постарался на славу, обеденный зал поражал воображение изяществом обстановки. Гости подобрались один знатнее другого, вот только…