Джессика сжала губы и, словно листая назад календарь, прошлась по страницам своего прошлого.
Она вспомнила отца. Высокого, элегантного, очаровательного. Когда он разговаривал с подругами матери, то каждая чувствовала себя особенной. Джессика, только когда выросла, поняла, что он не ограничивался разговорами. Но желание очаровывать не распространялось на жену – она не затрагивала его сердца.
– Несомненно, – начал Бруно Карр, когда Милли исчезла за дверью, – вас мучает вопрос, почему я здесь?
– Да, у меня мелькала такая мысль. – Во всяком случае, ядовито подумала она, такой визит несовместим с политикой братства сотрудников. Или такая политика не распространяется на работников нашей периферийной компании, какие бы высокие доходы она ни приносила?
– Роберт ничего не говорил вам о своем здоровье? – Бруно подался вперед, упираясь локтями в стол.
– О своем здоровье? – Джессика смущенно поглядела на босса. – Нет. Разве с ним что-то случилось? – Последние три месяца Роберт и правда раньше обычного уходил с работы. Он говорил, что мужчине его возраста надо проветриться. А она верила.
– И в последнее время вы тоже ничего не замечали? – В голосе слышался холодный сарказм. Джессика оцепенела.
– Он редко оставался после конца рабочего дня…
– И переложил значительную часть работы на вас. Это так?
– Отчасти. – Интересно, как это ей не приходило в голову узнать, почему он так делает?
– И вы не сложили два плюс два, чтобы получить ответ? Вряд ли это позитивная черта для юриста. Разве юристы не помешаны на сборе информации, чтобы потом делать выводы?
– Прошу прощения. Я не видела ничего дурного в поведении Роберта. Поверите вы или нет, но изучение поступков босса не входило в мои служебные обязанности. – Джессика с огорчением отметила, как в ней нарастает раздражение. – Он болен? – с тревогой спросила она.
– Язва желудка. Сидит на лекарствах. И до сих пор этого было достаточно. Но теперь ему нужен годичный отпуск. Или по меньшей мере шесть месяцев без стрессов и рабочей суеты.
– Ужасно. Почему он мне не сообщил? Я бы постаралась избавить его от тяжелых нагрузок. – Она мысленно представила Роберта Гранжа. Высокий, седеющий, добрый. Он всегда подбадривал ее и не скупился на похвалы, когда она хорошо справлялась с работой.
Бруно прав. Почему она не сложила два плюс два и сама не сообразила, что Роберт болен?
– Это, конечно, несчастье. – Бруно наблюдал за ее лицом. – Но, по крайней мере, не смертельно.
– Боюсь, я ничего не знаю о язве желудка…
– Я догадался об этом по выражению вашего лица. – Он провел пальцами по волосам. А она не сводила с него глаз, почти загипнотизированная простым жестом.
– Я сказал ему: чем раньше он уедет, тем лучше. Нет смысла наносить вред здоровью ради работы, которую, – медленно продолжал он, – сделаете для меня вы. Поэтому я здесь.
– Да. Конечно.
– Вы в команде вторая после Роберта. И, насколько я знаю, хорошо справляетесь.
– Стараюсь. – Интересно, какого ответа он ждет от нее?
– Я читал ваше личное дело. Такой молодой специалист – и отличный работник. Об этом говорят и отзывы с вашей предыдущей работы, и экзамены на юридическом факультете. Кстати, почему вы не продолжили работу в адвокатуре? – спросил он, не глядя на нее и продолжая перебирать листы, лежавшие перед ним.
– Я думала об этом. – Джессика все еще гадала, что бы мог означать его тон. – Но потом решила, что работа в компании даст мне большее чувство стабильности и удовлетворения. Конечно, у меня осталось много друзей в юриспруденции. Когда появляется возможность, я стараюсь ходить в суд и слушать дела.
– Это хобби? – Он посмотрел на нее – выражение глаз нечитаемое. Нет ли в голосе опять элемента сарказма?
– Насколько я понимаю, полезное хобби, – довольно резко парировала она.
– Полезное… Для одинокого человека.
Он внимательно смотрел на нее и так долго молчал, что Джессика почувствовала неловкость. А он встал – руки в карманах – и начал ходить по комнате. Потом остановился у окна и повернулся к ней, опираясь спиной на подоконник.
Он был даже выше, чем она вначале думала. В стройном теле таилось что-то опасное и непредсказуемое. Он напоминал хищника джунглей. Она осторожно отвела взгляд – нельзя таращить глаза и так откровенно рассматривать босса.
– В отсутствие Роберта вы будете выполнять его работу, – наконец заговорил он, глаза оценивали и рассчитывали. – Естественно, вы получите финансовую компенсацию.
– Насчет работы компании не беспокойтесь. – Нельзя же разговаривать с верхним левым углом окна! Она посмотрела ему прямо в лицо и тут же почувствовала тревожное волнение.
Что с ней происходит? Ее совершенно не интересует этот мужчина! Он такой же любезный, как барракуда. И совсем не в ее стиле. Ее поклонники, правда недолгие, все были словно сшиты по одной мерке. Покладистые, заботливые, иногда немного скучные короче, мужчины, с которыми она умела справляться.
Она на собственном опыте знала, как унизительна может быть жизнь, если ты не в состоянии держать ее под контролем. Многолетние наблюдения за матерью многому научили ее. Мать долго терпела неверность мужа и была привязана к дому, потому что ей вбили в голову, что она не способна сама что-либо достичь в этой жизни.
И Джессика разработала план побега из этой удушающей атмосферы. Пока ее сверстницы замирали в экстазе перед очередным мальчиком или экспериментировали с косметикой, она училась, зарывшись в книги. Словно человек, который яростно копает туннель, чтобы наконец увидеть свет окружающего мира.
И теперь Джессика не намерена вручать контроль над своей жизнью какому-то мужчине. Не для того она вложила столько труда в учение и в работу. В основании каждой ступени ее карьеры лежали решительность и уроки, полученные в детстве.
– Я работала вместе с Робертом. – Джессика перенеслась из прошлого в настоящее и сосредоточилась на мужчине, стоявшем перед ней. – Я знаю большую часть базы данных его клиентов. С остальным ознакомлюсь сама, это не трудно. – Джессика вздохнула с облегчением. Подумать только, с какой неуверенностью она открывала эту дверь! Ведь она полагала, что ей придется сдать партию. – Это все? – Джессика встала, улыбнулась и протянула руку.
– Нет.
– Прошу прощения?
– Нет, это не все. Так что можете опять сесть. Этот человек привык отдавать приказы. Он игнорирует вежливую подготовку к основной теме разговора, которую большинство людей считают обязательной.
Джессика опустила руку, чувствуя себя почти идиоткой, и села.
– Не думаете же вы, что я приехал сюда просто для того, чтобы сообщить вам о повышении? – Голос звучал холодно и насмешливо. Джессике потребовалось усилие, чтобы скрыть растущую неприязнь.
– Нет, не думаю, ведь это было бы глупо с моей стороны. Разве не так?
Он нахмурился, а ей пришлось сдержать непрошеную ухмылку.
– Мне послышался легкий сарказм? – тихо спросил он.
– Конечно, нет! – Невинные карие глаза изобразили негодование. – Я бы не рискнула!
– Вы не спросили, когда Роберт уезжает. – Он вернулся к столу и отодвинул кресло так, чтобы сесть, закинув ногу на ногу.
– Я полагала… – Хотелось бы ей знать, что она полагала. – Я думала, месяца через два?..
– В конце недели.
– В конце недели! – Джессика ошарашенно глядела на него. – В конце этой недели? Как? Почему он ничего мне не сказал? Конечно, ему понадобится больше четырех дней, чтобы закончить дела…
– Вы уже растеряли свой оптимизм насчет выполнения его обязанностей?
– Я всего лишь выражаю удивление по поводу такой внезапности, холодно заметила она. – И я несколько озадачена тем, что Роберт не нашел нужным сначала сообщить мне.
– За это вы должны благодарить меня, – грубовато бросил он. – Все произошло вчера вечером. Я решил, что будет лучше, если я сам поговорю с вами. – Он замолчал, будто обдумывая, что еще надо сказать. – Его мать живет в Америке. Два дня назад у нее случился инфаркт. Я посоветовал ему совместить отход от дел и посещение матери. Он поговорит с вами сегодня, когда вернется в офис. На завтра он назначит собрание персонала.
– Понимаю.
– Вот причина, по которой я посчитал необходимым приехать сюда и лично поговорить с вами.
– Хотя у вас почти наверняка были более приятные занятия, – почти неслышно пробормотала она.
– Простите. Я не расслышал. – Он чуть подался вперед.
Она одарила его сияющей улыбкой.
– Ничего важного. Мысли вслух. Я просто потрясена и озабочена состоянием Роберта. Все так внезапно свалилось на меня…
Идиотское извинение, мелькнуло в голове. Его пронзительные глаза сверлили ее. А она ждала, что он сообщит ей: мол, сарказм в его империи нетерпим.
Он предпочел пропустить ее слова мимо ушей.
– Два дня назад, – перешел он к делу, – я получил это. – Босс вытащил из кармана пиджака конверт и протянул ей. Потом уселся поудобнее, наблюдая, как она несколько раз прочла письмо.
Бруно Карру был предъявлен иск. Лично. Речь шла об автомобиле, сделанном на одном из его заводов. Неисправность в машине стала причиной очень тяжелой аварии.
– Вот почему, – тихо сказал он, – я посчитал нужным приехать сюда и лично встретиться с вами. Она еще раз перечитала официальное послание.
– Чтобы проверить, способна ли я справиться с этим делом…
– Правильно. И вы оказались не такой, как я ожидал.
– Поэтому, мистер Карр, вы выразили озабоченность по поводу моего возраста? – Она аккуратно положила перед собой листок и откинулась назад.