Она остановилась напротив меня, вся такая фигуристая, с блондинистыми локонами, голубыми глазами и курносым носом. Чем-то она напоминала мне Мерилин Монро. Не столько внешностью, сколько повадками: вилянием бедрами, жеманными улыбками. Хотя, внешне она тоже явно пыталась подражать великой актрисе.
- Ты меня воспитывать, что ли, пришла? Хотя, молодец, что пришла. А то я бы до ночи проспала.
- То-то же, скажи спасибо.
Олесе надоело бродить туда-сюда, и она с королевской грацией опустилась в кресло, правда, тут же расслабилась и откинулась на спинку, вытянув ноги.
- Устала, жуть. Есть хочу, тоже жуть. А еще, как бешеная собака.
- Что случилось-то? – поинтересовалась я.
Честно говоря, интереса не было. Олеся все время с кем-нибудь ссорилась на работе, кроме меня, пожалуй. Ее сварливый характер мало кто мог вытерпеть, как и желание нравиться всем мужчинам без исключения. С женской половиной нашего большого коллектива отношения у нее точно не складывались. Наверное, со мной она ладила только потому, что я до такой же степени не интересовалась мужчинами, как она интересовалась.
- Да, грымза наша придиралась весь день, - махнула она рукой, не собираясь развивать эту тему. Грымзой она называла начальницу. По правде говоря, в этом вопросе я была с ней солидарна, да и не только я. Таких вредных теток еще поискать. – Лучше объясни, почему так тухло выглядишь?
- Настроения нет.
Как еще можно ответить? Рассказать ей, что внезапно поняла, как несчастлива? Заранее предвижу реакцию Олеси: или начнет высмеивать, или воспитывать. А мне это надо?
- Вымой голову.
- Зачем? – Я потрогала волосы. В отличие от Олеси, я их не завивала, а выпрямляла и красила в ярко-рыжий цвет. Кто-то умный сказал, что так веснушки менее заметны. А меня последними природа щедро одарила, не поскупилась. – Вчера, вроде, мыла.
- От депрессии помогает, говорят…
Олеся отвечала машинально. Она уже обнаружила конверт, который я достала из почтового ящика, бросила на стол, не распечатывая, и благополучно забыла.
- Люсь, а что это, а? – спросила Олеся, повернувшись в мою сторону и подняв вверх конверт.
- Не знаю. Какое-то письмо, - пожала я плечами.
- И тебе не интересно? – Она вытаращила и без того огромные глаза, жирно подведенные черным карандашом.
- Да, просто, я забыла про него. И там все не по-русски…
- Люсь, оно из Италии, - не слушая меня, продолжала Олеся. Голос ее зазвучал благоговейно.
Так случалось всегда, когда речь заходила об Италии. Это тайная страсть Олеси, о которой знала только я. Пять лет назад она отдыхала в Римини, именно тогда и влюбилась в Италию. Бредила ею настолько, что записалась на курсы итальянского языка. Три года училась и сейчас говорила на нем свободно. Чтобы не потерять навыки, посещала дискуссионный клуб по выходным. Каждый год собиралась поехать туда, но все время что-нибудь мешало. В прошлом году Олеся настояла, чтобы я тоже сделала себе загранпаспорт. Только, воспользоваться им мне пока так и не посчастливилось.
- Можно, я его открою? – чересчур вежливо поинтересовалась Олеся.
- Конечно!
Она аккуратно оторвала тоненькую полоску от конверта. Немного помедлила, прежде чем достать содержимое. Смешно наблюдать за ней. Она на самом деле верит, что держит в руках кусочек Италии.
Олеся достала сложенные бумаги. Странно, но я даже не испытывала любопытства, что в них. Все еще ощущала сонливость. Вредно спать на закате. Из стопки выпало что-то, похожее на фотографию. Олеся наклонилась, подняла, внимательно рассмотрела карточку и отложила. Потом развернула письмо и принялась читать.
Тут уже и я почувствовала интерес. Переместилась с дивана в соседнее кресло и взяла фотографию со стола. Какой-то дом. Рядом пальмы. Так себе, ничего особенного.
- Едрит твою налево! – Олеся всегда так выражалась, если находилась на эмоциональном пике, в те моменты, когда мат неуместен. – Ты знаешь, что это? – Она кивнула на фото.
- Представления не имею.
- Это твой дом.
- В каком смысле?
Что-то сообразительность подводила меня основательно. Как ни старалась, ничего понять не могла.
- Этот дом принадлежит тебе по завещанию, оставленному… Сейчас гляну. – Она уткнулась в письмо. – Михаилом Савельевым. Родственник твой?
- Без понятия.
- Люсь, тут написано, - она потрясла перед моим лицом письмом, - что тебе следует приехать в Лампедузу и вступить в права владениями наследством.
- В лампе… что?
- Лампедуза, темнота. Это остров такой в Средиземном море, южнее Сицилии…
Олеся превратилась в сгусток мыслей – сидела, сосредоточенно глядя в одну точку, и тарабанила по столу пальцами. Она всегда так делала, когда что-то сильно заинтересовывало ее. Жаль, только, такие моменты приходилось наблюдать не часто. Заинтересовать ее – дело сложное, обычно она все уже знала, ничему не удивлялась и, как следствие, ни во что не вникала. Она даже сама о себе говорила: "Удивить меня сложнее, чем укусить себя за локоть".
Я воспользовалась минутной передышкой и тоже задумалась. Скорее всего, письмо по ошибке адресовано мне. Правда, на конверте мой адрес и фамилия, но это тоже может быть ошибкой. Мало ли Савельевых? Фамилия достаточно распространенная. В письме речь идет о наследстве, значит… А что это значит? А то, что мне следует отнести его в соответствующие органы, чтобы оно вовремя нашло адресата…
- Так! Решено! Мы едем туда! – прервала мои размышления Олеся.
- Куда?
- В Лампедузу.
- Олесь, это ошибка, я уверена. – Старалась говорить спокойно, чтобы смысл сказанного дошел до подруги. – Я не знаю никакого Михаила. У меня нет родственников за границей. Письмо попало ко мне по ошибке.
- Ну, естественно! Почему-то я не удивляюсь, когда слышу такое от тебя, - ухмыльнулась Олеся. – Конечно, ошибка. С тобой же каждый день происходят такие недоразумения, все время приходят письма с сообщениями о наследстве.
- Олесь, не ерничай. Я же серьезно. Я теперь думаю, куда податься, чтобы письмо нашло хозяина... Слушай! – внезапно осенило меня. – А, может, кто пошутил так неостроумно?
- Да? Тогда, этот шутник живет именно в Лампедузе. Вот, тут и адрес конторы есть и штамп тоже ихний.
Ну и что! Есть же компьютерные программы специальные. Можно любой штамп сделать, даже такой. Правда, кому нужно так шутить? И смысл шутки? Глупость какая-то.
Начинал раздражать стук пальцев Олеси по столу. Сама ситуация выводила из себя. Не люблю не понимать чего-то до такой степени.
- Олесь, перестань уже! О чем ты так сосредоточенно думаешь?
- Я думаю, где нам взять деньги на поездку. В отличие от некоторых, я понимаю, что придется очень постараться. – Она посмотрела на меня, как на досадную помеху плавному течению ее мыслей.
- Да, какие деньги?! Сначала нужно все выяснить.
- Ага, - кивнула она, вставая с кресла. – Выясняй. Флаг тебе, как говорится… А я уже придумала. Деньги можно занять у Славика. Он – мужик богатенький, да и бывшим одноклассницам не откажет.
В школьные годы, мы здорово дружили с ним и сидели на соседних партах. Есть такие парни, что легче сходятся с девчонками, чем с мальчишками. Вот Славик именно такой. Мы даже называли его подружкой. После окончания школы он сделал стремительную карьеру и сейчас занимал должность заместителя министра по образованию и жил в Москве. У меня отношения с ним оборвались, а Олеся продолжала общение, и меня ругала, что теряю связь с нужными людьми.
- Кстати, он и с визой поможет. Должны же у него быть там связи.
- Олесь, ну какая виза? Еще же ничего не ясно. Давай завтра сходим к нотариусу, все выясним?
- Вот и сходи. – Она уже обувалась в коридоре. – Мне некогда заниматься ерундой. А ты выясняй, узнавай, добывай доказательства…
- А как же работа? – ухватилась я за соломинку. Стремительность подруги по-настоящему пугала. – Это же я в отпуске. А ты-то работаешь.
- Да, плевать я на нее хотела! Возьму за свой счет, хоть от грымзы отдохну. И ты правильно сказала, мы работаем, значит, времени у нас в обрез. Отпуск – он не резиновый. Нужно все быстро провернуть. Все, я ушла.
Я осталась одна и какое-то время стояла в коридоре, не зная, что делать дальше. Потом вернулась в комнату и взяла письмо, как будто надеялась в нем найти ответы. Я даже развернула листок, вложенный в конверт. Это оказался стандартный бланк, заполненный довольно корявым почерком. Естественно, ни слова я не поняла. Как ни старалась, даже название "Лампедуза" не смогла отыскать. Как Олеся тут разобралась, что к чему?
Отложила письмо и взяла фотографию. Снимок плохого качества и цвета тусклые. Ни дом, ни окрестности толком не разглядишь. Странно, но, глядя на изображение дома, я испытывала уютное чувство. Меня словно что-то манило туда. Средиземное море… Это же так здорово! Я на Черном-то была всего несколько раз, а самостоятельно ездила всего однажды – три года назад, к тетке, в Одессу. Вот, хотела поехать еще раз, и то не получилось.
Наваждение какое-то. В душе рождалось раздражение. Мне хотелось верить в сказку, но я понимала, что такое вряд ли возможно. В итоге пострадал снимок – полетел на стол, как бесполезный источник моего раздражения.
Но с этим нужно что-то делать. Завтра следует сходить к нотариусу, убедиться в подлинности письма, а потом… Что потом?
Да, чего это я? Можно же позвонить родителям, попытаться уже сегодня что-нибудь выяснить про таинственного родственника.
- Мам, привет!
- Людочка, ты? У тебя все в порядке?