Открытие сексуальности, согласно Фуко, было частью определенных специфических процессов формирования и консолидации современных социальных институтов. Современные государства и современные организации зависят от щепетильного контроля за населением в пространстве и во времени. Такой контроль был порожден развитием "анатомо-политики человеческого тела", технологий телесного менеджмента, имевших своей целью регуляцию, но также и оптимизацию возможностей тела. В свою очередь "анатомо-политика" - это одна из фокальных точек более обширной области биоэнергетики. ( Biopower. Вообще говоря, этот термин можно было бы перевести также как "биологическая власть" - примеч. перев. )
Исследование секса, замечает Фуко в одном из интервью, - это довольно скучное занятие. Для чего, помимо всего прочего, необходимо столь долго и нудно вытягивать еще один дискурс, чтобы добавить его к множеству уже существующих? Что представляет интерес, так это возникновение "аппарата сексуальности", "позитивной экономии тела и наслаждения" .
Фуко пришел к необходимости сосредоточиться на этом "аппарате" в его отношении к самости, и его исследования сексуальности в Классическом мире позволяют осветить эту проблему так, как он сам ее видит .
Греки проявляли заинтересованность в том, чтобы воспитывать "заботу о себе", но таким способом, который "драматически противостоял" развитию самости в современном социальном порядке и который в экстремальном его проявлении он именует "Калифорнийским культом себя". Между этими двумя было опять же влияние христианства. В античном мире - по крайней мере, в высших классах - забота о себе интегрировалась в этику культивируемого эстетического существования. Для греков, сообщает нам Фуко, пища и диета были гораздо более важны, нежели секс. Христианство вытеснило классический взгляд на идею самости, которая должна была отвергаться: самость есть нечто подлежащее расшифровке. В "Калифорнийском культе себя" "некто предполагается раскрывающим подлинного себя, чтобы отделить его от того, что затмевает или отчуждает его, расшифровать его истину благодаря психологической или психоаналитической науке" .
Сексуальность и институциональное изменение
По утверждению Фуко, само понятие "сексуальность" реально появляется впервые в девятнадцатом столетии. Вообще, это слово существовало в техническом жаргоне таких наук, как биология и зоология, примерно с начала 1800-х годов, но только к концу века оно вошло в широкий обиход в том значении, которое достаточно близко к тому, которое оно имеет сегодня для нас, - в том, что Oxford English Dictionary определяет как "качество быть сексуальным или иметь секс" (напомним, что английское "sex" означает просто "пол" - в биологическом смысле - примеч. перев. ).
Данное слово появляется в таком смысле в книге, опубликованной в 1899 году и посвященной изучению вопроса о том, почему женщины склонны к различным заболеваниям, от которых мужчины избавлены, - нечто такое, за что и оказывается ответственной женская "сексуальность" .
То, что оно изначально было связано с попытками удерживать под контролем женскую сексуальную активность, достаточно убедительно продемонстрировано в литературе той эпохи. Сексуальность возникла как источник беспокойства, требующего разрешения; женщины, которые жаждут сексуального наслаждения, специфически неестественны. Как писал один медицинский специалист, "то, что является обычным состоянием мужчины [сексуальное возбуждение], является исключением для женщины" .
Сексуальность - это социальный конструкт, действующий в пределах полей власти, а не просто ряд биологических побуждений, которые либо находят, либо не находят прямого высвобождения. И все же мы не можем принять тезис Фуко о том, что существует более или менее прямой путь сквозного развития от викторианской "зачарованности" сексуальностью к более недавним временам .
Существуют серьезные контрасты между сексуальностью - как открытием викторианской медицинской литературы и эффективно маргинализованной там, - и сексуальностью как повседневным феноменом сегодняшних тысяч книг, статей и других письменных источников. Кроме того, подавление (репрессия) викторианской и последующей эпох была в некоторых отношениях слишком реальной, как могли бы подтвердить целые поколения тогдашних женщин .
Трудно, если это вообще возможно, понять смысл этих проблем, пока мы остаемся целиком в пределах теоретической позиции, разработанной Фуко, в которой единственными движущими силами являются власть, дискурс и тело. Власть в работах Фуко движется таинственными путями, а история, как активное достижение человеческих субъектов, едва существует. Поэтому давайте примем его аргументацию о социальных источниках сексуальности, но поместим их в несколько иную систему интерпретации. Фуко делает слишком сильный акцент на сексуальности ценою утверждения гендера. Он умалчивает о связи сексуальности с романтической любовью - тем феноменом, который тесно связан с изменениями, происходившими в семье. Кроме того, его дискуссия о сексуальности остается в значительной степени исключительно на уровне дискурса - и при этом весьма специфической его формы. Наконец, следует поставить под вопрос его концепцию самости в отношении современности.
Фуко утверждает, что сексуальность в викторианские времена была тайной, но тайной открытой, непрерывно обсуждаемой в различных текстах и медицинских источниках. Феномен разнообразных медицинских дебатов весьма важен в силу тех причин, которые он приводит. И все же было бы откровенной ошибкой полагать, что секс был широко представлен, анализировался или обсуждался в источниках, доступных широкой публике. Медицинские журналы и полуофициальные публикации были доступны лишь очень немногим; а до самого конца девятнадцатого столетия большинство населения даже не было грамотно. Ограничение сексуальности до арены технической дискуссии было способом цензуры де-факто; эта литература не была доступна даже образованной части населения. Такого рода цензура воздействовала на женщин ощутимо сильнее, чем на мужчин. Многие женщины выходили замуж, фактически совершенно не имея никаких знаний о сексе, не зная, что делать с нежелательными для них побуждениями мужчин, и вынуждены были терпеть это. Поэтому мать обычно говорила дочери: "После твоей свадьбы, дорогая, с тобой будут происходить неприятные вещи, но не обращай внимания, я этого никогда не делала" .
Вот Эмбер Холлибоу, феминистская активистка, призывавшая в 1980-х "высказываться" за женщин, которые публично проявят сильное желание, хотя и не вполне артикулированное: "Где все эти женщины, которые ведут себя отнюдь не кротко и не хотят делать этого; не знают, что им нравится, но намерены выяснить; где они, любители плоти или женственных женщин; где они, которые любят трахать мужчин; которые практикуют согласованные действия сексуальных меньшинств (S/M - sexual minorities - примеч. перев. ); которые любят дилдо (разновидность фаллоимитатора - примеч. перев. ), проникновения, переодевания в костюмы другого пола; которые любят потеть, грязно ругаться, наблюдать за выражением желания, пробегающим по лицам их любовников; которые находятся в замешательстве и испытывают потребность экспериментировать с собственными неопределенными идеями относительно проявлений страсти; которые думают, что страсть геев-мужчин более горяча?" .