- Два демона, которых вы называете лошадьми, находятся на конюшне вместе с Генри. Как это ни странно, я сразу же узнала его. Вся прислуга настойчиво противостоит искушению сходить на конюшню и полюбоваться на лошадей, - приподняв бровь, она спросила. - Сколько еще лошадей нам ожидать?
Ройс медленно прожевав, проглотил. Он вспомнил, что она любила верховую езду; тонкий ста возе двери, вызвал видение, как ее тело будет покачиваться в такт копыт, заставляя ее мчаться еще быстрее.
Это видение поставило его в неудобное положение.
Что она спросила? Герцог не поднимал глаз.
- Ни одной.
- Ни одной? - девушка посмотрела на него. - На чем же вы ездите в Лондоне? Нанимаете экипаж?
В ее голосе прозвучали нотки недоверия, как будто это было немыслимо.
- Единственный вид деятельности для лошадей в столице, нельзя назвать ездой.
Минерва сморщила нос.
- Это правда, - она изучающее посмотрела на него.
Ройс сосредоточил свое внимание на тарелке. Девушка колебалась, добавить и еще кое-что к сказанному; он уже знал, что означает эта поза.
- Так у вас нет лошади. Ну, за исключением старого Завоевателя.
Ройс посмотрел на нее.
- Он еще жив?
Завоеватель - его серый жеребец, на котором ездил до того, как отец изгнал его. На тот момент ему было два года.
Минерва кивнула.
- Никто другой не смог бы ездить на нем, поэтому его оставили для вязки. Окрас стал серее, чем был, но он до сих пор увивается за своей кобылой, - поколебавшись, она решилась. - От Завоевателя есть жеребец. Ему нет и трех лет. Его не используют для вязки и на нем все отказываются ездить, - встретилась с ним взглядом. - Вы могли бы попробовать.
Ослепительно улыбнувшись, так как знала, что перед поставленной задачей он не сможет устоять, Минерва повернулась и покинула комнату.
Оставив его размышлять над тем, что еще раз - другой он не против попробовать прокатиться.
- Итак, Фалуэлл, есть ли в имении вопросы, требующие срочно ими заняться? - спросил Ройс управляющего, который наморщив лоб, обдумал вопрос, и, в конце концов, кивнул.
- Я бы сказал, ваша светлость, что есть обычные незначительные детали в некоторых областях, но ничего срочного, что необходимо сделать в ближайшее время, не приходит на ум.
Фалуэллу было шестьдесят; довольно неприметный человек с тихим голосом, склоняющий голову перед всеми решениями своего хозяина.
Создавалось впечатление, что он на все согласен, даже если это не так.
Оба управляющих откликнулись на его просьбу и расположились перед письменным столом, в то время как он задавал вопросы. Не то, чтобы он был враждебно настроен, но чувствовал себя так.
Подавляя в себе зарождающееся недовольство, Ройс попытался лучше разобраться в некоторых моментах.
- Зима будет длиться несколько месяцев, и мы не сможем приступить к решению этих вопросов до марта, или, что более вероятно, до апреля, - ему было трудно поверить, что среди зданий и хозяйственных построек, ничто не нуждалось в починке. Он посмотрел на другого мужчину. - И как там предприятия? Келсо?
Поверенный был похож на старину Фалуэлла, только был стройнее, и его голову украшала седина. Однако, он был так же глуп.
- Ничего срочного, что нужно было бы сделать в замке, нет, ваша светлость.
Они явно подразумевали под этим помощь из герцогской казны. Но они обсуждали амбары, заборы, коттеджи, которые являлись собственностью герцога, но сдавались внаем в обмен на часть урожая и кое-какую работу. Ройс позволил себе нахмуриться, чтобы показать свое недовольство.
- А как насчет ситуации, касающейся вмешательства вне замка? Требуется какой-либо ремонт или работа другого рода там? - его голос стал жестче.
Они переглянулись, как будто вопрос поставил их в тупик. У герцога возникло плохое предчувствие. Его отец в этом плане был старомоден и придерживался традиций; возникло подозрение, что он собирается влезть в трудную ситуацию.
С постоянными осложнениями.
- Да, - сказал, в конце концов, Келсо, - есть вопрос, касающийся нескольких коттеджей, которые необходимо сжечь. Но ваш отец предоставил решить эту проблему арендаторам. Если они не починят их к весне, он предполагал их сжечь, а землю под ними распахать и дополнительно посеять кукурузу. Цены на кукурузу довольно высокие.
- Дело и в самом деле обстояло так, - заговорил Фалуэлл. - Ваш покойный отец действительно собирался посеять в это году кукурузу, как мы ему и советовали. Но боюсь, - снисходительно покачал головой Фалуэлл, - вмешалась мисс Честертон. Ее идеи не были реализованы, так как если бы мы постоянно полагались на них, нам пришлось бы всегда фиксировать каждую мелочь. Но мне кажется, что ваш покойный отец чувствовал…их ограниченность, но учитывая положение мисс Честертон, создавал видимость, что принимаются во внимание ее идеи.
Келсо фыркнул.
- Он ее любил. Только один раз за все годы, что я служил ему, он не сделал так, как было бы лучше для усадьбы.
- Ваш покойный отец разбирался в вопросах имущества и знал обязательства арендаторов, - Фалуэлл улыбнулся. - Я уверен, что вы не захотите отклониться от успешного и традиционного пути.
Ройс посмотрел на них. Он был абсолютно уверен, что ему нужна дополнительная информация, и - черт подери! - он должен поговорить со своим кастеляном, чтобы получить ее.
- Я могу заверить вас, что все принимаемые мною решения будут только на благо имению. Что касается этих коттеджей, - он перевел взгляд с одного мужчины на другого, - то я так понимаю, это единственная нерешенная проблема подобного рода?
- Насколько мне известно, то да, ваша светлость, - помедлив, Келсо добавил. - Если есть другие вопросы, требующие внимания, то они не были доведены до моего сведения.
Ройс с трудом удержался от того, чтобы не прищурить глаза; Келсо знал или подозревал, что были и другие постройки, требующие ремонта или другой помощи, но арендаторы не доложили о них. Герцог встал.
- Я не буду принимать никаких решений до тех пор, пока не ознакомлюсь с деталями.
Мужчины встали.
- Я дам вам знать, когда захочу встретиться с вами.
В его голосе было достаточно стали, чтобы мужчины без недовольного ропота низко поклонились и направились к двери, хотя Фалуэлл успел сообщить ему, что они встречались с его отцом в первый понедельник каждого месяца. Ройс считал, что это очень редко. Может его отец и не нуждался в частых встречах, но он ненавидел оставаться без информации.
Герцог еще долго стоял, глядя на дверь, после того, как стихли удаляющиеся шаги. Он надеялся, что управляющий и поверенный послужат оплотом между ним и его кастеляном во всех вопросах, которые касались недвижимости, но после беседы с ними в течение часа, не был готов принять их мнение касательно тех или иных проблем. Конечно, он не собирался сжигать коттеджи.
Ройс поинтересуется мнением Минервы на этот счет - почему его отец, который обычно вел себя по-другому, изменил свое поведение, чтобы успокоить кого-то, если, конечно, ее идеи не были ему на руку.
Он поинтересуется у нее.
Видя, что его план держаться от нее на расстоянии рассыпается прахом, не смог сдержать рычание. Обойдя стол, направился к двери. Открыв дверь, Ройс вышел и посмотрел на вытянувшегося перед ним Джефферса.
- Если кто-то будет меня спрашивать, скажите, что я отправился на верховую прогулку.
- Да, ваша светлость.
Прежде чем выяснить мнение Минервы насчет коттеджей, он последует ее совету касательно лошади.
Она была права.
Неоспоримо права. Позволив серому жеребцу нестись галопом, наблюдая за проносившимся пейзажем, почувствовал, как ветер обдувает его лиц, ощутил энергию, пронесшуюся по его жилам, ощущал все вокруг в сумасшедшем ритме - и благословлял ее прозорливость.
Его отец был прекрасным наездником, но у него не хватало терпения прислушиваться к собственному разуму. Он, наоборот, убеждал его слиться воедино с лошадью, убеждая, что это в его же интересах ездить так, словно они носятся по ветру.
Теперь Меч принадлежал ему. Он будет ездить где захочет и когда захочет. Без ограничений. Будет перепрыгивать через заборы, камни, проносится между холмами по пути к полям.
Выйдя из кабинета, Ройс направился в конюшню и просил Мельбурна оседлать жеребца. Выразив желание сесть на строптивого жеребца, он отправился вместе с Мельбурном и Генри к загону в дальней части замка. Они внимательно осмотрели животное. Главный конюх радостно ухмыльнулся, когда Меч, на котором сидел Ройс, потрусил по загону, а затем, покинув его, помчался вперед, вздымая пыль.
Как герцог и сказал Минерве, у него не было в Лондоне лошади. Когда он посещал друзей в их поместьях, ездил на лошадях, которых любезно предоставляли хозяева. Но похожего на Меча никогда не было - тяжелого, сильного. Его бедра сжимали бока жеребца, руки с вожжами лежали на коленях, он пускал их в ход только при необходимости.
Несмотря на отсутствие опыта, Меч мгновенно понял, что от него хочет Ройс, скорее всего потому, что он был достаточно сильным, чтобы произвести на него впечатление. Но также помогло и то, что он был сосредоточен и знал о ее особенностях; к тому времени, как в поле зрения появились поля, Ройс не был удивлен, что даже Мельбурн не смог его оседлать.
Схватив поводья, герцог стал замедлять жеребца, пока он не перешел рысь.
Ройс хотел увидеть Завоевателя; почему, он не мог сказать. Он не был сентиментальным человеком, но воспоминания тянули его туда. Приподнявшись на стременах, Ройс осмотрел широкое поле, потом услышал далекое ржание; Меч ответил и ускорил шаг.
Табун лошадей вылетел из сарая и остановился возле забора.