- Мы дадим бал здесь, когда Соэрдены будут гостить у нас, так что посоветуйся с кузиной Эмили - я хочу, чтобы этот бал превзошел все, какие мы давали раньше.
Лоретта без труда догадалась, что на этом балу он решил объявить о ее помолвке с маркизом. Однако она сказала только:
- Это… это очень хорошая мысль, папа.
- Так ты довольна? - воскликнул герцог. - Умница! И я отвезу тебя в Лондон, чтобы ты была представлена королеве. Этот прием назначен на середину мая, верно?
- Да, папа.
- Отлично! Тогда мы сможем побывать на одном-двух балах и побываем на поло в Ранела, но открывать дом, как мы намеревались, смысла не имеет. Вот так и проведем время до скачек в Аскоте.
- Да, папа, - согласилась Лоретта.
Однако когда после завтрака граф отправился на заседание совета графства, она вновь переоделась в костюм для верховой езды.
И вновь вопреки строжайшим наставлениям герцога она ускакала без грума.
Она знала, что на опушке леса примерно в трех милях от дома ее будет ждать Кристофер Уиллоби.
С этим молодым человеком ее связывала детская дружба. Его поместье граничило с их поместьем, но было много меньше и в глазах ее отца не заслуживало внимания.
И с отцом Кристофера он обходился с надменной снисходительностью.
Да, тот был пятым баронетом, но небогатым, и не мог много жертвовать на благотворительные начинания, которым покровительствовал герцог.
Знай герцог, как часто Кристофер и его дочь встречались во время ее верховых прогулок, он пришел бы в бешенство.
Но Кристофер был единственным молодым человеком, с которым Лоретта была знакома близко.
Хотя Кристофер уже три года был влюблен в нее, она относилась к нему как к брату, которого у нее не было.
В любом случае ближе друга она не имела, а кататься верхом с ним ей нравилось куда больше, чем с грумом, и она всегда сообщала ему, где им встретиться.
А тогда они скакали наперегонки по лугам или пускали лошадей шагом в лесу, беседуя о вещах, которые интересовали Лоретту, а потому и Кристофера. Из любви к ней.
Когда она подъехала к нему на этот раз, он сразу понял, что ее что-то гнетет.
- Что случилось? - спросил он. Ее не удивило, что он инстинктивно догадался, как она расстроена, и ответила просто:
- Кристофер, я не знаю, как сказать тебе, что решил папа.
- Но что же?
- Выдать… меня… замуж.
Лоретта произнесла это трагичным тоном, и наступило молчание. Потом Кристофер сказал хрипло:
- Господи! Я знал, что рано или поздно так и будет.
Он был красивым двадцатипятилетним юношей, широкоплечим. Хотя лошадь под ним оставляла желать лучшего, так как по карману его отцу были только такие, но искусством верховой езды он владел в совершенстве.
Некоторое время он служил в привилегированном полку, но расходы оказались слишком большими, и, выйдя в отставку, он вернулся домой, чтобы заняться управлением поместья в надежде сделать его доходным.
Безумно любя Лоретту, он последнее время запустил дела, стараясь проводить с ней как можно больше времени.
Он знал, что его любовь безнадежна, он знал, что ничего не может предложить дочери герцога, но был занят только ею одной.
И теперь он думал, как она красива, хотя глаза у нее были тревожными, а лицо покрывала необычная бледность.
Нет, никого и ничего красивее он в своей жизни не видел!
Лоретта рассказала ему, что говорил ее отец и что он задумал, а Кристоферу почудилось, будто мир окутала тьма.
Все, что составляло смысл его жизни, рассыпалось в прах.
- Но как ты можешь быть помолвлена с человеком, которого никогда даже не видела! - воскликнул он, когда Лоретта умолкла, задохнувшись.
- Именно это я и сказала папе, но он ничего не желает слушать, - ответила она. - Кристофер, что мне делать? Я не могу стать женой француза, с которым у меня нет ничего общего, не могу жить во Франции, вдали от всего, что я знаю и люблю с детства!
Она подумала о лесах, о саде, о раскинувшихся вокруг лугах - обо всем, что до этой минуты составляло ее мир.
- Это бесчеловечно и совсем не то, что тебе нужно, - твердо заявил Кристофер.
- Я знала, что ты поймешь меня, - вздохнула Лоретта, - но как мне объяснить папе, что он жесток со мной?
Ответить на это было нечего. Кристофер, как и все в округе, знал, что стоило герцогу принять решение, и все возражения, все доводы были бессильны переубедить его.
- Будь жива мама, - продолжала Лоретта, - она, конечно же, сумела бы отговорить его. В конце-то концов, почему бы маркизу не приехать в Англию, чтобы мы могли познакомиться на каком-нибудь званом вечере или балу, а не объявлять сразу о помолвке?
- А если он будет тебе противен? - спросил Кристофер.
- Тогда бы у меня была возможность ответить "нет", когда он сделал бы мне предложение, - ответила Лоретта. - Ну а теперь предложение сделал его отец, и папа принял его от моего имени. Остается только, чтобы маркиз надел мне на палец кольцо - и вот я уже его жена!
- Ты не можешь допустить подобного! - вскричал Кристофер.
- Но произойдет именно это, - сказала она. - Ты же знаешь, каким бывает папа, когда на него находит упрямство, а дюк де Соэрден - один из тех, к кому он относится с большим уважением.
Лоретта продолжала после недолгого молчания:
- Я столько успела наслышаться о нем и о его лошадях, что чувствую себя чуть ли не их владелицей.
- Вот ты и станешь ею, - сказал Кристофер с горечью.
- Они мне не нужны! - вскричала Лоретта. - И его сын тоже!
Кристофер собрался с духом и спросил:
- Лоретта, ты не согласишься бежать со мной? Лоретта, думавшая только о своей участи, взглянула на него с удивлением.
Но тут же ее взгляд из сердитого стал ласковым.
- Милый Кристофер! - сказала она. - Как это на тебя похоже. И будь я в тебя влюблена, то не колебалась ей ни секунды.
- Ну так позволь, чтобы я увез тебя, - умоляюще сказал Кристофер.
Лоретта покачала головой.
- Ты мне так дорог, - ответила она, - я никогда не соглашусь на то, что испортит жизнь тебе, а затем и мне.
- Но почему, почему? - спросил Кристофер. - Я люблю тебя, Лоретта, и клянусь, сумею добиться твоей любви, если ты станешь моей женой.
Лоретте было трудно сказать ему, что он совсем не похож на героя ее грез.
Он был добрым, чутким, участливым, и она очень дорожила его дружбой.
Но он предложил ей совсем не то, чего она хотела от жизни, и ее любовь к нему не походила на ту, которая рисовалась ей в мечтах - ту, которую она, конечно, сразу узнает, едва почувствует ее.
Лоретта протянула руку, а когда он ее сжал, сказала:
- Спасибо, Кристофер, за участие, но бежать с тобой для меня не выход. Я должна найти другой способ избежать брака с человеком, которого никогда не видела.
Помолчав, она добавила:
- Ведь что бы ни говорил папа, он может быть мерзким во всех отношениях.
- Твой отец не имеет права принимать за тебя такие решения, - сказал Кристофер не слишком твердо.
Он ведь знал, что у аристократов вроде герцога принято выбирать мужа для дочери, не считаясь с ее склонностями и желаниями.
Пусть его отец был относительно беден, все равно он вырос в обществе, верившем, что для "голубой крови" подходит только "голубая кровь".
И что человек с титулом по возможности должен позаботиться, чтобы его брак пополнил состояние семьи деньгами или землями.
Его отец никогда не думал, что у него есть хоть какой-то шанс стать мужем Лоретты, и постоянно внушал сыну, что ему следует искать руки девушки с большим приданым.
"Когда ты станешь шестым баронетом, мой мальчик, - часто повторял он, - ни ты, ни твой сын не должны быть стеснены в средствах, как мы сейчас".
Кристофер сделал еще одну отчаянную попытку уговорить Лоретту.
- Обещай, - сказал он, - что если ты познакомишься с этим человеком и поймешь, что не в силах выйти за него - Господи, как я его ненавижу! - ты откроешься мне и примешь мою помощь!
- То есть убегу с тобой?
- Мы могли бы пожениться по специальному разрешению, - сказал Кристофер. - Пусть ты меня не любишь, но тебе все-таки будет легче и спокойнее быть моей женой, чем женой незнакомого человека.
- Да, конечно, - сказала Лоретта медленно. - И все же, Кристофер, я намерена воспротивиться папе и не допустить, чтобы он объявил о моей помолвке на балу, который он намерен дать на неделе Аскотских скачек, когда герцог Соэрден и его сын будут гостить у нас.
- Но почему он не может приехать раньше? - осведомился Кристофер. - Мне кажется, он ведет себя крайне странно. Если ты хочешь хотя бы знать, как он выглядит, казалось бы, и у него должно быть такое желание.
- Я и сама так считаю, - ответила Лоретта. - Но, вероятно, отец держит его в ежовых рукавицах, и он привык во всем ему подчиняться.
- Значит, он тряпка, - категорично заявил Кристофер. - Какая же нелепость! Ты и он сидите на разных берегах Ла-Манша, и у обоих не хватает духа познакомиться, черт побери!
Он сказал это с яростью, употребив выражение, которого Лоретта никогда от него не слышала, но ее оно как будто не шокировало.
- Ты подал мне мысль, Кристофер, - сказала она только.
- Какую?
- Ты же сам сказал: если маркиз не едет ко мне, так почему бы мне не поехать к нему?
- Но как? - осведомился Кристофер с достаточным на то основанием. - Герцог тебя не приглашал, и, как сказал твой отец, у него для этого могут быть веские причины.
Он знал, что говорит зло, но полагал, что в любви, как и на войне, все способы хороши.