Спустя мгновение Кэндис расслабилась и обмякла. Ее пальцы ритмично касались его затылка, а мягкая попка прижималась к животу. Тепло ее кожи сквозь тонкие чулки горячило ему кончики пальцев.
- Можно мне отпустить шутку про резвого коня? - спросила она.
Он резко втянул воздух и напрягся, пытаясь не смотреть на кремовую кожу над лифом платья.
- Нет, если не хочешь снова раскрыться.
Ее зеленые глаза округлились, и неожиданный румянец заиграл на щеках.
Ага. Ее ахиллесова пята. Если почаще делать сексуальные намеки, это заставит ее прикусить язычок.
Надо запомнить.
* * *
Прижимаясь к широкой груди Дерека, Кэндис чувствовала себя так, будто погрузилась в запретную фантазию. Да и какой женщине не любопытно было бы узнать, каковы эти скульптурные мускулы на ощупь?
Теперь она знала.
Живая сталь, теплая и твердая.
Закрыв глаза, она уступила соблазну и глубоко вдохнула. Возможно, Дерек напыщенный и властный, но при этом он также неприлично, греховно сексуален. Ее кожу покалывало под его пальцами. Тело размякло, а напряжение сменилось желанием.
Слишком скоро он поставил ее на кафельный пол. Когда он убрал руку с ее поясницы, какое-то напряжение снова возникло между ними, сделав ее ноги ватными. На долю секунды перехватило дыхание. Но затем он моргнул, и выражение его лица стало непроницаемым.
Резко повернувшись, Дерек подошел к большому холодильнику, схватился за ручку и дернул на себя. Тяжелая дверь со стоном открылась, и он, щелкнув выключателем, шагнул внутрь.
Кэндис протопала следом чуть медленнее, отгоняя от себя тревожащие ощущения. Конечно, нет ничего страшного в мимолетной фантазии, но ведь это же Дерек. Дерек.
Он представляет собой именно то, против чего мама ее предостерегала, - акулу бизнеса, которая существует лишь для того, чтобы делать деньги и завоевывать власть. Таких, как она, он ест на завтрак.
- Так, оценим наш ассортимент, - послышался изнутри его голос. - Филе миньон, седло барашка, ребра, лосось…
Она потерла плечи и подогнула пальцы ног на холодном полу, оглядывая полки с продуктами вдоль стен морозильника.
- Ты знаешь, как все это готовить?
- Конечно, а ты разве нет?
То, что Кэндис росла в доме, где есть повар и экономка, оставило некоторые весьма существенные пробелы в ее воспитании. Она была неважной хозяйкой.
- Я хорошо управляюсь с микроволновкой.
Дерек неодобрительно нахмурился.
- Ты питаешься полуфабрикатами?
- Не всегда. - У нее застучали зубы. - Когда я навещаю родителей, Анна Ли упаковывает мне домашней еды с собой.
- Как трогательно. - Он снял с себя пиджак и набросил ей на плечи.
Она затрясла головой.
- Это лишнее.
Его руки твердо удерживали пиджак на ее плечах.
- Не глупи. - Он тяжело вздохнул. - Тебе обязательно быть такой упрямой?
- А тебе?
- Ты надеваешь мой пиджак, я готовлю тебе обед.
- Это…
- Сделка.
- Прекрасно. - Она просунула руки в рукава и завернулась в большой пиджак. Сохранившееся в мягкой подкладке тепло было божественным. Вес ткани приятно давил на плечи.
Он расстегнул пуговицы на манжетах своей белой рубашки и закатал рукава. Затем прошел чуть дальше по необъятному морозильнику.
- Ты даже бифштекс не умеешь готовить?
- Я не люблю бифштекс.
- А что ты любишь?
- Морепродукты.
- Гм. - Дерек сделал еще несколько шагов вдоль полок.
Она осталась рядом с открытой дверью морозильника.
Он улыбнулся, доставая пластиковые пакеты.
- Думаю, омары как раз то, что надо. Поищи в холодильнике масло, а я пока разожгу гриль.
- Ты собираешься готовить омара? - Она, конечно, не знаток, но ей казалось, что готовить омара еще сложнее, чем бифштекс.
- Ну да. - Он выпроводил ее из морозильника и закрыл за ними дверь.
Она потерла застывшую ногу о лодыжку, чувствуя себя полной неумехой.
- Разве у вас не было повара, когда ты был маленький?
- Конечно, был. Но это не значит, что я не умею читать кулинарные книги. Сходи в холодильник и принеси мне масла и… - Он оглядел кухню. Она была заставлена упаковочными клетями и ящиками с новым оборудованием. - Неважно, - закончил он. - Я сам найду специи.
К тому времени, когда Кэндис вышла из холодильника, Дерек разжег гриль и помешивал что-то в кастрюльке на плите.
- Что это? - Она заглянула ему через плечо, принюхиваясь.
- Шоколад.
- Ты готовишь омара в шоколаде? - Кажется, он переоценил свои кулинарные способности.
Он усмехнулся.
- Шоколадный мусс на десерт.
- Боже! - Иногда, под настроение, она пекла кекс из готовой смеси.
Он искоса бросил на нее обвиняющий взгляд:
- Твоя вера в меня не особенно вдохновляет.
- Но ты же всегда ведешь себя как избалованный, испорченный… - Кэндис прикусила язык. Человек готовит для нее сказочный обед, а она его оскорбляет.
- Не стоит поспешно судить о людях, - мягко проговорил он.
- Учитывая, сколько времени мы провели вместе последние три месяца, вряд ли это можно назвать поспешностью. - Если оставить в стороне кулинарные таланты, у нее предостаточно оснований считать его избалованным и испорченным.
Он уменьшил пламя под открытым грилем, затем щелкнул выключателем, запуская вентилятор над ним.
- Для танго нужны двое.
Кэндис на долю секунды затихла, мысленно представив, как они с Дереком танцуют танго прямо здесь и сейчас. Она отогнала видение. Тот факт, что он умеет готовить, не делает его менее опасным.
- Ты спорил со мной по любому поводу, - заявила она.
- А ты со мной.
- Я стремлюсь к достоверности. Поверь мне, это большая разница. - Она наблюдала за его быстрыми, ловкими движениями. - Тебе помочь?
- Я справлюсь. - Он пересек комнату и достал половник из ящика для столовых приборов. - Разница в целую четверть дюйма, - сказал он, возвращаясь к плите и размахивая половником для выразительности. - Не говоря уже о нескольких тысячах долларов.
- Спасибо, что сказал.
- Нет проблем. - Он опустил половник в тающее масло.
- Почему тебя это так волнует? - спросила она.
- А почему тебя это так волнует? - задал он встречный вопрос.
- Я декоратор. Это моя работа - беспокоиться о деталях.
- А я владелец отеля. Моя работа - беспокоиться о конечной сумме.
- Я не истрачу больше установленного бюджета.
- Но и меньше не истратишь.
- Потому-то он и называется бюджетом. Я построю для тебя великолепный ресторан в рамках установленного тобой финансового лимита.
- Никто не заметит эти чертовы панели.
Она с трудом оторвала взгляд от его завораживающих рук.
- Не именно панели, но заметят общий эффект. Так же, как и поверхность барной стойки. Никто из посетителей не скажет: "Смотри, дорогая, узор на мраморе стойки вплетается в общую композицию атриума". Нет, конечно. Но подсознательно они заметят. Существует тонкая грань между четырьмя и пятью звездами.
Она сложила руки на груди.
- Держись меня, милый, и я вознесу тебя к вершине.
Дерек на мгновенье перестал мешать и поливать. Чувственный жар в его выразительных глазах был безошибочным.
- Опять открываешься? - прошептал он низко и хрипло.
Она отшатнулась, сконфуженная.
Медленная улыбка расплылась по его лицу.
- Как бы мне ни хотелось вознестись с тобой к вершине, милая, я не думаю, что это хорошая идея, учитывая наши теперешние профессиональные противоречия.
Ее лицо вспыхнуло.
- Я имела в виду…
Он усмехнулся.
- Я знаю. Но, черт возьми, ты предоставляешь мне такие удобные возможности, которые просто грех упустить.
Он вернулся к готовке.
- Вот что я предлагаю в духе сотрудничества: я уступаю тебе палитру, если ты уступаешь панели.
Кэндис заморгала. Она не планировала ни в чем уступать.
- Но ширина панелей - это же…
- Разница в тысячи долларов. - Он вскинул одну бровь. - За четверть дюйма. Можем мы заключить такое соглашение или нет?
Кэндис на некоторое время притихла. Это не совсем то, на что она рассчитывала, но, наверное, они смогут как-то по-другому подчеркнуть панели.
- Если ты получаешь панели, я получаю право выбора всей палитры и цветовой гаммы, - не растерялась она.
Дерек уставился на нее.
- Ты хочешь, чтобы я отказался от всей палитры и цветовой гаммы ради какой-то четверти дюйма?
- Это же тысячи долларов, - напомнила она.
Он усмехнулся.
- Договорились. - Он вытащил ложку из шоколада и подул на нее. - Ну как? - Держа ладонь под ложкой, поднес ее ко рту Кэндис.
Она с некоторым сомнением наклонилась вперед и лизнула кончик ложки. Густой, тягучий, чувственный вкус шоколада разлился у нее во рту. Она закрыла глаза и застонала от удовольствия.
- Ты лучший ученик класса, - пошутила она.
- Ну, спасибо, учитель. - Как ни странно, эти слова прозвучали у него как ласка.