- Вот так встреча! - сказала Бет, склонившись над ее креслом в салоне самолета. - А где же господин Макларен?
- Улетел другим рейсом. Спасибо за обед!
- Как прошла ночь?
Трэйси застыла со стаканом сока, поднесенным к губам.
- В каком смысле?
- Я заметила, как вы вчера ворковали друг с другом. Так что ты, как я понимаю, все-таки нечто большее, чем просто дизайнер, не так ли, дорогая? - Увидев, как Трэйси залилась краской, Бет продолжила: - Обручального кольца он тебе, конечно, не подарил. Да это и понятно! Не нам с тобой рассчитывать на то, чтобы стать законной миссис Макларен. На такую роль больше подойдут дамы другого круга. Тебе повезло чуть больше, чем мне, с чем и поздравляю! А заодно прими и мое сочувствие. Все хорошее когда-нибудь кончается - рано или поздно.
И, чуть ссутулившись, Бет покатила тележку с подносами по проходу. Трэйси какое-то время смотрела ей вслед, а затем, бессильно откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.
- Дженис? Вот сюрприз! - воскликнула Трэйси, оказавшись в зале для прибывающих пассажиров.
- Маркус позвонил и попросил встретить тебя. - Подруга чмокнула ее в щеку. - Ты с багажом?
- Нет, у меня только ручная кладь. - Девушка помолчала. - Как он? Я имею в виду Патрика Макларена.
- Держится. Это все, что врачи могут сейчас сказать.
- Почему же ты не осталась с ним?
Дженис безрадостно улыбнулась.
- Меня не очень-то благожелательно встретили.
- Маркус? - недоверчиво приподняла брови Трэйси.
- Нет. Он говорил со мной по телефону на редкость дружелюбно. А вот Мэрилин… Она еще до того…
- Представляю!
Дженис двинулась к главному выходу.
- Мы ведь, по большому счету, совсем не знаем друг друга. Я имею в виду себя и Патрика. - Она пожала плечами и махнула рукой. - Дело в том, что я не чувствовала себя вправе в такой момент выяснять отношения с его дочерью.
Трэйси не смогла смолчать:
- Могу сообщить по секрету, что Маркус ваши отношения одобрил. Он считает, что его отец нуждается в таком человеке, как ты.
- Спасибо, дорогая. Интересно только, откуда он все узнал - не от тебя ли?
- Похоже, у них с отцом нет тайн друг от друга.
- До сих пор не могу поверить, что все случилось так быстро, так… - Дженис снова осеклась и опустила голову. - А как у тебя дела?
- В каком смысле?
- Как идет работа над заказом? Ты же отправилась оформлять виллу Маркуса.
- Ах, вилла! - Трэйси похлопала по папке с бумагами. - Все складывается как нельзя лучше. Конечно, кое над чем придется попотеть, но об этом я расскажу сразу, как только мы вернемся в офис.
- Так с Маркусом Дж. Маклареном легче иметь дело, чем казалось сначала? - пряча улыбку, спросила Дженис. Она открыла дверцу машины и вдруг нахмурилась. - А это еще что такое? Почему ты хромаешь? Что случилось?
- Гуляла по пляжу, оступилась и растянула ногу. Теперь мне уже намного лучше, а поначалу пришлось даже пользоваться тростью. Кстати, я про нее и забыла…
- Так вы сработались? - снова спросила Дженис, включая зажигание и поворачивая к себе зеркальце заднего вида.
- Если честно, то я не знаю, удастся ли мне найти когда-нибудь более покладистого и чуткого клиента. Но, боюсь, я сделала то, о чем буду сожалеть всю оставшуюся жизнь.
7
- Трэйси, я за тебя волнуюсь! - объявила Дженис утром следующего дня, едва появившись в офисе.
- А я за тебя. Можно организовывать клуб беспокойных сердец, - беззаботно ответила Трэйси, но тут же серьезно спросила: - Как твое настроение?
- Гораздо лучше. Ему уже лучше…
Патрику Макларену наконец сделали операцию, и, несмотря на то что он все еще находился в отделении интенсивной терапии, прогнозы врачей были самыми благоприятными. Трэйси знала все это из короткого телефонного разговора с Маркусом, состоявшегося вчера вечером. Он сдержанно поинтересовался, как у нее дела. Она заверила, что все отлично, и тут же перевела разговор на состояние Патрика.
- Прочитай-ка, - сказала Дженис, бросая на стол свежий номер газеты. - Сообщение об операции Патрика. На первой странице. Кстати, давно ты тут сидишь? Не пора ли нам позавтракать?
- Блестящая идея! Что бы я без тебя делала, дорогая!
Трэйси взяла газету. На первой странице были помещены две фотографии - Патрика Макларена и его сына. Маркус, в костюме-тройке и при галстуке, решительным шагом выходил из парадных дверей какого-то здания с величественным портиком. В этом лощеном красавце Трэйси совершенно не узнала мужчину, который был так предупредителен и нежен с ней на протяжении двух божественных дней.
Она пробежала глазами статью: там сообщалось о болезни старшего представителя семьи Макларенов и приводились факты из истории и нынешнего состояния их финансовой империи.
Корреспондент особо отмечал заслуги Маркуса, интуиция и деловая хватка которого позволили избежать участи многих других подобных компаний, приходящих в упадок или распадавшихся во втором или третьем колене.
Давалась и краткая справка о его прошлом: учеба в престижной частной школе, Оксфорд, кубок чемпиона во всемирно известных соревнованиях яхтсменов.
Трэйси все еще читала, когда в офис вернулась Дженис с завтраком.
- Сандвич с беконом и яичницей, булочка, яблоко и кофе. Давай, налетай!
- Спасибо, дорогая. У меня уже слюнки текут. Слушай, а я не знала, что он яхтсмен.
- Кто?
- Маркус. Ты что, не читала газету?
- Ах да! - воскликнула Дженис, усаживаясь за стол и пододвигая к себе чашку с кофе. - Патрик тоже что-то говорил по этому поводу. Кажется, он упоминал, что Маркус завязал с гонками, хотя яхту по-прежнему держит. Кстати, ты разве ее не видела? Она стояла на причале возле их особняка в тот день, когда мы там ужинали.
- Помнится, мистер Макларен-старший водил на экскурсию не меня, а кого-то другого, - улыбнулась Трэйси. - Так что я ничего не видела. Ну и как, понравилась тебе его посудина?
- Ну… Я не профессиональный судостроитель, но выглядит она очень симпатично. И название у нее забавное… Сейчас вспомню. - Дженис поморщила лоб. - Ага, вспомнила: "Капитан Флинт"! Что с тобой, тебе нехорошо?
Трэйси, поперхнувшись, закашлялась.
- Ничего… Кусок в горле застрял, - пояснила она. - Так, значит, он на ней больше не плавает?
- Патрик говорил, что сын никогда не был яхтсменом-фанатом, хотя в молодости любил ходить под парусом. Овладев стихией, он подчинял ее себе…
- …и терял к ней всякий интерес… - задумчиво пробормотала Трэйси.
- Нет, он и сейчас любит прогулки на яхте. Просто у него, надо думать, мало на это времени. И вообще, Маркус не из тех…
- Дженис, не надо! - попросила Трэйси.
- Но разве ты сама не говорила мне, когда мы ехали из аэропорта…
- Говорила! Ты пристала ко мне с ножом к горлу, как тут не заговоришь!
- Извини, дорогая. Если бы ты сама не начала… Но почему ты все время ищешь подтверждения тому, что вы друг другу не подходите?
- Это я ему не подхожу. И вообще, закроем эту тему.
- Как скажешь. Но вы выяснили отношения?
- Да, конечно.
- После того, как?..
- До! Но это ничего не меняет, понимаешь, Дженис? Прошу тебя, займись снимками. Кстати, если тебе понадобится навестить Патрика, - поезжай. Договорились?
- Спасибо, милая!
Трэйси с аппетитом доела завтрак, с облегчением ощущая, что она снова на своем рабочем месте. Оглядев кабинет, девушка вздохнула. Что бы ни уготовила ей судьба - а она предчувствовала неизбежную боль разлуки - у нее оставалось любимое дело.
Она пододвинула к себе блокнот и снова приступила к работе. Днем ранее ей пришлось выдержать сражение с поставщиком жалюзи, который настаивал на том, что должен лично произвести необходимые измерения, и остыл лишь тогда, когда она предложила ему лично слетать на острова - за свой счет, разумеется.
Трэйси просматривала каталоги магазинов фарфора, хрусталя и белья, размышляла о кастрюлях и сковородах, наметила визит в соседний городок, чтобы осмотреть новую партию арабской мебели. Она уже получила ответ от знакомого поставщика из Багдада, но возникли сложности с оплатой, и Трэйси снова спросила себя, почему она так вцепилась в эти двери?
Она подобрала несколько красивых ковриков, благо комнаты загородного дома Маркуса были отделаны деревянными панелями, а значит, можно было не ломать голову над тем, как все это будет сочетаться с цветом обоев. На завтра Трэйси запланировала посещение своих любимых вернисажей - присмотреть оригинальные картины и скульптуры для украшения интерьера виллы.
Домой она вернулась в девять вечера, выжатая как лимон. Девушка приняла душ, надела купальный халат, сделала гренки с сыром, а потом поставила пластинку Моцарта и прилегла на мягкую тахту.
В ту же минуту в дверь позвонили.
Чертыхнувшись, Трэйси решила не открывать. Звонок раздался снова.
- Минутку! - крикнула она. - Сейчас иду! Наверное, соседка! - подумала она, распахивая дверь.
И окаменела.
На пороге стоял Маркус - в джинсах и голубом свитере. Длинные черные волосы разлохматились от ветра. Прямо перед домом красовался знакомый "мерседес" с открытым верхом.
- Боже! Ты! - вырвалось у нее.
- Да, - подтвердил он. - А ты кого ждала?
- Никого. Я решила, что это соседка.
- Ага, а я уж собирался спросить: ты всегда открываешь двери в таком виде?
Трэйси покраснела до корней волос и запахнула полы развязавшегося на бегу халата.
- Я торопилась, - смущенно пояснила она.
- Так я могу войти или нет?