Его голос прозвучал не слишком радостно и гостеприимно, и, уверенный, что девушка так и воспримет его ответ, он повернул свое кресло к ней спиной, лицом к цепям, свисающим с потолка прямо над ним, и попытался выпрямиться и схватиться за них. Она наблюдала, как он приподнялся с кресла, подержался за цепи секунд десять - его тело повисло в воздухе, - а затем вновь опустился в кресло.
- Может, было бы лучше, если бы вы проделывали все эти упражнения в присутствии физиотерапевта? - не удержалась Джейн.
Он резко повернул голову, удивленный, что она все еще здесь.
- Час в день вряд ли поставит меня на ноги.
- Перекачанные мускулы тоже едва ли вам помогут.
Он взглянул на нее, более чем когда-либо похожий на сэра Ангуса.
- Перестаньте действовать как орудие в руках моего физиотерапевта и позвольте мне самому решать, что для меня лучше!
- Некоторые решения лучше оставить специалистам, - парировала она.
- А вы тоже специалист, я полагаю?
- Меня инструктирует один специалист, как вы только что заметили! - с полуулыбкой призналась Джейн.
- Вы, по крайней мере, искренни, - с горечью заметил он. - Надеюсь, вы не хотите сказать, что пришли сюда по собственной воле?
- Я несколько раз хотела навестить вас, - простодушно призналась она. - Но вы так настаивали на том, чтобы к вам не допускали никаких посетителей…
- Я буду рад любому посетителю, который не знал меня, когда…
Он не закончил предложения, но Джейн сделала это за него:
- Когда вы были здоровы. - Он промолчал, но она не позволила этому сбить ее с толку. - Вы боитесь, что ваши прежние друзья начнут жалеть вас, мистер Гамильтон? Вы разве не знаете, что даже в инвалидном кресле вы все еще сильнее, чем большинство обычных людей?
Он коротко и невесело рассмеялся:
- У вас необычное представление о силе, мисс Робертс.
- Я имею в виду силу характера. Она гораздо важнее, чем физическая сила.
- Вы так говорите, потому что можете ходить! Вы не представляете, что значит быть прикованным к креслу - быть беспомощным и зависеть от кого-то другого во всем, что тебе необходимо.
- Я могу понять, что вы чувствуете. Поверьте мне, я знаю, что вы уже добились определенного прогресса. Но вы не можете ускорить ваше выздоровление. Если вы будете так продолжать, то скорее навредите себе, чем поможете.
- Но что же будет в это время с "Гамильтон Пресс"? Это семейная компания, мисс Робертс, и из всей семьи остался я один.
- Сэр Ангус может еще продержаться несколько лет.
- Если только он замедлит темп. А он этого не сделает, если меня не будет под рукой, чтобы принять дела.
Молодой человек отъехал от нее и вновь устремился к цепям, висящим над ним. Но в этот раз он не смог даже дотянуться до них и после двух попыток в изнеможении откинулся на спинку кресла, тяжело дыша.
- Ну что же вы, продолжайте, - сказал он, не глядя на нее. - Почему вы не говорите, что вы меня предупреждали?
- Не вижу в этом необходимости. Вы явно учитесь только на своих собственных ошибках. Это доказывает, что ваше воображение крайне ограниченно.
Наступила тишина, и такая напряженная, что казалось, у нее было свое звучание. Затем он заговорил, его голос звучал заинтересованно:
- Так, значит, у маленькой монашки язык как у змеи! Должен признать, что я не ожидал этого!
- Не стоит судить о человеке по внешнему виду.
- А как еще можно судить женщин?
- Вы должны попробовать поговорить с ней! - Вспомнив самые грязные сплетни о нем, на которые она натыкалась в конкурирующих газетах, она добавила язвительно: - Или беседа - это было то, чем вы никогда не утруждали себя при общении с женским полом?
- Те ответы, которые я обычно получал, не стоили моих усилий, затраченных на разговоры.
- Вы тоже честны, - признала Джейн.
- А почему бы и нет? Женщины восхитительные создания, если только не относиться к ним серьезно.
Долю секунды Джейн казалось, что он шутит, но одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, что это не так.
- Ваши отношения с женщинами, мистер Гамильтон, вероятно, были очень ограниченными.
- Я бы так не сказал, - сухо заметил он. - Мне кажется, что как-то раз одна из наших конкурирующих газет даже поместила список моих "лучших подруг".
- Я употребила слово "ограниченные" как показатель вашего понимания женщин, а не как список ваших сексуальных побед. - Она внезапно замолчала, испугавшись, что зашла слишком далеко. - Простите, у меня не было права так разговаривать с вами.
- Не извиняйтесь за свое простодушие. Это освежает. Если бы я не превратился в инвалида, я бы прислушался к вашему совету и попробовал бы поговорить с очередной девушкой! - Он глубоко вздохнул. - Но сейчас этот вопрос представляет чисто академический интерес, так что нет никакого смысла останавливаться на нем.
- Вы не должны так думать.
- Я инвалид, - отрезал он. - Какая женщина в здравом рассудке захочет связать себя с инвалидом?
Импульсивно она пододвинулась поближе и теперь стояла совсем близко от его кресла.
- Вы будете ходить опять - я уверена в этом, - но даже если вы не будете, вы можете дать гораздо больше любой женщине, чем большинство мужчин.
- Со всем моим имуществом, конечно, - саркастически добавил он.
- Нет! Я имела в виду вовсе не это. Я говорила об уме и характере, о юморе и… - Джейн повернулась и пошла к выходу, сознавая, что ей не удалось сделать то, зачем она сюда приходила. - Вы все меряете одним мерилом, а женщин ставите на самый низкий уровень.
- Но не вас, - неожиданно сказал он, его голос прозвучал сзади так близко, что она поняла, что ему пришлось толкать кресло вперед. - Я не сравниваю вас с теми женщинами, которых знал. Вы не только выглядите иначе, мисс Робертс, но мне кажется, что вы вообще другая. А это комплимент, даже если вы так не считаете. А теперь, ради бога, повернитесь и посмотрите на меня.
Его голос был так похож на голос его отца, что она повиновалась машинально.
- Ну а теперь скажите, - потребовал он, - вы пришли сюда затем, чтобы сказать мне, чтобы я торопился медленно, не так ли?
- Да.
- А что же мне делать в то время, когда я свободен от упражнений? Вы не рассматривали такую возможность, что мне необходимо выпускать лишний пар?
- Я уверена, что существуют другие, менее опасные способы делать это.
- Как игра в бирюльки? - возразил он, его слова явно указывали на то, что, несмотря на его желание смягчить ее, его раздражительность было не так легко унять.
- Вы могли бы попробовать узнать больше о компании, - предложила она.
- Узнать больше! - взорвался он. - А как вы думаете, чем я занимался последние десять лет моей жизни? Не позволяйте газетным сплетням сбивать себя с толку, мисс Робертс. Мои поездки за границу не были просто увеселительными прогулками богатенького мальчика. Я заводил контакты, обнаруживал источники, которые мы могли использовать в дальнейшем… черт побери, я практически создал целую сеть, которая позволяла нашим иностранным корреспондентам быть самыми информированными в мире!
- Именно это я и имела в виду, - уверенно сказала она. - Вы были так увлечены своими путешествиями, что у вас не находилось времени узнать поближе людей, с которыми в конце концов вам придется работать. Вот чем вам следует заняться сейчас - узнать все, что можно, о каждом члене совета директоров и главных редакторах. Тогда вы будете представлять себе как их сильные, так и слабые стороны.
- Под вашей внешностью невинной девочки скрывается воистину склад ума как у Макиавелли! - Он запрокинул голову, чтобы взглянуть ей прямо в лицо, и, пока он смотрел на нее, его сардоническая усмешка постепенно сменилась задумчивостью. - А в этом что-то есть, мисс Робертс. Применить принципы психологии к членам правления, разделить и властвовать с помощью Фрейда! - Его руки большие и сильные сжали подлокотники кресла. - И с чего вы предлагаете мне начать?
- Это просто. - Она улыбнулась с облегчением. - Это все есть в картотеке.
- Тогда принесите это все сюда. С завтрашнего дня слабость моих ног будет компенсироваться силой моих знаний!
Глава 2
Верный своему обещанию, Николас Гамильтон с ожесточением заставил себя изучать подноготную всех членов правления и всего высшего эшелона, так или иначе связанного с компанией. Это была задача, достойная титана, но было очевидно, что она так поглотила его, что не оставила - по сведениям благодарного физиотерапевта - ни малейшего времени для размышлений по поводу медлительности своего выздоровления.
Но выздоровление, несомненно, наступало, как Джейн имела возможность убедиться лично, во время своих частых визитов в дом на Орм-сквер. Хотя сэр Ангус и обещал своему доктору не перерабатывать, он все же усердно трудился даже по выходным, и редко случалось, чтобы в субботу или воскресенье она не работала с ним. Даже если не нужно было диктовать или готовить отчеты, он все же был склонен оставлять ее, используя в качестве резонатора, рассказывая о тех новшествах, которые он собирался вводить; а иногда она просто выступала в роли слушателя, когда он разворачивал перед ней свои самые смелые идеи, которые хотя и произносились вслух, но, как она знала, редко использовались впоследствии.
За неделю до Рождества и шесть месяцев спустя после аварии самолета Николас уже мог войти в гостиную на костылях и занять свое место за столом. Джейн была единственным человеком, кто знал, что он уже в состоянии это сделать, но она поклялась хранить это в секрете.