Оливия закатила глаза к небу, но все же взяла руку лорда Хендрикса, и они направились в центр зала. Кадриль была ее любимым танцем, а виконт считался прекрасным танцором и выполнял каждое па с энергией и некоторой изобретательностью. Мало того, у него был титул и более чем приличный доход, а также ум и остроумие. Он закончил Кембридж первым на курсе: согласитесь, немалое достижение.
Даже Оливия была вынуждена согласиться, что это превосходная партия. Впрочем, к собственной досаде, она не питала к нему никаких чувств, кроме дружеских.
И это сбивало с толку: в конце концов, она не зеленая девчонка, чтобы мечтать о великой страсти. Весь этот сердечный трепет и неровное дыхание годятся только для романов. Не для реальной жизни. Она упорно старалась убедить себя, что вполне может быть счастлива с лордом Хендриксом… но пока что безуспешно. Она хотела от мужа чего-то большего, чем мог дать ей виконт.
Но вот что именно?
Это оставалось полнейшей загадкой.
Струнный квартет заиграл первые такты мелодии, и Оливия краем глаза заметила одобрительный кивок матери.
Оливия расправила плечи. Нужно как можно скорее что-то предпринять. В свой первый сезон она отвергла троих женихов, во второй - пятерых и в этом году - уже двух. Очень бы не хотелось отклонить предложение достойного человека, ибо она предпочла бы пощадить и его, и свои чувства. Тем более в последний раз мать дулась несколько недель.
Может, пора сменить место действия?
Они кружились в танце. Лорд Хендрикс восхищенно улыбался. Оливия отвечала улыбками, хотя внутри все кипело.
Да, смена декораций, как раз то, что нужно… если удастся убедить мать.
Наутро Оливия склонилась над журналом, перечитывая последнюю запись:
"Лорд С. Хорошо танцует. Не увлекается картами и пьет очень мало. Однако чрезвычайно предан своей матери, а та, в свою очередь, женщина чрезвычайно властная и считает сына своей собственностью. Впрочем, скупостью он не отличается".
Она постучала пером по подбородку. Конечно, лорд Симингтон скучен, как придорожный столб, и внешностью немногим лучше. Судя по ее наблюдениям, он не имел собственного мнения и полностью находился под влиянием властных родителей. Но он не был ни горьким пьяницей, ни повесой, а это многое значило. Она уже мысленно отметила трех вполне достойных молодых леди, вполне подходящих для лорда Симингтона. Пожалуй, Шарлотта затрепещет под строгим взглядом его матери.
О, с самого начала было понятно, что найти достойного жениха для Шарлотты Литтлтон будет не так просто.
- Мама, - окликнула она, - прием у Литтлтонов в этот четверг или следующий?
Августа Линдфорд Берд Палмер, виконтесса Данмор, сидела за письменным столом, который с двух сторон обрамляли прелестные толстые пальмы в горшках. Как и в предыдущие пару сезонов, они остановились в Фарли-Хаусе. И теперь в утренней комнате леди Августа просматривала приглашения, Оливия записывала впечатления о вчерашнем бале, а двенадцатилетняя Сара вышивала. Джеймс Линдфорд, виконт Фарли, старший брат Оливии и один из самых завидных столичных женихов, еще не вставал: вероятно, всю ночь веселился со своими знатными друзьями. Похоже, он не слишком спешил жениться.
Оливия задумчиво водила пером по шее. Будь у нее хотя бы четверть той свободы, которая позволена брату!
- Мама! - поторопила она. - Как насчет Литтлтонов?
- Ах да. Прием у Литтлтонов…
Леди Августа, слегка хмурясь, вновь перебрала приглашения.
- Я не вижу здесь приглашения, дорогая. Ты уверена?
- В следующий четверг, - объявила экономка миссис Маккафери, внося серебряный поднос с только что прибывшими визитными карточками. - И у вашей мамы другие планы!
Она бросила на Оливию многозначительный взгляд, но в подробности вдаваться не стала.
Леди Августа строго посмотрела на преданную служанку: верный признак того, что дело нечисто. Но на миссис Маккафери это, казалось, нисколько не подействовало. Она попала в дом леди Августы сразу после ее первого брака с уже немолодым Джорджем Линдфордом, отцом Джеймса, и оставалась с ней в продолжение следующих двух. Это она поддерживала убитую горем Августу во время похорон всех троих мужей и не скрывала того факта, что считает отца юной Сары лучшим из всей троицы, но не слишком одобряла планы хозяйки относительно четвертого брака.
Оливия промокнула страницу и закрыла журнал.
- Ты не едешь? Я думала, ты и старая миссис Литтлтон - лучшие подруги.
Августа раздраженно поморщилась:
- Совершенно незачем грубить, Оливия! Милдред Литтлтон не больше старуха, чем я! Вы, молодые девушки, считаете древними реликтами всех, кто старше двадцати пяти.
- Тебя уж никак реликтом не назовешь, - хихикнула Оливия. - А вот Милдред Литтлтон…
Невольная улыбка тронула губы матери.
- Возможно, ты права, - кивнула она. - Но это лишь потому что она совершенно не обращает внимания на свою фигуру и - о ужас! - позволяет этой кошмарной мадам Ла Наза, одевать ее в зеленый и оливковый цвета, которые отчаянно не идут ей.
- И отнюдь не улучшают ее настроения, - вмешалась Сара.
- Не хватало еще, чтобы и ты начала грубить! - пожурила Августа.
- Но ты так и не объяснила, почему не собираешься на прием к Литтлтонам, - напомнила Оливия.
Августа отвела взгляд.
- Я подумываю съездить в Йоркшир, - пробормотала она, взмахнув изящной ручкой. - Мне необходимо сменить атмосферу, а Пенелопа Каммингс пригласила погостить у нее неделю-другую. Миссис Мак останется в городе с тобой и Сарой.
Именно такой возможности и ждала Оливия.
- Собственно говоря, мама, я тоже устала от Лондона. С удовольствием поживу в деревне, как, впрочем, и Сара. Уверена, Пенни не станет возражать против нашего приезда. Но скажи, что тебя влечет в Йоркшир? Ни за что не поверю, что дело только в деревенском воздухе!
- Аааарчи, - протянула Сара, закатывая глаза.
Августа поджала губы и строго взглянула на младшую дочь:
- Я бы посоветовала тебе быть более почтительной со старшими!
Сара порывисто отбросила пяльцы.
- Он, конечно, старше меня, но куда моложе некоторых!
Оливия поморщилась: Неужели мать увлеклась Арчибалдом Коллинзом, только недавно получившим титул графа Холдсуэрта? Он ведь младше ее на добрых десять лет.
Августа, дрожа от ярости, медленно поднялась.
- Тебе лучше придержать язык, - остерегла она Сару, - иначе я отошлю тебя в Ноттингем.
- Предпочитаю жить в Ноттингеме, чем ежедневно наблюдать, как ты выставляешь себя полной дурой! - завопила Сара, вылетев из комнаты.
После ее ухода в комнате воцарилось ужасающее молчание.
- Тааак, - прошипела Августа, яростно одергивая юбку своего небесно-голубого в полоску утреннего платья.
Даже в гневе она была очень хороша, и на секунду Оливия загляделась на мать. Невероятно красивые голубые глаза, густые светлые волосы, в которых седина не была заметна. Да и фигура по-прежнему изящна и моложава. Трудно поверить, что она родила троих детей, по одному от каждого мужа.
Но теперь, через два года после смерти отца Сары, Августа поняла, как одинока. Даже дети не могли заполнить пустоты в ее сердце. Она была из тех женщин, которые не могут оставаться незамужними. Именно этой стороны материнской натуры Оливия и не понимала. Сначала она вышла замуж за старика, потом - за неотразимого мота и повесу и наконец - за истинного джентльмена. Неужели недостаточно? И что ей за нужда снова пытаться сковать себя брачными цепями? Личный ее доход достигал трех тысяч фунтов в год. Кроме того, она владела загородным домом в Ноттингеме и в ее распоряжении был городской дом Джеймса, не говоря уже о поместье Бердов в Шотландии, которое должно было со временем перейти к Оливии.
И несмотря на все это, Августа по-прежнему нуждалась в мужчине. Оливия и Джеймс не возражали против нового брака матери, а вот Сара, к сожалению, не могла смириться с мыслью о том, что кто-то заменит ее любимого папу.
Оливия закрыла крышку чернильницы и послала миссис Маккафери безмолвный сигнал оставить их. Как только за экономкой закрылась дверь, Оливия осторожна сказала:
- Мама, ты, конечно, можешь понять причину возражений Сары…
- Он всего на несколько лет младше меня. Какая-то ничтожная разница! Кроме того, никто не поверит, что мне больше тридцати пяти!
Августа взглянула на свое отражение в трюмо, выпрямилась и вскинула подбородок.
- И тебе совершенно ни к чему трубить на весь миро моем истинном возрасте, - строго добавила она.
- Сара расстроена не из-за его возраста.
Августа прошлась по комнате, остановилась у открытого окна и скомкала развеваемую ветром кружевную занавеску.
- Период моего траура давно закончен.
- Да. Но и это ничего для Сары не значит. Она очень любила отца. Как и все мы, - тихо добавила Оливия.
Хамфри Данмор был таким же хорошим отцом для нее и Джеймса, как и для родной дочери. Августа со вздохом склонила голову:
- Мне тоже его недостает. Но подумай, Оливия! Джеймс стал виконтом Фарли и ведет независимую жизнь. Рано или поздно он женится. Ты выйдешь замуж. Потом и Сара начнет выезжать в свет. И, как ты понимаешь, с таким лицом и состоянием, как у нее, в девушках не засидится. И что тогда делать мне? Жить одной или в доме сына? Ни за что. Я этого просто не вынесу. Поэтому я должна выйти замуж, пока еще достаточно молода и привлекаю мужчин. Давно пора об этом подумать. Почему Сара никак не хочет этого понять?
Оливия раздраженно вздохнула. В этой необычайной семейке, состоящей из беззаботного брата, инфантильной матери и угрюмой сестрицы, она иногда чувствовала себя строгой родительницей.