- Я лучше останусь с Джеймсом. Поезжай с мамой, Оливия, а я на следующей неделе вместе с миссис Маккафери заберу тебя из Донкастера. А потом у нас будет куча времени поболтать по пути в Шотландию.
Оливия смотрела на сестру, такую молодую и в то же время мудрую.
- Да, впереди у нас долгий путь и долгая беседа, и я расскажу обо всем, что узнала в Донкастере.
Она взяла Сару за руку.
- Мы прекрасно проведем время в Берд-Мэноре, так что, пожалуйста, Сара, постарайся не капризничать. Сама знаешь, мама тебя любит и желает нам счастья.
Сара вздохнула и криво улыбнулась:
- Знаю. Только пообещай, что не позволишь ей пригласить всех приятелей. Мне так надоело постоянно быть окруженной незнакомыми людьми. Кроме того, Берд-Мэнор не ее, а твой дом.
- На этот счет не волнуйся. Я собираюсь сократить список гостей до дюжины, включая нас четверых. Дом не так уж велик.
Разговору помешал шум в холле.
- Оливия! Поди сюда, детка! - окликнула Августа, спешившая к ним в сопровождении миссис Маккафери.
Сара небрежно чмокнула мать в щеку. Но Августа выгнула бровь при виде дерзкого личика дочери.
- Только никаких проделок, пока меня не будет! Я дала миссис Маккафери строгие инструкции. Никаких прогулок верхом без сопровождения грума! Никакой рыбалки в компании конюхов, никаких шатаний по округе вместе с детьми слуг! Ты уже слишком взрослая для этого! И уроки каждый день. Каждый день! Слышала? Когда мы устроимся в Берд-Мэноре, я желаю как следует насладиться твоими успехами в игре на фортепьяно. Да, кстати! Оливия! - продолжала она, спускаясь с крыльца и садясь в коляску, - как только ты прибудешь в Берд-Мэнор, вели настроить фортепьяно во второй гостиной.
Оливия в последний раз обняла сестру, и коляска отъехала. Мать щебетала о предстоящих скачках. Оливия мечтала о спокойной осени в Шотландии.
Через два дня они прибыли в роскошный дом Каммингсов, находящийся всего в миле от Донкастера.
Трехэтажное здание из красного кирпича, фамильная резиденция Каммингсов, когда-то очень давно было укрепленным домом. Но за последующие годы были пристроены два крыла и центральная башня, так что теперь все сооружение казалось огромным, но довольно неуклюжим.
- Пять дней, - сказала себе Оливия, когда экономка провожала их наверх в смежные комнаты, отведенные ей и матери. Пять дней она выдержит. А потом - свобода! Свобода в Берд-Мэноре и просторы Шотландии. Скорее бы!
Другим гостям уже подали незатейливый летний ужин. Так что Оливии и Августе принесли подносы в спальни. Горничная разложила их вещи. Оливия предпочла бы лечь спать пораньше в компании с романом Джейн Остен, который привезла с собой. Но мать не собиралась упускать ни малейшей возможности побыть в обществе Арчибалда, тем более что, если верить горничной, тот уже прибыл.
- Никогда не знаешь, кого можно встретить, - говорила Августа, вдевая в уши золотые серьги с аквамаринами, под цвет ее глаз. - Такая наездница, как ты, должна быть здесь в своей стихии. - Она надушилась розовым маслом и добавила: - Ручаюсь, здесь ты получишь немало предложений от джентльменов. По всем правилам один ребенок уже должен был сидеть у тебя на руках, а второй - в животе.
- С каких пор ты жаждешь стать бабушкой?
Мать только отмахнулась:
- Давай спустимся вниз! Дворецкий сказал, что все собрались в гостиной.
Первое, что заметила Оливия, войдя в гостиную, - полное отсутствие других гостей женского пола. Пенни Каммингс представляла им джентльменов, часто хлопая ресницами и размахивая руками. Мистер Каммингс дремал в кресле, но все же пробормотал нечто приветственное. Остальные трое джентльменов при появлении дам учтиво поднялись. Мистер Клайв Гаррет прибыл из Девона на скачки, а достопочтенный мистер Гарри Харрингтон приехал из Бери-Сент-Эдмондса в Суффолке, чтобы пополнить свои конюшни.
Лорд Холдсуэрт, как всегда, был очарователен. Но Оливии сразу стало ясно, что сейчас он куда больше интересуется лошадьми, чем новым браком. Поздоровавшись с Августой так же тепло, как с ее дочерью, он немедленно обратился к хозяину:
- Вам известно, каких лошадей выставляет на скачки Хок?
Мистер Каммингс протянул бокал слуге, требуя налить вина.
- Я знаю только одну. Высокую шотландскую лошадь от его здоровенного вороного жеребца и той же кобылы, что принесла Вождя. Помните Вождя? Вот это был конь! Лет пять назад… Взял приз в Аскоте, если верно припоминаю.
- Я слышал, что у него есть еще одна скаковая кобылка, - вставил мистер Харрингтон.
- А когда приедет Хок? - спросил Холдсуэрт. - Хотелось бы познакомиться и посмотреть его коней.
- Должен уже быть здесь, - ответил мистер Каммингс. - Понятия не имею, что его задержало.
- О ком это они? - спросила Августа Пенни.
- Невилл Хок. Последний из гостей.
- Хок… знакомое имя… - пробормотала Августа.
Руки Пенни снова взлетели вверх.
- Возможно, вы слышали о его военных подвигах. Он настоящий герой. Теперь он разводит лошадей. Я сама еще с ним не знакома, но все мужчины его превозносят. Мистер Каммингс, он привезет жену?
- Не знаю, есть ли у него таковая, - пожал тот плечами.
Пенни наклонилась ближе к Оливии.
- Слышали? Возможно, этот визит окажется весьма полезным для вас и вашей матушки.
Оливия уклончиво улыбнулась.
К счастью, вечер закончился довольно рано. Утром джентльмены желали посмотреть тренировки лошадей, уже доставленных в Донкастер. Пари на главной скачке будут заключаться огромные, да и на скачках поскромнее деньги будут литься рекой. Все жаждали выиграть, поэтому сначала предстояло оценить возможности участников скачек.
Так что в постель Оливия все равно отправилась рано, но, несмотря на усталость, сон почему-то не шел. Она немного подремала в коляске, и теперь глаза отказывались закрываться. Но отнюдь не скачки и не общество Донкастера заставляли ее бодрствовать, хотя она обожала лошадей и гордилась своим искусством наездницы. Уснуть не давали мысли о Берд-Мэноре. Конечно, неплохо проехаться на резвой лошади по хорошо протоптанной тропинке. Но долгая скачка на своенравном животном по диким склонам Чевиот-Хиллс нравилась ей куда больше.
Наконец она заснула, и снились ей прохладный горный воздух, вересковые пустоши и высокие платаны, жалобные крики крачек, бакланов и парящие в небе коршуны.
Но проспала она недолго. На рассвете ее разбудили конский топот и приглушенные мужские голоса. Даже при всем ажиотаже со скачками она не ожидала, что джентльмены уедут так рано.
Поднявшись, она выглянула во двор, но он оказался пуст. Подойдя к двери материнской комнаты, Оливия услышала мерное дыхание. Недаром Августа считала, что сон позволяет сохранять молодость и красоту! Оливии стоило бы последовать ее примеру, но почему-то она не смогла заснуть.
Где-то вдалеке часы пробили пять. Оливия потянулась и тяжко вздохнула. Раз уж она встала, можно и одеться и погулять в маленьком парке. С самого появления в Лондоне она не вставала до рассвета, и теперь будет приятно понаблюдать за восходом солнца.
Она оделась в темноте в простое муслиновое платье, бледно-зеленое, с кремовой оборкой по вырезу. Наскоро умывшись и проведя щеткой по волосам, она завершила туалет, сунула ноги в туфли для прогулок, накинула легкую шаль и в самый последний момент захватила свой журнал. Возможно, стоит занести туда вчерашние наблюдения за лордом Холдсуэртом и остальными джентльменами.
Она легко обнаружила лестницу, а вот с выходом во двор ей не так повезло. Внутри дом оказался настоящим лабиринтом. Наконец она увидела свет, льющийся из слегка приоткрытой двери, и направилась туда, решив, что кто-то вставший также рано, возможно, слуга, подскажет, куда идти.
Дверь, претенциозно раскрашенная под мрамор, открылась бесшумно, и Оливия оказалась в просторной библиотеке. И едва не ахнула от восторга. На огромном центральном столе громоздились книги о лошадях и скачках. Рядом с канделябром стояла пустая рюмка. Пламя свечей бросало янтарные отблески на стены, уставленные книгами от пола до потолка. Штора была отодвинута. Но в комнате никого не оказалось, Очевидно, все мужчины, изучив руководства по скачкам, отправились в Донкастер.
Оливия шагнула дальше, забыв о прогулке. Вот уж не ожидала она найти здесь такую библиотеку. Честно говоря, она не удивилась бы, обнаружив, что Пенни Каммингс безграмотна. Впрочем, это недобрая мысль. И ничем не обоснованная…
Подступив к полкам, Оливия принялась изучать названия: Сэмюэл Джонсон "Путешествие на острова Шотландии". Джеймс Босуэлл "Описание Корсики". Вольтер "Трактат о веротерпимости". Серьезные, основательные труды. Продавец книг с Хай-стрит наверняка впечатлился бы выбором.
- И никакой поэзии, - размышляла она вслух. - Хммм… Дебретт "Ежегодный справочник дворянства Англии, Шотландии и Ирландии". Ни драм, ни комедий тоже не видно.
- А что, драмы среди дворянства случаются редко?
Оливия, вздрогнув от неожиданности, обернулась.
Из глубин большого зачехленного кресла, повернутого к окну, на нее смотрел незнакомец.
- Похоже, что жизнь дворянства и есть сплошная драма, - продолжал он. - И почти ничего больше.
Какой-то момент Оливия, слишком шокированная, чтобы ответить, просто смотрела на него. Она-то считала, что одна здесь! И этого человека она не узнавала. Покрытое щетиной лицо казалось темным, и, судя по довольно помятому виду, он провел ночь в этом кресле.
Она неловко откашлялась.
Взгляд незнакомца медленно заскользил по Оливии: дерзкий, откровенный, неприличный… подобного ей никогда раньше не приходилось выносить. Этот взгляд потряс ее до глубины души. Но тут незнакомец снова заговорил, тихим, глубоким, исполненным теплоты голосом: