Глава 3
Они уже проехали двадцать километров и находились близ небольшого городка Джиллджинда, более того, даже почти миновали его, когда позвонила мать Кэрри.
– С каким облегчением я получила твое сообщение и услышала твой голос!
– Я тоже рада тебя слышать, мам. – Ты. Даже. Не понимаешь. Насколько.
– Как ты, дорогая? Неужели действительно потеряла память?
– Ну да. Частично, по крайней мере. Особенно когда речь идет о недавних событиях. Я могу вспомнить все о Сиднее, о тебе и моих друзьях, но ничего не помню ни о встрече с Максом, ни о переезде в Квинсленд.
– Как странно. Это, наверное, очень неприятно, дорогая.
У Кэрри похолодело внутри. Она ведь надеялась, что мама скажет, будто все это ужасная ошибка. Недоразумение.
Теперь стало ясно, что невозможное не только возможно, но и реально. Она замужем за Максом, животноводом из буша.
– Да, все это очень неприятно, – повторила она. – И странно.
– Макс сказал, что это произошло, когда ты упала с лошади?
– Точно. – Кэрри не добавила, что она абсолютно не помнила, что когда-либо училась ездить на лошади. Ситуация и так слишком необычная, не хотелось заставлять маму нервничать еще больше.
Но все равно она услышала, как мама тяжело вздохнула.
– Я всегда знала, что там с тобой случится нечто ужасное. А ведь я предупреждала тебя с самого начала, что не стоит выходить замуж за скотовода. Их стиль жизни так тяжел и опасен. Этот несчастный случай только подтвердил мои опасения.
Холодная волна разочарования прокатилась в душе Кэрри. Ей нужна была поддержка или хотя бы немного материнского участия.
– Я не так уж плохо себя чувствую, – с неохотой добавила она. – Голова почти не болит. Но мне нужно в Таунсвилль на обследование.
– О боже!
Кэрри бросила взгляд на Макса. Явно ее муж не в чести у матери. Интересно узнать, почему. Что он такого сделал? Или это потому, что он живет в глуши? И, кстати, сам-то он знает о негативном отношении ее родительницы?
– Ты что, в скорой помощи? – спросила мама.
– Нет, – пояснила Кэрри. – Я с Максом. Он везет меня в Таунсвилль.
– А!
Кэрри не понравилось это "А". У нее обострились все страхи и сомнения, появившиеся с тех пор, как муж вошел к ней в палату сегодня. Она в буквальном смысле сама отдала себя в руки незнакомца, который якобы является ее спутником жизни. Ее возлюбленным.
На парковке он сказал ей: "Кэрри, ты можешь мне полностью доверять, правда. Обещаю, все будет хорошо".
Она хотела бы доверять Максу. Все указывало на то, что он действительно ее муж, так что, хочешь не хочешь, а приходится ему верить. И, насколько она могла судить, у него вполне открытое и честное лицо, хотя прямо сейчас он посмотрел на нее довольно хмуро, точно догадался, о чем они говорили с матерью.
– Я надеюсь, Макс ничего не сказал о… – К несчастью, мама замолчала посреди фразы.
Кэрри нахмурилась:
– Не сказал о чем?
– О! И-и-извини. Не беспокойся, дорогая. Я просто так.
Мама, ну ради бога.
Макс притих и сосредоточенно смотрел на дорогу, вцепившись в руль сильными загорелыми руками.
– На что ты намекаешь, мам? Расскажи.
– Нет, нет, дорогая, не сейчас. Тебе сейчас не до стрессов. Тебе нужно попытаться расслабиться. Позвони мне после того, как доберетесь до Таунсвилля и ты закончишь с обследованием.
Кэрри терпеть не могла, когда от нее вот так отмахивались. Мама чуть не проговорилась о чем-то явно очень важном.
– Но что ты имела в виду? Чего я не знаю?
Но на маму не надавишь.
– А пока до свидания. Береги себя, Кэрри. Я буду думать о тебе, посылать мою любовь.
Мама отключилась. Наступила тишина.
Кэрри тихо застонала, бросила телефон на колени и снова ощутила беспокойство.
"Вот так, – подумал Макс. – Дракон выпустил первую струю пламени".
Но он оставил эту мысль при себе, прикусив язык, чтобы удержаться от комментариев. Кэрри и без того досталось.
Она вздохнула.
– Я что, частенько злюсь или расстраиваюсь после того, как поговорю по телефону с моей маменькой?
Он премило улыбнулся, но она выглядела такой уставшей и смущенной, что ему захотелось не только улыбнуться. Как же ему хотелось остановиться на обочине и обнять ее. Как же ему хотелось разгладить поцелуем морщинку у нее на переносице, а потом поцеловать кончик ее остренького носа прежде, чем заняться сладкими пухлыми губами.
Да, точно. Это могло бы кое-что исправить.
Но вместо этого он только пожал плечами:
– Думаю, ты догадалась, что Сильвия мечтала не о таком зяте, как я.
– Мама заявила, будто предупреждала меня, что жизнь в буше мне не понравится.
Макс кивнул:
– Она говорила об этом с первой нашей встречи. – Он никогда не хотел думать о своей теще как о драконе, но три года едва прикрытой враждебности с ее стороны не смогли бы сохранить добрые чувства ни у какого мужчины.
Кэрри удивленно распахнула глаза:
– Так мама была против того, чтобы я выходила за тебя замуж?
Он усмехнулся:
– Зато ты оказалась упрямой.
Но тут он благоразумно замолчал. Конечно, он не мог рассказать Кэрри всего до конца. Сейчас она считает, что в Стране Кэрри и Макса были одни розы, а в их браке одно только счастье. И сегодня утром он заверил, что она может ему доверять. Что, естественно, было правдой, но несчастный случай позволил ему провести черту между тем, что было на самом деле, и тем, какими бы он хотел видеть их отношения.
А теперь, заезжая на широкий укатанный луг, он усиленно думал, что же ему рассказать Кэрри. Было бы странно объяснять, что она отказывалась выходить за него замуж. Он не хотел обманывать и запутывать ее. Поскольку у нее пропала память, невозможно предугадать, насколько она правильно все поймет.
И, кроме того, у них в распоряжении еще два часа, пока они доберутся до побережья. Два часа попыток обойти все подводные камин в их разговорах.
– А как мы познакомились? – вдруг спросила Кэрри.
Макс сглотнул слюну, прогоняя неожиданно возникший ком в горле. Этого вопроса он ожидал меньше всего. Невероятно трудно принять этот факт, но она ничего не помнит из того, что запечатлелось в его голове навечно и сияло внутри неугасимым светом.
Он просто рассказал, как все было.
– Мы познакомились на свадьбе.
Кэрри удивленно распахнула милые шоколадные глаза:
– Правда? На свадьбе в Сиднее?
– Да. Твоя коллега по работе Клео Марш выходила замуж за одного из моих приятелей.
– Господи, я помню Клео. Она была такая веселая. Любила вечеринки. И вышла за животновода?
Макс кивнул.
– У Гранта животноводческая ферма, но он изучал медицину и теперь работает сельским врачом в Лонгриче. Он познакомился с Клео, когда они оба отдыхали на Каймановых островах.
– Как романтично.
– Очень, – тихо согласился он.
– Мне… мне хочется… – начала Кэрри, покусывая большой палец. И, помолчав немного, продолжила: – Вспомнить, как мы познакомились.
Ее слова подействовали на него как настоящий взрыв. Может быть, ему стоит просто рассказать правду и больше к этому не возвращаться?
– Как это произошло, Макс? Мы встретились взглядами в переполненной гостями комнате? Или ты начал за мной ухаживать? – Кэрри посмотрела на обкусанный ноготь. – Я с тобой флиртовала?
Макс не сдержался и стал вспоминать ту удивительную ночь. Сверкающая гавань и взгляд Кэрри, от которого у него зашлось сердце. Ее сияющие темные глаза и улыбка, электрический ток, пробежавший между ними во время первого танца.
И он тихо проговорил:
– Думаю, мы вполне можем признать правдой все, что ты перечислила.
– Ого! – сказала она, но радости в ее восклицании не наблюдалось.
Она тяжело вздохнула, отбросила волосы назад и откинулась на спинку сиденья, скрестив руки на груди и закрыв глаза, словно даже этот кусочек информации ей было трудно осознать.
Кэрри захотелось спать. Она просто мечтала, чтобы эти несколько часов – это утомительное путешествие по бесконечным просторам в больницу Таунсвилля на обследование – завершились, и все закончилось. Желание сопровождалось мечтой о чудесном лекарстве, которое прочистит мозг, вернет память, и она вновь станет нормальной.
А готова ли она вернуться к реальности?
Готова ли проснуться и вспомнить каждую деталь своей семейной жизни в буше?
Он снова бросила взгляд на Макса. Пришлось признать, что ей не к чему придраться во внешности мужа. Да, у него явно простоватый вид, но она не могла не отметить его сильные мускулы и пронзительно-синие глаза.
Как бы ей хотелось вспомнить об их встрече на свадьбе Клео. А заодно и их собственную свадьбу. Кэрри снова посмотрела на левую руку и легкий след от кольца на безымянном пальце. Подумала, стоит ли спрашивать о кольце и почему она его не носит, но она не была уверена, что готова услышать его ответ.
Конечно, причина могла бы быть самой простой – она сняла его из практических соображений, чтобы не поцарапать, однако ответ мог бы оказаться более сложным и неприятным, и в настоящий момент Кэрри не уверена, что сможет справиться с неудобной правдой. Так что, как бы ни было любопытно услышать ответ Макса, она решила, что будет разумнее тщательнее обдумывать вопросы. Лучше вернуться к прошлому. К их первой встрече.
– Ты был в смокинге? – спросила она. – В тот вечер, когда мы познакомились?
Макс выглядел удивленным и будто слегка повеселевшим.
– Думаю, да. – Он немного подумал. – Да, конечно в смокинге. Это же вечерний свадебный прием. Официальный.