– Юг острова весь густо заселён. За городом от деревни до деревни шагов по сто, не больше. И везде маленькие поля да грядки, вот. А север… По-моему, ничего там нет. Там горы, каньоны, реки слишком бурные, чтобы по ним можно было плавать. Тут одну реку даже Бешеной зовут, вот. Говорят, что хороши леса и луга в предгорьях. Думаю, там-то и скрыта настоящая Земля кентавров. Если там и есть живность, так это овцы, козы и прочая мясная скотина. Крупную скотину оттуда и привозят, вот. Мелочь всякую обычно здесь разводят. Вы бы посмотрели на местных кроликов! Никогда не видел таких пухлявчиков! Вот что мне тут нравится, так это жареная крольчатина! А куропатки!.. Гуси опять же…
– Это интересно… – Джон похлопал по плечу Стампа и продолжил обход базара. Ноги сами понесли его в сторону, куда направились служаночка и наглый кентавр.
– Я сама, – девушка в ярком платье цвета лимона попробовала взять корзину у молодого кентавра.
– Нет, – закрутил тот головой так, что искристые кудри заплясали по загорелым плечам. – Я помогу и выполню свой долг до конца.
– Но ведь служанкой работаю я! – попробовала возмутиться Рейчел.
– Ру, разве я могу оставить тебя наедине с этой огромной корзиной?! Ни один уважающий себя кентавр не взвалит непосильную ношу на плечи хрупкой девушки. Тем более, такой милой… – Лаур запереступал задними ногами из стороны в сторону.
Окружающие люди шарахнулись от его крупа:
– Осторожнее!
– Моя нога! Ты наступил мне на ногу! – возмутился толстенький торговец зеленью, прискакивая от боли на одной ноге. Его лоток, висящий на шее, прискакивал вместе с ним и пучками трав.
– Извините, почтенный! Не хотел. Раскаиваюсь. Удаляюсь, – Лаур подхватил Рейчел одной рукой за талию, легко поднял и боком посадил себе на спину.
Она испуганно пискнула и обняла обеими руками его обнажённый торс. Лаур торопливо, раскланиваясь направо и налево, выбрался из толпы.
Через некоторое время Рейчел опомнилась, и краска стыда опалила её лицо:
– Немедленно опусти меня на землю!
– Разве тебе неудобно? – невинно поинтересовался Лаур, приподнимая светлые брови.
– Очень неудобно! – прошипела девушка, заметив понимающе-насмешливые взгляды горожан.
Кентавр осторожно опустил девушку на землю, но корзину так и не отдал, шёл рядом с Рейчел, беззаботно напевая легкомысленную песенку и помахивая корзиной с покупками. Вскоре самой Рейчел тоже захотелось запеть вместе с ним, что она и сделала бы, если бы знала слова.
– Смотри, книжная лавка! Зайдём? – предложил Лаур, делая уморительно-умоляющее лицо.
– Зачем? – пренебрежительно пожала плечиками девушка.
– Ты… я видел, что ты читаешь, – полувопросительно наклонился к её лицу кентавр.
– Да, меня научил отец. Он в молодости служил у престарелого графа Марльборо, тот требовал, чтобы все слуги поместья знали грамоту и могли читать ему письма и книги. Особенно на ночь: он легче засыпал. Чтение – лекарство от бессонницы – так он говорил.
– Капризный старикан!
– Наверное, – хихикнула Рейчел. – Я его в глаза не видела.
– Слушай, давай я куплю тебе что-нибудь занимательное, можно?
В голосе Лаура было столько елея, что Рейчел не выдержала, засмеялась и согласилась.
Первый раз в жизни Рейчел сама выбирала книги, она вместе с довольным помощником копалась в пыльных залежах лавки и повизгивала от удовольствия, если находила что-либо интересное для себя. Кентавр в меру своих познаний и устремлений пытался ей помогать:
– Смотри, Ру, "Поучения отца Семеона о плотской любви и греховных помыслах". Хочешь?
– Не-е-е… – смеялась на чудное название Рейчел. – Лаур, а что-то более приличное не мог найти?
– Какая ты непорочная! А на вид не скажешь!
И кентавр, даже не подумав увернуться, получил в бок пыльным томом очередного поучения, на этот раз "О греховных помыслах и способах их изживания путём поста и молитвы" того же автора.
– У-у! Какая ты злая! Вот куплю тебе "Трактат о благонравии жён и дев монаха Иеремии", тогда узнаешь! И почему это монахов тянет на плотскую любовь дев и жён? – он потешно наморщил нос.
В результате поисков, добродушных переругиваний и препирательств, Лаур поволок кроме корзины ещё связку толстых книг и светских учебников, что не мешало его лёгкой походке и весёлому настроению…
Садовник Стивен Мон занимался прополкой роскошных клумб в саду около Дома кентавров, когда Джон Стоун к ужину вернулся в дом Хозяина Мозера. Джон остановился невдалеке от работающего садовника, решил заговорить с ним:
– Добрый день! Я вижу, Вам нравится сад кентавра?
– Да, господин Стоун, – садовник увидел, что Джон заинтересованно остановился рядом, продолжил, разогнув спину и вытирая выполотой травой руки, испачканные в земле. – Для понимающего человека здесь кладезь новых знаний, великолепные растения, а почва такая, что воткни палку – и она расцветёт. Давно не работал с таким удовольствием. Да и климат для меня самый подходящий, чувствую себя просто великолепно. Хозяйка Таурина научила меня заваривать чай из местных растений. И смотрите: кашля как не бывало!
– И что же интересного в этом саду? – хочешь узнать человека, заговори с ним о его любимом деле – это Джон понимал очень хорошо. И развёл таким образом многих доверчивых людей.
Садовник воссиял лицом:
– Да вы поглядите сюда. Думаете, это что? – лукаво наклонил он голову, предвкушая неудачу Стоуна.
Джон посмотрел на стелющийся куст с небольшими гладкими листьями, приподнятый рукой садовника:
– Ну… Я не очень… Наверное, это розы? – спросил он неуверенно.
– Спорыш! Обыкновенный спорыш, который растёт в Англии на каждом пустыре. Только там его никто не замечает, настолько он мелок. А несведущие люди даже не знают, как он цветёт! – радостно объяснил Стивен Мон и загорелся рассказать ещё что-то чрезвычайно любопытное для него.
Джон сухо и равнодушно спросил:
– А где же Ваша дочь? Она служанка, так, кажется? Я вроде бы видел её сегодня на базаре.
– Ещё не возвращалась… – растерянно потёр лоб садовник и как-то сник.
– Не возвращалась… Конечно, это не моё дело…
– Что такое?
– Мне кажется неприличным, когда молодая девушка принимает ухаживания… кентавра. Вы же знаете, какие вольные у них нравы. Им всё равно, что цыганка, что порядочная женщина.
Садовник мял в руках фартук:
– Я… Я не знал… Я поговорю с дочерью.
Джон отошёл от него не прощаясь:
– Первый камушек в кентавриный огород брошен, – тихо сказал сам себе и самодовольно улыбнулся.
Вечером, едва небосвод стал темнеть, Хозяин Мозер пригласил Джона Стоуна прогуляться по саду. Седовласый кентавр выступал по дорожкам, сложив на мощной груди узловатые крепкие руки, лишь изредка наклонялся к какому-нибудь цветку, не срывал, а только медленно втягивал его запах.
– "Бутон розы рассматривая, подари себе время для раздумия"… – прикрыв глаза, продекламировал кентавр.
Улыбнувшись одними губами, Джон закурил любимую трубку, доставшуюся ему по наследству от убитого им года три назад капитана-испанца. Странное чувство возбуждения охватывало его, когда горячий дым входил в лёгкие, будто последнее предсмертное дыхание того отчаянного бойца.
Кентавр прошёл в крытую медными листами белую беседку, выдвинутую над обрывом, прислонился к колонне. Он стал похож на бронзовое изваяние какого-то греческого бога. Джон недавно побывал в Греции и наслушался разных легенд о былом могуществе и богатстве нищего ныне острова, о его чудесах, богах и героях. Может, поэтому он так спокойно воспринял рассказ капитана Рича о Земле кентавров.
Посреди беседки стоял плоский камень чёрного цвета, чем-то напоминающий мраморную надгробную плиту. Джону показалось, что сеточки на поверхности камня напоминают строгий геометрический узор. Совершенно гладкие две его противоположные плоскости отражали дом и морской пейзаж. Джон присел боком на скамью напротив каменного зеркала, положил ногу на ногу и залюбовался предзакатным морем.
– Как Вам нравится Кентаврида, мой друг? – казалось, Хозяин Мозер начал обычную вежливую беседу с приятным гостем.
Джон проследил за отлетающим дымком от своего выдоха, потом ответил:
– Как я заметил, это достаточно большой и богатый остров по сравнению с другими. Обычно острова в этих широтах заселены туземцами, где роскошь – глиняная посуда или тростниковая циновка в хижине. Я встречал островитян, у которых в ходу вместо денег раковины, скорлупа орехов или цветные просверленные камушки. У вас – иначе. Ваши люди занимаются огранкой драгоценных камней, изготовлением украшений. Как говорил капитан Рич, даже французы, известные любители изящного, с удовольствием приобретали их.
Джон ненадолго замолчал, потом спросил, стараясь скрыть особую заинтересованность:
– Камни, что, есть на острове?
– Да. Мы имеем несколько месторождений. Встречаются даже алмазы. В предгорьях. А на западном побережье, в дюнах около древних сосновых лесов – янтарь, причём, удивительно прозрачный. Я Вам как-нибудь покажу свою коллекцию. Моя жена Таурина занимается добычей и обработкой янтаря на острове, есть потрясающие экземпляры! В застывшей смоле мы часто находим то попавшее туда насекомое, то какое-нибудь экзотическое растение.
"Случайной каплей остановлен миг,
И огненной смолы молчанье
О вечном рассужденья длит…"