Теперь уже я смотрела на него, разинув рот от удивления. Конечно же, у нас есть лифт. Он запускается ключом и используется для клиентов-инвалидов и подъема грузов, а иначе почти никогда.
- Да, я знаю.
- Просто хотел убедиться, - подмигнул мне Уоррен и пошел дальше.
Качая головой, я спустилась на первый этаж и села за кассу, отправив Энди обедать. Дженис и Кейси сначала вели себя со мной настороженно, но со временем немного оттаяли. Прочие сотрудники, проходя мимо, по-прежнему бросали на меня изумленные взгляды и то и дело перешептывались, думая, что я не замечаю.
Когда Сет, проходя мимо, сказал мне, что убегает по делам, но позже вернется, я решила, что Бет - она выронила книгу - сейчас в обморок упадет.
- Так, хватит, - воскликнула я, как только ушел Сет, - что здесь происходит?
Кейси, Бет и Дженис сконфуженно повернулись ко мне.
- Ей-богу, ничего, Джорджина.
Бет постаралась изобразить подкупающую улыбку. Остальные молчали с невинными, ангельски кроткими лицами. Я, конечно, ничему этому не поверила. Происходило что-то странное. Более странное, чем обычно. Мне требовались ответы, и во всем магазине был только один человек, достаточно искренний, чтобы дать их. Закрыв кассу, я кинулась в контору, где сидел поглощенный компьютером Даг.
Ворвавшись в кабинет, я приготовилась рвать и метать. Он фута на два подпрыгнул от неожиданности, чудом не расплескав кофе из поднесенной к губам чашки. До чего ж у него была потешная рожа, почти виноватая. Нет сомнений, он опять играл в "Тетрис".
Но вовсе не это сдержало мою тираду. По телу пробежали мурашки - странное ощущение, задевающее особые чувства, присущие лишь бессмертному. Тревожное и непонятное. Будто ногтями скребут по школьной доске. Никогда я такого не чувствовала. Я оглядела комнату, почти ожидая обнаружить притаившегося бессмертного, хотя это странное ощущение не походило на то, что обычно предупреждает меня о присутствии постороннего.
Даг отпил из чашки и поставил ее, взирая на меня невозмутимо-озадаченно.
- Я могу тебе чем-нибудь помочь, Кинкейд?
Прищурившись, я еще раз быстро, но внимательно осмотрела кабинет, а затем покачала головой. Чувство пропало. Что за черт? Можно было посчитать его плодом воспаленного воображения, но после более чем тысячелетней жизни суккубом я как-то сомневалась, что мои бессмертные органы чувств окажутся жертвой галлюцинаций. Тем не менее, единственным, что можно здесь истолковать как сверхъестественное или божественное, было совершенное мастерство Дага по части "Тетриса". Но это, усмехнулась я про себя, скорее достигается тяжким бессмысленным трудом, чем обращением к какой-либо магии.
Припомнив свой праведный гнев, я выбросила из головы эту кратковременную странность и обрушила всю свою ярость на другую странность моей жизни.
- Что, черт возьми, происходит? - захлопнув дверь, возопила я.
- Ты о моем замечательном мастерстве в "Тетрисе"?
- Нет! Обо всех! Почему сегодня все так непонятно со мной обращаются? Пялятся на меня, как на чудище какое.
Сначала Даг смотрел все так же озадаченно, но затем лицо его осветилось пониманием.
- А-а. Вот оно что. Ты правда не знаешь?
Я придушить его была готова.
- Представь себе, не знаю! Что происходит?
Он порылся в бумагах на столе и поднял экземпляр "Американской тайны":
- Ты уже прочитала рассказ Сета?
- Времени не было.
Он бросил мне журнал.
- Ну так давай. Пойдешь куда-нибудь - только не сюда - в обеденный перерыв и прочитай. Я не уйду, пока ты не вернешься.
Взглянув на часы, я сообразила, что его совет чуть не запоздал.
- Но что такого с этой…
Он остановил меня взмахом руки:
- Просто прочитай. Сейчас.
Нахмурившись, я взяла журнал и отправилась в свое любимое кафе. Там я заказала суп из моллюсков и перевернула страницу, гадая, что же, по мнению Дага, я должна тут обнаружить.
Как и рассказывал мне Сет несколько недель назад, это была таинственная история, не слишком обремененная всеохватывающей психологией и раскрытием характеров. Кейди и О'Нейл работают в некоем вымышленном институте неподалеку от Вашингтона, изучающем и сохраняющем археологические и художественные реликты. Там они то и дело спасают искусство от международных грабителей или разгадывают таинственные шифры на глиняных черепках. Как повелось, Брайан О'Нейл работает кем-то вроде агента на местах, беря на себя львиную долю физического труда и влезая в каждую драку и прочие заморочки. Скромница Нина Кейди сосредоточена на исследовательской работе и часто засиживается до поздней ночи, разыскивая улики в древних текстах.
В этом рассказе тоже была масса подобных вещей, но, как и всегда у Сета, отличный слог и живые остроумные диалоги. Кроме того, обычно О'Нейл увлекался какой-нибудь красоткой, хотя в последней книге Сет перевернул шаблон с ног на голову, заставив действовать и Кейди. В рассказе, который я читала сейчас, все вернулось в старую колею, и О'Нейл, в своей вкрадчиво-обходительной манере, закидывает удочки к сногсшибательной музейной хранительнице.
"Дженевьева, словно королева среди подданных, не спеша прогуливалась по залам, одновременно расчетливо и повелевающе обозревая людей и экспонаты. Своими карими с зелеными искорками глазами она напоминала ему кошку, оценивающую очередное блюдо. Он почувствовал себя жертвой, когда она замедлила шаг и, увлажняя кончиком языка пухлые губы, окинула его с головы до ног томным взором.
"Господи, словно на мышку", - подумал он.
- Мистер О'Нейл, - вкрадчиво заговорила она, откидывая с лица сверкающий локон.
Светло-коричневые пряди перемежались едва заметными медовыми прожилками, словно вкраплениями золота в руде. Ему захотелось зарыться лицом в эти волосы, впитать их аромат.
- Вы опоздали.
Возвышаясь над ней на добрый фут, он почувствовал себя мелкой сошкой, обязанной преклонить колени в ее присутствии и понести наказание за свою медлительность. Не то чтобы меня это очень волновало, решил он, стараясь не пялиться туда, где тонкая ткань ее платья облегала бедра и пышные груди. Эти груди само совершенство, решил он. Весьма впечатляющие, но без гротесковой чрезмерности. А их форма… ах, никакому скульптору не повторить этих изящных линий…
Сообразив, что она ожидает ответа, он отогнал грязные мысли и невозмутимо улыбнулся:
- Прошу прощения. - Сейчас, наверное, не стоит упоминать о нападении в гостинице. - Я никогда не тороплю события. По крайней мере, когда в деле замешана женщина".
Это был самый умеренный из двусмысленных диалогов, так что я не удивилась, когда к финалу рассказа отношения между ними обострились. В конце концов, отстраненно подумала я, разве появится у Кейди с О'Нейлом реальный опыт отношений, если кто-нибудь из них не погуляет на стороне. И естественно, этот кто-то - мужчина. И кошачьи сравнения в самую точку, потому что Дженевьева эта и есть кошка в течке. Она закончила тем, что, связав О'Нейла в лифте, стала вытворять такое, отчего даже у меня глаза на лоб полезли. Удивительно, как редактор "Американской тайны" оставил все это, хотя я бы соврала, отрицая приятное возбуждение при мысли о том, что вся эта мерзость вышла из-под руки кроткого, любезного…
Лифт?
"Ты же знаешь, что у нас есть лифт", - сообщил мне Уоррен.
Светло-коричневые волосы. Зеленовато-ореховые глаза. Изящная. Красивая грудь.
- А-а-ах! - закричала я, отбросив журнал, будто он мог укусить меня.
Журнал упал рядом с опустевшей тарелкой, и проходившая мимо официантка испуганно посмотрела на меня. Поспешно выложив на стол комок смятых купюр, я схватила пальто и сумочку и бросилась в книжный магазин. Даг по-прежнему терзал "Тетрис" в нашем кабинете, но я была слишком расстроена, чтобы снова поразиться его мастерству.
Все эти взгляды. Шепотки и ухмылки. Теперь все это обрело смысл.
- Они думают, это я! - От моего вопля Даг подпрыгнул второй раз за день. - Дженевьева. Они все думают обо мне как о сексуально озабоченной веревочно-лифтовой садомазохистке.
- А разве это не так? - поднял бровь Даг.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Даг!
Он пожал плечами:
- Подумаешь. По-моему, все очень мило.
- Но я ничего такого не делала. Героиня - это не я.
- Она очень на тебя похожа. Ее имя тоже начинается на "Д".
- Но это не… - Я захлебнулась возмущением.
Даг оценивающе разглядывал меня:
- По правде говоря, ты не можешь их упрекать. По описанию вы просто одно лицо, и все знают, что ты дружишь с Мортенсеном - не говоря уж о том, какая ты ревностная его поклонница и все такое. Кстати, когда они прочитали рассказ, Кейси сделала блестящее замечание, что вы, ребята, вчера пришли сюда вместе. А дальше пошло-поехало.
- Но… это ничего не значит.
Никто на работе понятия не имел, что мы с Сетом встречаемся. Я не хотела, чтобы все знали.
- У нас ничего не было.
Вставая из-за компьютера, Даг снова пожал плечами:
- Очень жаль. В любом случае, я бы не стал о тебе хуже думать. Все это твое личное дело.
Я застонала:
- Теперь уже нет, раз каждый может прочитать.
- Я полагал, что все это вымысел, - лукаво улыбнулся он, надевая куртку.
- Вот именно! Даг, что мне делать?
- Не знаю, Кинкейд. Уверен, ты сама разберешься. Можно начать с вопроса Мортенсену, зачем он выставил свои фантазии на всеобщее обозрение. - Он попытался ущипнуть меня за щеку, но я увернулась. - Что до меня, так мне еще на репетицию. Завтра важное выступление. Увидимся.