- В последнее время у меня намного меньше командировок, - ответил Алекс. - Абби два года назад начала работать в фирме и теперь берет на себя большую часть деловых поездок.
- Я полагала, предназначение Абби - совершать благородные поступки. Она случайно не думает о вступлении в Корпус Мира или куда-нибудь в этом роде?
- Она бросила эту идею, когда поняла, что можно жить и без роскошных нарядов.
Фанни подавила смешок, представляя утонченную Арабеллу Грэди, лишенную всех удобств, в чаще леса.
- А как твои родители? Как Кэрол и Джанет?
Его семья была надежной темой разговора. Родные Алекса любили ее, и она действительно очень скучала по ним после развода. Она почувствовала, как кровь опять прихлынула к лицу. Разлука с его родными была одной из причин ее бесконечной тоски. Фанни отчаянно старалась не позволять своим глазам задерживаться на лице бывшего мужа.
Алекс думал о том, что целых пять лет не видел ее. Фанни был всего двадцать один, когда они разошлись.
Тогда она была прелестна и своей юной нежностью вскружила ему голову. Но теперь она утратила черты юной девушки и превратилась в красивую женщину.
Вместе с тем Алекс не мог уловить перемен в ее внешности. В двадцать пять лет ее кожа оставалась гладкой как шелк; тронутая легким загаром персикового оттенка, она прекрасно сочеталась с сочной синевой платья. Смелое декольте обнажало великолепные плечи, и Алексу страстно захотелось коснуться ее ключицы, увидеть, как от этого прикосновения под его пальцами дрогнет нежная кожа.
Свои прямые густые волосы цвета воронова крыла Фанни уложила на затылке в изящный пучок. Алекс помнил, как эти волосы ниспадали ей на плечи, как в лучах утреннего солнца они блестели иссиня-черными бликами, как ее шея изгибалась от наслаждения, когда они занимались любовью. Может, она отстригла их, или они до сих пор свисают до талии блестящим черным водопадом?
Он на мгновение отвел взгляд и жадно сглотнул, подавляя внезапную волну желания, охватившую его. Хорошо, что он оделся в свободные брюки, а не в тесные джинсы, облегченно подумал Алекс. Прошло много времени с тех пор, как он чувствовал себя возбужденным только от одного взгляда на женщину. Этого не случалось уже пять лет, с тех пор, когда он последний раз видел Фанни.
Кто-то из гостей подошел к ним и стал расспрашивать Фанни о ее магазине. Алекс не слушал, он думал о ней. Боже, она выглядит сногсшибательно! Как мог он забыть, насколько она красива? И как желанна. Ведь стоило ему лишь взглянуть на нее, как обнаружилось, что вновь разгорается страсть. Так было всегда. С первой секунды, как он увидел Фанни, он страстно ее желал.
Они познакомились на вечеринке в День всех святых. Фанни была черной кошкой. Одетая в черное трико со смешным черным пушистым хвостом, с нарисованными усами на щеках и в черной шапочке с кошачьими ушками на голове, она выглядела одновременно и порочной, и невинной. Алекс хотел ее тогда больше, чем когда-либо еще в своей жизни хотел женщину.
Меньше чем через неделю они провели вместе первую ночь. Наутро он сделал Фанни предложение выйти за него замуж, чему сам несказанно удивился. Она отказалась, говоря, что к этому поступку его побуждает только чувство вины перед нею за то, что он был первым мужчиной в ее жизни. Но Алекс не чувствовал вины. Это было другое - страстное желание, потребность обнять ее так крепко, как только возможно, и каждую минуту ощущать ее рядом с собой. Только заниматься с ней любовью для Алекса казалось недостаточным.
Почти два месяца он уговаривал ее выйти за него замуж, используя секс как одно из средств убеждения: он затаскивал ее в постель всякий раз, когда она начинала спорить с ним… о том, как мало времени они знают друг друга.
После венчания их сексуальная жизнь стала особенно совершенной. Но, к сожалению, это была единственная сторона их брачной жизни, в которой они никогда не имели проблем.
- Я очень рад видеть тебя, Фан, - сказал Алекс. Он заметил, как расширились ее глаза, увидел в них удивление и другие эмоции, значения которых не понял. Но Фанни быстро опустила ресницы, спрятав под ними синеву глаз.
- Я тоже очень рада видеть тебя, Алекс.
Ее слова прозвучали просто как вежливый ответ, ничего не говоря Алексу о том, что на самом деле она чувствует.
Фан всегда говорила ему только то, что он хотел услышать, каждый раз скрывая от него свои истинные чувства и мысли. И это больше всего огорчало Алекса. Со временем он понял, что чем настойчивее расспрашивал он, тем плотнее она окутывалась оболочкой учтивого тона. Расспросы доходили до того, что он был готов схватить ее и трясти до тех пор, пока эта оболочка не треснет, выплескивая наружу ее подлинные мысли и эмоции.
- Я скучал по тебе. - Слова вылетели прежде, чем он успел обдумать их.
Глубокое удивление, отразившееся в глазах Фанни, заставило Алекса пожалеть о сказанном. Он явно торопил события. Так же, как и при первой встрече, когда познакомился с ней и предложил брачный союз, не давая ей шанса все хорошо обдумать и взвесить. Усвоил ли он урок, который дала ему Фан, когда попросила развода?
Алекс поспешил сгладить впечатление от своего внезапного признания.
- Я целых пять лет не ел твой славный яблочный пирог, - прибавил он с лукавой усмешкой.
Едва различимое напряжение в ее глазах исчезло, и она улыбнулась.
- Ты всегда был сластеной.
- Я им и остался.
После этого установилось неловкое молчание. Алекс хотел задать ей десяток вопросов, волновавших его. Он хотел узнать, думает ли она когда-нибудь о том времени, когда они были вместе, сожалеет ли о разводе? Не был ли Алекс пустым местом для нее? Назначала ли она свидания другим мужчинам? Есть ли у нее любовник?
В груди у Алекса все сжималось при мысли о Фанни в постели с другим мужчиной. Это, конечно, не ревность. Давно прошло то время, когда он ревновал. Это чувство объяснялось упрямым нежеланием самца делиться тем, что когда-то принадлежало ему.
- Я думаю, Паоле нужна моя помощь, - вдруг сказала Фанни, глядя через его плечо.
Алекс не нашел нужным повернуться по направлению ее взгляда. Он так же, как и она, хорошо знал, что приемы у Паолы проходили как часы: точно и ровно. К тому же Паола скорее обнаженной отобьет чечетку на Уилдширском бульваре, чем попросит кого-то из гостей ей помочь.
- Может, раздобыть по чашке кофе? - спросил Алекс, понимая, что вынужден позволить ей уйти.
Ностальгия, подумал он, чувствуя тоску по прошлому.
Предложение Алекса заставило Фанни вновь обратить на него внимание. На мгновение ему показалось, что его слова задели потаенные струнки ее души. Но потом лицо Фанни приняло отчужденное выражение.
- Не думаю, что это хорошая идея, Алекс.
На секунду Фанни задержала на нем взгляд.
- Я рада, что увидела тебя, - прошептала она и ускользнула, не давая ему времени ответить.
Алекс не пытался остановить ее. Он остался стоять на том же месте с нетронутым бокалом шотландского виски в руке, невидящим взглядом уставившись в окно, откуда открывалась панорама ночного города.
Гордость заставила Фанни задержаться на вечеринке гораздо дольше, чем она рассчитывала, дабы показать всем, что ее встреча с бывшим мужем для нее решительно ничего не значит. Она болтала со знакомыми, смеялась, причем всегда кстати, стараясь скрыть, что следит за Алексом. Но с момента, как вечеринка расползлась не только по всем комнатам, но и перебралась в сад на склоне холма, наблюдать за одним человеком не представлялось возможным, тем более делать это незаметно.
Но несколько раз ей все же удалось увидеть Алекса.
А он хорошо проводит время, огорченно подумала Фанни, наблюдая, как он разговаривает с длинноногой пышногрудой блондинкой. Говоря что-то Алексу, блондинка практически коснулась губами его уха, тесно прижалась к рукаву пиджака, и Алекс, казалось, получал удовольствие, находясь в обществе этой странной женщины, так явно липнувшей к нему.
А может быть, она и не странная. От этой мысли у Фанни что-то сжалось в груди, и она поспешила отвернуться. Как бы Алекс ни относился к этой женщине, ясно одно: Фанни он не принадлежит. Попросив развода, она лишила себя права ревновать, когда другая женщина держит Алекса под руку.
Было почти одиннадцать, когда она решила, что уже может уйти с вечеринки. Теперь никто не скажет, что ее уход как-то связан с появлением бывшего мужа. Она нашла Паолу и попрощалась с ней, радуясь, что та, отвлеченная обязанностями хозяйки, не может сделать ничего большего, как только выразить свой протест против раннего ухода Фанни.
Направляясь к двери, она еще раз поискала глазами Алекса, в то же время сомневаясь, желает ли она его снова увидеть. Несомненно, ей хотелось еще раз мельком посмотреть на него, но внутренний голос подсказывал - будет лучше, если этого не произойдет. Его не оказалось в поле зрения, и Фанни постаралась расслабиться. Она сказала ему "до свидания" пять лет назад. И не было нужды говорить это снова.
Из-за того, что дом Маклинов стоял на вершине холма, дорога была очень крутая, и идти по ней было тяжело. Паола любила шутить, что человек, совершивший такой подъем к ним, действительно хочет их видеть.
Фан остановилась в нерешительности на вершине склона и, недолго думая, сняла босоножки на высоком каблуке.
Асфальт все еще хранил тепло, накопленное за день под палящими лучами солнца, поэтому ступать по нему босыми ногами было приятно. С босоножками в руках Фанни спустилась с холма.
Она припарковала свою машину бледно-голубого цвета у его подножия между серебряным "мерседесом" и ржавым пикапом. Она улыбнулась при мысли, что эти три машины как нельзя лучше характеризуют их владельцев.