На этом его связь с дамой могла бы и прекратиться, тем более, что электронщик, свирепо шевеля пышными усами, пообещал в следующий раз "основательно подпортить его микросхемы, вогнав ему в задницу раскаленный паяльник". Но через какое-то время возлюбленная позвонила сама и уговорила приехать, сказав, что муж находится сейчас в Америке и "микросхемам" Заславского ничто не угрожает. Искушение было слишком велико, а дама - чертовски хороша собой, поэтому актер не устоял. И этот, и последующие два дня прошли настолько упоительно и интенсивно, что Заславскому пришлось дважды выбегать на улицу, чтобы пополнить запасы шампанского и "любовных инструментов". Муж был действительно в Америке, и однажды истомленные любовники даже видели его в программе новостей, когда он давал какое-то интервью. Заславский в тот момент был настолько увлечен слизыванием с грудей своей дамы сладкого ирландского ликера, что не стал прислушиваться - а зря!
Ибо муж говорил об одном замечательном компьютерном устройстве - анализаторе запахов. Достаточно установить его в помещении и соответствующим образом запрограммировать, как оно сможет по запаху определять гостей - желанных или нежеланных, а по возвращении хозяина проинформировать его о том, был ли у него "в гостях" кто-то посторонний.
Но Заславский, как нарочно, убрал звук до минимума, чтобы голос мужа не мешал ему слушать томное постанывание жены. Обо всем остальном несложно догадаться - вернувшийся из Америки муж, благодаря предварительно установленному анализатору запахов, о котором не знала даже жена, снова вычислил Заславского, и тому какое-то время даже пришлось скрываться в одном из подмосковных домов отдыха, где по ночам ему снились свирепые усы и раскаленные паяльники…
- Интересный друг, - заявила Светлана, внимательно выслушав мой рассказ. - Но я пока не поняла, зачем ты хочешь меня с ним познакомить - чтобы заняться любовью втроем?
- С ума сошла! - воскликнул я с искренним возмущением. - Только этого мне еще и не хватало! Кстати, он недавно женился.
- Но тогда зачем?
- Да все очень просто. Когда мне хорошо, то я хочу, чтобы меня окружали те люди, которые мне нравятся, - это, во-первых. А во-вторых. - Я наклонился к Светлане, поцеловал в щечку и сжал руку. - Ты у меня такая соблазнительная, что мне постоянно хочется хвастаться тобой перед своими женатыми приятелями. Пусть кусают локти и вспоминают о преимуществах холостяцкой жизни!
- Это не самое удачное намерение, - с неожиданной сухостью произнесла Светлана, после чего я с некоторым опозданием понял, что "заболтался". Пытаясь исправить свою ошибку, я крепко обнял ее за плечи, притянул к себе и после недолгого сопротивления поцеловал в губы.
Почувствовав, как в процессе поцелуя мои руки начинают жадно ощупывать ее неплотно сдвинутые колени, Светлана напряглась и слегка отстранилась.
- Мне хочется только тебя, твоего чудного общества - и ничего более!
- Ну тогда пусти…
- Зачем?
- Я разденусь.
Прошло еще какое-то время - и вот мы лежим на вновь разобранном диване, пьем шампанское, за которым мне пришлось спуститься в магазин, находившийся на первом этаже моего дома, и томно беседуем. Настал именно тот период взаимных откровений, о котором я вспоминал сегодня утром.
- Помнишь, ты мне еще в Козельске обещал рассказать про своих любовниц? - напомнила Светлана.
- Сначала ты, - покачал головой я.
- Почему?
- Мне слишком долго придется рассказывать, а вот твой рассказ, как я надеюсь, окажется гораздо короче.
- Негодяй! - и она со смехом ткнула меня в бок, но тут же поцеловала в плечо. - Впрочем, ты прав. Я действительно изменила своему мужу всего один раз.
- Да? Значит, я у тебя всего третий?
- Это, по вашим московским меркам, много или мало?
- Да это по любым меркам почти девственность! - усмехнулся я. - Так что это был за случай и где?
- В Питере. Мне позвонила мать и попросила приехать на похороны своего двоюродного брата, помочь.
- Ну и?
- Я приехала и там увидела его племянника Вячеслава - крупного и красивого молодого человека с таким, знаешь ли, уверенным взглядом, сильными, волосатыми руками и густыми черными бровями. И тут со мной произошло что-то непонятное, необъяснимое и пугающее, невыносимо блаженное…
- Постой, постой, - перебил я. - Но если этот Вячеслав - племянник твоего двоюродного дяди, то, следовательно, вы троюродные брат и сестра?
- Ну и что?
- А почему же вы раньше не виделись?
- Мы виделись, но это было в детстве, когда нам было лет по двенадцать. У матери были не слишком хорошие отношения с дядей, поэтому так получилось, что мы с Вячеславом по-настоящему познакомились только на похоронах.
- По-настоящему?
- Да. Этим же вечером, когда гости стали расходиться после поминок, Вячеслав попросил меня задержаться и помочь ему убрать посуду. Но посуда так и осталась стоять неубранной, потому что мы почти сразу же перешли в другую, полутемную комнату и там принялись бесстыдно и безмолвно ласкать друг друга, обнажая лишь самые откровенные участки тела и почти не отрывая губ. Никогда в жизни я не испытывала такого, сотрясающего до самых глубин, оргазма, который испытала там, лежа с задранным до подбородка платьем под мужчиной, который входил в меня рыча и скрипя зубами!
- Черт! Я, кажется, ревную, - задумчиво пробормотал я, но задумавшаяся Светлана меня не услышала. - А что - потом вы больше не виделись?
- Нет. - Очнувшись, она покачала головой. - На следующий день я вернулась в Козельск, и с тех пор в Питер больше не приезжала.
- А он сам не наведывался?
- Я запретила - ты забыл, что в то время у меня еще был муж?
- Да, верно.
- Теперь твоя очередь рассказывать!
- Что? Ах, ну да, - задумчиво произнес я. - А ты уверена, что тебе этого действительно хочется?
- Давай, давай, не увиливай, - поторопила она.
- Ну, хорошо, только я лучше расскажу тебе не про любовниц, а про самую большую любовь в своей жизни… - Я глубоко вздохнул и начал: - Самая красивая женщина, которую я когда-либо знал в своей жизни, училась вместе со мной на философском факультете МГУ…
5
- Напрасно не отвечаете, Наталья… Николаевна. Соглашайтесь, не пожалеете. - Теперь уже в его бесцветных глазах прежняя, дурашливая вкрадчивость сменилась холодной жестокостью.
- Пошел вон, - проговорила она сквозь зубы, но таким вибрирующим от напряжения тоном, что он тут же убрал руку и отступил. Не оглядываясь, она вышла из аудитории, прошла по опустевшему этажу и, громко цокая каблуками черных сапог по каменной лестнице, спустилась на второй этаж, где находилась кафедра. - Привет, Надежда, ты уже уходить собралась?
- А что? - отозвалась лаборантка кафедры, толстая, неопределенного возраста девица в черных роговых очках, которая училась на заочном отделении этого же института.
- Давай сначала покурим, - Наталья откинула прядь волос и принялась рыться в своей сумке, доставая сигареты.
- Давай, - охотно согласилась Надежда, чей рабочий день по большей своей части состоял именно из перекуров и чаепитий, - а ты чего так суетишься, случилось что-нибудь?
- Да вывел тут из себя один болван. - Наталья наконец щелкнула зажигалкой и, обдернув юбку, присела на край стола. Жадно затянувшись, она выпустила струю тонкого ароматного дыма куда-то в потолок.
Надежда позаимствовала сигарету из пачки "Салема" и неторопливо закурила.
- Рассказывай.
Они с Натальей как бы дополняли друг друга - если одна была стройной, нервной и импульсивной, то другая - толстой, спокойной и невозмутимой. У одной отбоя не было от поклонников, другая, казалось, уже смирилась со своей участью умереть старой девой. И именно из-за того, что им нечего было делить, девушки дружили и были весьма откровенны друг с другом.
- Я сегодня принимала зачет на факультете АСУ, а там в одной моей группе есть студент - тупая такая, самодовольная ряха, который ну ни черта не знает. Я уже ему поставила тройку, чтобы только его больше не видеть, тем более что экзаменов у них летом не будет. Так представь себе, этот хам самым наглым тоном предложил прямо сейчас сесть в его тачку и съездить в "Трактир на Клязьме" отметить!
- Как его фамилия? - заинтересовалась Надежда.
- Борисов.
- Александр?
- Да, а ты откуда знаешь?
- Ну, это известная личность, все время на темно-синей "девятке" подъезжает. А что ты ему ответила?
- Послала куда подальше, разумеется, - Наталья загасила сигарету и, подойдя к зеркалу, висевшему на боковой дверце шкафа, поправила волосы.
- Правильно, хотя это и опасный тип. Говорят, что он связан с местной мытищинской группировкой.
- Ну, а у нас-то он что делает? Зачем ему этот факультет?
- Вот ты бы его и спросила об этом… за ужином.
Обе улыбнулись. Наталья уже успела надеть элегантное, темно-серое пальто и теперь старательно расправляла волосы над поднятым воротником. В этот декабрьский день стояла очередная слякотная оттепель, пахнувшая вовсе не весной, а какой-то кислой унылостью. В такие дни она ходила без шапки, распустив волосы по плечам и держа руки в карманах.
- Ну, ты идешь? - Она оглянулась на Надежду.
- Иду, только кафедру проветрю. А то завтра шеф опять будет скулить: "почему курили, почему курили?"