— Не рановато ли Мал стал считать себя моим мужем и великим князем?
— Древлянский князь сказал, что если корова сама не идет в стойло, ее гонят туда плетью, — с дрожью в голосе проговорил хазарин, сгибаясь перед Ольгой в низком поклоне.
Сузив глаза, великая княгиня швырнула к ногам купца ожерелье, которое держала в руках.
— Ты мне больше не нужен. Покажешь ключнице все, что я отобрала, и назовешь цену. Она заплатит тебе. Ступай…
Едва хазарин покинул горницу, Ольга повернулась к священнику Григорию, стоявшему рядом с ней.
— Все слышал, святой отец?
— Да.
— Смог бы ты стерпеть подобное унижение?
— Христос учит смирять гордыню.
— Князь древлян оскорбил не просто женщину, а великую княгиню. Я русская, святой отец, а русские не прощают обид. Даже если бы я уже не решила, что этот древлянин, убийца моего мужа, умрет, я без колебаний вынесла бы сей приговор ему сейчас.
— Христос учит прощать своих врагов.
— Разве ты, святой отец, не отпустишь мне подобный грех? — прищурила глаза Ольга.
— Я еще не видел греха, дочь моя.
— Ты его и не увидишь, — загадочно улыбнулась великая княгиня. — Святой отец, ты не единожды рассказывал мне о жизни императоров Нового Рима. О том, как они избавляли себя от врагов, не пролив ни капли их крови. Прошу, расскажи мне об этом сейчас еще раз.
4
Подбоченясь и гордо выпятив грудь, князь Мал смотрел на открывшийся перед ним город. Стольный град всея Руси располагался на высоких днепровских холмах, окруженный широким земляным валом и толстой крепостной стеной. Высились по углам стен сторожевые башни, торчали заборола, разверзлись темные провалы крепостных ворот. Блестели шлемы и наконечники копий охранявшей их стражи. Лепились по склонам зеленых холмов посады, у впадения в Днепр Почайны раскинулась пристань. К самой воде спускались хижины рыбаков и подворья ремесленников.
Только не на крепостные стены или жилища горожан и рыбаков смотрел князь Мал. Его взор был прикован к стоявшему на вершине одного из холмов великокняжескому терему. Матово отсвечивали под лучами солнца его белые гладкие стены, выложенные из каменных плит. Всеми цветами радуги сверкали узорчатые оконные стекла, словно жарким огнем, пылала многоскатная изящная башня-смотрильня, подарок покойного Игоря жене, дабы она могла первой узреть возвращающегося из походов мужа-воителя.
Такого терема и башни не было на Русской земле больше ни у кого, лишь великие киевские князья могли позволить себе иметь такое диво. Но прошло их время! Теперь хозяин стольного града всей Руси и красавца-терема будет он, древлянский князь Мал.
Лодка уткнулась носом в прибрежный песок, остановилась. Князь Мал выпрямился на лавке, довольно прищурил глаза, разгладил пятерней пушистые усы. Воистину ему приготовили княжескую встречу! На берегу в полном воинском облачении замерло несколько длинных рядов киевских воинов, дорога, ведущая от реки, была устлана коврами. Что же, так и должно быть. Древляне взяли жизнь киевского князя, взамен они дают Киеву нового князя, а княжьей вдове — нового мужа. Все, как гласят и требуют древние обычаи русичей.
Поднявшись с лавки, Мал собрался было шагнуть на песок, однако был вынужден отказаться от этого намерения. Часть киевских дружинников вошла в воду, выстроилась вдоль бортов древлянских лодок. Были они без щитов и копий, в их руках виднелись толстые веревки. По команде воеводы, взмахнувшего на берегу мечом, дружинники продели веревки под днища лодок, одновременно рванули их вверх. Легкие суденышки поднялись из воды, повисли в воздухе. По новому взмаху воеводского меча дружинники сделали первый шаг к берегу, второй, и лодки поплыли между их плечами на сушу. Мал вновь опустился на лавку, важно надул щеки. Он еще никогда не слышал, чтобы кому-либо на Руси оказывались такие почести.