Она услышала резкое дыхание Джефа и неясные слова, которые он быстро пробормотал, прежде чем посмотреть ей в лицо. Его глаза просили ответа на вопрос, который следовало ожидать. Глория только кивнула почти незаметно, и он медленно перевел взгляд на Брайана.
Мальчик заговорил первым.
- Привет, - робко сказал он. - Я - Брайан.
- Привет, Брайан, - ответил гость нежно. - Я - Джеф, приехал в Лондон из Америки.
- Вы американец! - закричал в восхищении парнишка, укоризненно посмотрев в лицо матери. - Ты не рассказывала мне, что у тебя есть друзья в Америке.
Глория все еще не могла говорить и лишь смотрела на Джефа. Молчи, умоляли ее глаза, но она тут же отвернулась, не выдержав его взгляда, полного безмолвной ярости. Он нагнулся к Брайану.
- Твоя мама не знала, что такой друг все еще есть, - улыбнулся он. - Я не видел ее очень долго.
- О! - Брайан опять взглянул на него. - А вы умеете скакать на лошади?
- Конечно.
- А стрелять из ружья?
Джеф засмеялся глубоким смехом, который однажды заставил Глорию дрожать от восхищения.
- Могу, - весело ответил он. - Но стараюсь не делать этого. Ружья предназначены для ковбоев в кино.
- Мне нравятся фильмы про ковбоев, - тут же признался Брайан и улыбнулся, в то время как сердце матери почти разрывалось на кусочки от того, что обычно робкий сын так тепло отнесся к совершенно незнакомому человеку, который в действительности был его отцом.
- Дорогой, ты уже закончил завтрак? - мягко спросила Глория, напрасно цепляясь за последнюю надежду, что Джеф, возможно, мирно оставит их.
Взрослый и ребенок одновременно взглянули на нее. Тот же холодный яростный взгляд у одного и то же молчаливое восхищение у другого.
- Я не голоден, - быстро сказал Брайан.
- А мы с твоей мамой собирались взять тебя с собой на пикник!
- На пикник?! О, мам, когда?
Твердые как сталь глаза лишили ее присутствия духа.
- Сегодня днем, не так ли. Гло?
- Гло? - удивленно воскликнул Брайан. - Никто не называет ее Гло. Она - Глория.
Но на этот раз Джеф не ответил мальчику и пристально посмотрел в лицо его матери.
- Не так ли, Глория? - повторил он таким тоном, смысл которого только она и могла понять.
Холодный ужас наполнил женщину, заставив почувствовать свое поражение и то, что он, должно быть, презирает ее.
- Да, Джеф, - сказала она заискивающим тоном.
- А ваша экономка свободна вечером? - продолжал он. - Няня нужна сегодня вечером, потому что я приглашаю тебя поужинать. Есть многое, о чем мы должны поговорить, не правда ли?.
Она беспомощно взглянула на сына, но Джеф опередил ее, посмотрев на мальчика с улыбкой.
- Ты не возражаешь, если я поужинаю с твоей мамой сегодня вечером, Брайан? Это необходимо.
Его тон был очень серьезным - взрослый мужчина говорил с мужчиной, и Брайан быстро понял это.
- Конечно, не возражаю. Иди, мам, и желаю вам хорошо провести время.
В другое время Глория засмеялась бы, услышав такие странные взрослые нотки в разговоре, но сейчас хотелось накричать на обоих.
- Кстати, Брайан, - сказал Джеф, - не думаешь ли ты, что нам нужно подготовить все для пикника? Умеешь делать бутерброды?
- Конечно, умею - похвастался Брайан. - Мне же почти девять лет!
- Да, - ответил Джеф, - я знаю.
Брайан побежал на кухню, а Глория осталась с гостем в коридоре, не смея поднять глаза от стыда, так как вспомнила, как бессовестно лгала, говоря о возрасте сына.
Джеф схватил ее за предплечье со свирепостью, которая заставила женщину содрогнуться.
- Где гостиная? - грубо спросил он.
- Вон там.
Он бесцеремонно втащил ее в комнату, на которую хозяйка указала, и почти толкнул на диван. Несколько минут Джеф пристально смотрел в окно, затем повернулся к Глории, которая с отвращением отвернулась от смуглого, искаженного гневом лица.
- Ты говорила, что твоему сыну семь лет, - грубо начал он. - Ты лгала?!
- Да.
Какой смысл отрицать? Она чувствовала себя странно спокойной, как будто бы кто-то лишил ее чувств, не оставив ничего, кроме внешней оболочки.
Джеф подошел немного ближе и понизил голос:
- Я правильно понял, Глория? Я отец Брайана? Мои глаза не обманули меня?
Глория уже не старалась сдержать его.
- Да, ты его отец, - с дрожью в голосе ответила мать.
- А если бы сходство Брайана со мной не было таким явным, что бы ты сказала тогда? Или я никогда не узнал бы о его существовании?
Глория не хотела отвечать на этот вопрос. Достаточно мучительно уже то, что она пыталась спрятать сына от отца. Можно, конечно, намекнуть на эгоистичный страх, который управлял ее поведением.
- Джеф, я хочу сказать…
- Не говори ничего, - прервал он, быстро посмотрев через плечо, будто опасаясь, что Брайан войдет и услышит разговор. - Ничто не должно расстраивать мальчика. Поговорим сегодня вечером.
Он, должно быть, подумал о приближении сына, потому что в голосе послышались дружеские нотки:
- Не полезно ли будет захватить пару свитеров, Глория? Для тебя и для Брайана? Я знаю, как ненадежна здесь погода.
Их глаза встретились, и невысказанные упреки уступили место приятным воспоминаниям. Глория вспомнила теплый летний вечер - первый вечер после недели дождя - много лет назад…
- Золушка, - прошептал Джеф, услышав, как колокола Биг Бэна бьют двенадцать часов.
Очаровательный принц, подумала она, мечтательно закрывая глаза, подошел бы к ней и поднял на руки, затем поцеловал бы так страстно, как не смог бы никто в мире. Она прильнула бы к нему и ответила на поцелуй, горячо выражая все чувства, которые копила много лет в холодной обстановке приюта. Но одно чувство было так сильно, что сжигало душу; хотелось, чтобы он любил ее… как она любила его.
Глория качнула головой. Она сходила с ума всего лишь из-за того, что встретила парня, боже мой!
Но не оттолкнула его, когда он, тяжело вздохнув, прижал ее к себе и прошептал на ухо:
- Господи, не хочу, чтобы ты шла домой.
Глория взглянула спокойно, таинственная улыбка играла на ее губах.
- Не могу, - шепотом ответила она, и ее голос неуверенно задрожал. - Если ты уверен…
- Уверен? - На какое-то мгновение он задумался, затем его лицо потемнело. - Я так хочу тебя, но…
- Но?.. - перебила она, боясь быть отвергнутой.
Джеф пристально посмотрел на нее.
- Очень трудно объяснить, - сказал он, - во всяком случае, не сейчас.
Глория знала, что он джентльмен, и еще больше обожала его за это. Ты опытный, доверчиво говорили ее глаза, когда Джеф поднес руку девушки к своим губам и поцеловал.
- Пойдем отсюда, - настоятельно сказал он.
Глория не раскаивалась в том, что произошло, пока они были вместе. Он любил ее с благоговением, страстью и заботой, за исключением того раза в середине первой ночи, когда, сонные и горячие, они заключили друг друга в объятия, и его страсть омрачило отчаяние.
Джеф не думал, что она девственница, а она не говорила, чувствуя, что не это волнует его. Задумчивое выражение сделало его красивое лицо загадочно-таинственным в тот момент, когда он опустился на нее, забрал в рай и таким же восхитительным образом вернул на землю.
Они провели весь уик-энд в домашней обстановке.
- Это квартира моего дяди, - объяснил Джеф. - Он и моя тетя пользуются ею, когда гостят в Лондоне. Слава богу, - и его глаза заблестели, - что им пришлось улететь в Париж в ночь нашей вечеринки. Бог дал нам возможность, Глория.
- Ох, слава богу, - молилась она.
Это была роскошная квартира, с дорогостоящей обстановкой, но Глория, казалось, с трудом замечала изысканные картины, роскошные мраморные полы с шелковистыми коврами - она восхищалась лишь мужчиной. Своим мужчиной.
Они занимались любовью на полу, а точнее говоря, любили друг друга везде, где только возможно, оставаясь в квартире целый уик-энд. Они не называли друг другу фамилий, но разговаривали о гражданских правах и о политике.
Оба любили шахматы. Глория даже выиграла два раза.
- Никогда раньше не проигрывал женщине, - сказал Джеф с ленивым восхищением.
- Ты очень сексуален, - заметила она.
Он поднял руку.
- Обычно я бываю лучше.
- Может быть, я лучше?
Джеф усмехнулся.
- Ну-ка, подумай, на что я способен, а? Есть несколько вещей, в которых он особенно хорош, мечтательно думала девушка, позволяя любовнику расстегивать свободную рубашку, которую только что надела.
Джеф преподнес ей такое угощение, которым никто раньше не угощал, - лосось и устрицы с шампанским… и с темно-красной розой, лежащей на подносе.
Его глаза блестели, когда он поливал устрицы соусом, перед тем как предложить Глории.
- Что же нам следует делать дальше, как ты думаешь?
Он засмеялся и решительно отодвинул тарелку, чтобы обнять девушку.
- Что? - не дыша, спрашивала она, подставляя рот для поцелуя.
Глория не думала о том, что ее ожидает, просто не могла думать об этом. Но в воскресенье под утро, рано проснувшись, увидела, что Джефа нет рядом. Она безмолвно лежала в тусклом освещении, но когда глаза привыкли, увидела его. Стоя у окна к ней спиной, с маленьким белым полотенцем, едва прикрывавшим узкие бедра, он наблюдал, как первые лучи солнца начинали золотить небо.
Глория увидела, как Джеф качнул головой, и услышала, как пробормотал "черт" и еще раз "черт". Этого было достаточно, чтобы понять: что-то глубоко беспокоит его.
Глория быстро закрыла глаза, когда он повернулся, боясь взглянуть на него и прочитать раскаяние в его глазах.