— А я узнал о ней только после приезда в Хиллстон, захватил лопату и отправился на озеро, Без дураков, Тал, я перекопал почти весь берег — видишь, я от тебя ничего не скрываю. На озере здорово, только денег там нет.
— Спасибо за информацию.
— Я не спущу с тебя глаз, Тал. Меня очень интересует, как продвигаются твои дела!
Жилище миссис Рорик удалось найти без труда. Я нажал кнопку звонка, и дверь открыла молодая женщина с ребенком на руках.
— Миссис Рорик?
— Да, — ответила она мягким приятным голосом.
Я представился, и, поколебавшись, она все же пригласила меня войти. В доме я сумел лучше разглядеть ее: зубы больше не торчали, лицо округлилось. Она оставалась по-прежнему бесцветной, но сейчас в ней появились уверенность и гордость. На небольшом трехколесном велосипеде сидел еще один малыш, дети были очень похожи на мать.
— В лагере перед смертью Тимми упомянул некую Синди. Может, он говорил о вас?
— Сомневаюсь. Вряд ли он вообще подозревал о моем существовании. Пожалуй, мне следует все нам объяснить, — улыбнулась миссис Рорик. — Когда мы учились в школе, я была в него страшно влюблена. Сейчас все кажется смешным, но тогда мне было не до смеха.
— Вы переросли эту любовь, — улыбнулся я.
— О да, слава Богу. Потом я встретила Пата. Мне жаль Тимми. Какой кошмар! Нет, если он говорил о какой-то Синди, то уж точно не обо мне. Была еще девочка по имени Синди Васкович, но это тоже не она. Она умерла.
— Может, вы все же вспомните кого-нибудь?
— Нет, не могу, — нахмурившись, покачала головой миссис Рорик. — Хотя что-то крутится в голове.
— Если вспомните, сообщите? Я остановился в мотеле «Сансет». Позвоните туда, и мне передадут.
— Напишите в своей книге, что Тимми был добр, — попросила миссис Рорик. — Обязательно напишите о его доброте.
— А что вы имеете в виду, миссис Рорик?
— У меня были очень кривые зубы, — она смущенно улыбнулась, — Родители не могли найти денег, чтобы выправить их. Однажды... я тогда училась в шестом классе, а Тимми — в восьмом, какой-то парень пришел в школу с кривыми пластмассовыми зубами, как у меня. Он вставил их в рот и начал гримасничать. Все стали смеяться, а Тимми отнял у него зубы, бросил на пол и раздавил. Опишите этот случай.
— Обязательно, — пообещал я.
Я решил поужинать в «Хиллстоне» и подумать над планом дальнейших действий. Меня взяли у самого ресторана, в десяти шагах от машины.
5
Их было двое: тощий, невзрачный полицейский в форме и коренастый мужчина средних лет с одутловатым красным лицом.
— Ховард?
— Да.
— Полиция. Поехали с нами.
— Зачем?
— С тобой хочет побеседовать лейтенант.
Меня ввели в маленький кабинет, в котором сидел худощавый лысый человек. На его столе стояла табличка: «Лейтенант Стивен Д. Прайн». За лейтенантом Прайном у единственного в комнате окна сидел на радиаторе седой мужчина.
Один из моих конвоиров зачем-то толкнул меня в спину.
Я ударился коленом о стол и чуть не упал. Прайн не сводил с меня холодного взгляда.
— Это Ховард, — сообщил полицейский.
— О'кей, — сказал лейтенант. За моей спиной хлопнула дверь. Полицейский в форме вышел, а второй, в сером костюме, прислонился к двери. — Выкладывайте все из карманов, — велел Прайн. — Все доставайте.
Я выложил на стол свои вещи: бумажник, мелочь, ручку с карандашом, блокнот, зажигалку и сигарету, перочинный ножик, чеки. Прайн протянул большую руку и разделил предметы на две кучки. Ту, в которой находились блокнот, бумажник и чеки, придвинул к себе.
— Остальное можете забрать.
— Могу я спросить, почему?..
— Заткнитесь!
Я молчал, пока Прайн изучал содержимое моего бумажника. Он внимательно прочитал все карточки и удостоверения, затем пролистал блокнот и пересчитал чеки.
— Сейчас ответите на несколько вопросов, — лейтенант открыл ящик, нажал кнопку и продолжил: — Двадцатое апреля, девятнадцать десять.