Завещание Афанасия Рослякова. В нижней части страницы: "Последнее мое желание: если б кто нашел меня и положил в камни - этот добрый человек. Кабы лежать на сухом берегу. Афанасий Росляков из Териберки".
9 декабря: "Зачали мешок муки. В люгере на полу вода. Ходим по лавкам". Так весь месяц - все "в люгере вода", на льду - часто нерпы. В конце декабря невеселая запись. "Рождество. Старик очень болен. Головокружение".
26 декабря: "Старик очень болен. Подавал еду на койку. Лед разломало до шойты. Шойту терло льдом. Старик грел, клал примус под койку. Стрелял медведя, ранил, ушел в море. В 6 ч. вечера старик без ума заговорил". Теперь почти каждый день с томительным однообразием записывается: "Старик очень болен", и все время "колотит бот льдом". 28-го: "Цепь лопнула у якоря, и нас отнесло от берега на 300 сажен". 30-го: "Лед начало выносить из губы. Всю ночь не спал. В люгере по лавкам вода. Помпа испортилась". 31-го: "Сильно било льдом нас".
4 января 1925 г. новая нота в записях: "Старик очень болен, и сам тоже".
Судно бросает то туда, то сюда. 6 января: "Старик болен очень. Лед весь вынесло из губы. Мы в 2 саж. от берега, но на берег попасть нельзя. Шлюпку разломало льдом. Нету воды". 7-го Росляков по разломанной шлюпке попал на берег и достал дров.
9-го: "Старик болен. Обед старик не может поесть, поданный ему суп в койку. Полежит немного, да опять за суп". Сам Росляков тоже нездоров. В книжке запись за записью: "Я тоже". Но все-таки он выходит на берег. 11-го: "Я ходил на гору, а старик лежит, дожидает смерти. Шугу из губы то выносит, то опять набивает". 16-го: "К нам шугу набивало с моря. Старик лежит, но может повернуться в койке. Шлюпку совсем разбило". 17-го: "Шугу всю вынесло. Мы на чистой воде. Старику дал чашку чая, которую он выпил с трудом и стонет ужасно. Очень плох. Не может поворачиваться в койке".
18-го опять: "Вода, нельзя попасть на берег. Старик бредил без сознания". 19-го: "Старик бредил всю ночь и стонал ужасно". 20-го: "В 6 ч. утра дедушка скончался".
Росляков в это время был уже очень слаб и не мог похоронить своего товарища в камнях, на горе. "Старика вытащил на палубу", записывает он 21 января.
Его челюсть мы, значит, и нашли на палубе…
Росляков день ото дня слабеет. 22-го: "Ходил на губу. Но не мог перейти, очень слаб". 23-го: "Ходил на берег за снегом. Болен". 27-го: "Шторм. Лежал в койке. Дало сильную течь. Сколько прибывает, столько и убывает". 28-го: "Шторм. Был на палубе. Все смерзлось и скривилось совсем на бок". 29-го: "Не выходил из койки. Силы мои ослабели".
С каждым днем почерк становится все хуже и хуже, все больше недописанных слов. 30 и 31 января Росляков не в силах ничего записать. 1 февраля: "Лежал болен". 2-го: "Болен, не выходил". 3-го: "Лежал". 4-го: "Лежал". С 5 по 11 февраля одна запись: "За все время сильная головная боль. Не могу встать. Лежу. Не топлено. Камни под водой. Ноги поморозил. Не встаю". 12 февраля: "Лежу не вставая".
13-го и 14-го опять нет записей. Но правая страница против этих дней вся исписана. Это завещание: "Если же писать все подробно, то надо большая книга. Ничего не поделать, судьба не допустила туда более жить. Оторвало руль и штевень шугой. Теперь болен и поморозился. Лежу беспомощный, дожидая конца жизни. Последнее мое желание: если б кто нашел меня и положил в камни - этот добрый человек. Кабы лежать на сухом берегу, Афанасий Росляков из Териберки".
Последняя страница, где лежит карандаш, воспроизведена на нашей фотографии. Это пометка трех дней: "15 воскр., 16 пон., 17 вт.," - и общая к ним запись: "Страшная боль в ногах. Не могу встать. Жажду утоляю снегом".
Фотокопия последней записи Рослякова от 15-17 февраля 1925 г.: "Страшная боль в ногах. Не могу встать. Жажду утоляю снегом".
Целый месяц Росляков лежал один. День ото дня слабея, не в силах выходить на палубу. Там, быть может, уже показалось солнце, а здесь - только коптящая лампа (пока хватало сил ее зажигать). Холодная палуба над головой обросла инеем, а за ней гудят в такелаже штормы. Мачта уныло скрипит, трещит лед…
Последнее желание Рослякова исполнено через два с половиной года после его смерти: мы похоронили его в камнях на горе, поставили обрубок мачты и на перекладине написали: "А. Г. Росляков. 17/II 1925" и "Э/с (экспедиционное судно) "Персей" 1927"…
А. Г. Росляков - потомок тех русских поморов, которые на маленьких кочах обошли все северное побережье России, открыли много столетий назад Северный морской путь к Оби, Енисею и Лене, обогнули Новую Землю. Без всякого страха зимовали они на Новой Земле, Груманте и северных берегах Сибири.
Почему погибли С. Андрэ и его спутники?
Комментарии к исследованию В. Стефансона
11 июля 1897 г. воздушный шар "Орел" шведа Соломона Андрэ вылетел со Шпицбергена к полюсу. Кроме начальника экспедиции в полете участвовали Нильс Стриндберг - физик и Кнут Френкель - технолог и спортсмен. Начиная с момента вылета известия о шаре Андрэ были очень скудны, хотя авиаторами было взято 36 почтовых голубей и 13 буйков. Радио тогда, конечно, не было.
Первый и единственный голубь был встречен 15 июля в весьма драматической обстановке норвежским тюленебойным судном "Алкен" на 80°44′ с. ш. и 20°21′ в. д., т. е. в сотне миль от места старта шара. Капитан судна Оле Хансен ничего не знал о вылете Андрэ и его голубях. Капитана вызвали на палубу утром: странная птица, преследуемая кайрами, прилетела с юга и села на мачту. Как поняли впоследствии, это был один из почтовых голубей Андрэ. Он так утомился от полуторадневного полета, что немедленно заснул, спрятав голову под крыло. Капитан принял птицу за куропатку, залез на такелаж и выстрелил в нее из ружья. Но ветер отнес убитую птицу в воду, и капитан перестал ею интересоваться.
В тот же день "Алкен" встретил другого тюленебоя. В разговоре с моряками Оле Хансен узнал, что убитая им птица могла быть голубем Андрэ: в эти дни весь мир следил за шаром. Оле Хансен вернулся по своему пути обратно, и ему повезло чрезвычайно: одна из посланных им двух шлюпок обнаружила труп голубя.
Под крылом голубя нашли письмо Андрэ. Оно гласило: "От Полярной экспедиции Андрэ в "Афтонбладет", Стокгольм. Июля 13, 12.30 после полудня, шир. 82°2′ долг. 15°5′ вост. хорошая скорость к ЮВ 10° На борту все благополучно. Это третья голубиная почта. Андрэ". Можно отдать должное точности навигации, которая позволила Оле Хансену придти обратно к пункту, где он убил голубя.
Остальные голуби, большую часть которых выпустили, как мы знаем теперь, 14 июля при аварии шара, нигде больше не были обнаружены.
Буйки отыскались значительно позже: буек № 7, брошенный 11 июля 1897 г., найден 14 мая 1899 г. на северном берегу Исландии; № 4, также брошенный 11 июля, найден 27 августа 1900 г. в Финмарке (Норвегия). Большой полярный буек найден на Земле Короля Карла в Шпицбергене 11 сентября 1900 г. Наконец, еще два буйка найдены позже в Исландии. Несколько буйков обнаружены на берегах советских полярных морей уже после того, как нашли лагерь Андрэ.
Несмотря на начавшиеся тотчас же настойчивые поиски, следы Андрэ и его спутников нигде не были обнаружены. Ни одно из морских судов, плававших в полярных водах, не наткнулось на остатки воздушного шара "Орел".
Поэтому так велика оказалась сенсация, когда через 33 года, в августе 1930 г., экспедиционное судно "Братвог", которое должно было исследовать архипелаг Франца-Иосифа, на пути к нему, у восточного берега Шпицбергена, на острове Белом открыло стоянку экспедиции Андрэ. Хотя ранее суда и заходили на этот остров, но стоянку тогда покрывал толстый слой снега и ее не обнаружили. В 1930 г. снег обтаял и открылась стоянка. Из найденных там документов выяснилось, что шар "Орел" был вынужден сесть на лед к северу от Шпицбергена 14 июля. С тремя санями путешественники направились на юг и после долгой борьбы с дрейфующими льдами, только в конце сентября 1897 г., дошли до острова Белого и 5 октября начали создавать здесь базу. Но вскоре все три путешественника погибли - сначала Стриндберг, похороненный товарищами в скалах, затем Андрэ и Френкель - оба умершие в палатке. Все это произошло после 8 октября 1897 г.