Мы немедленно должны изменить тему, мистер Барни, немедленно!
– А что случилось? – испуганно спросил тот.
– Они уже собрались вокруг… – зловеще пробормотала старуха. – Неужели вы не слышите, как хлопают их крылья?
– Ерунда! – воскликнула Долорес. – Ничто не может изменить предопределенного судьбой! Ничто не изменит хода событий, которые я вижу.
– Вы в самом деле видите, какой день плохой, а какой – хороший? – спросила я.
– Иногда даже как-нибудь называю день, в который произойдет то или иное событие.
– Например?
– Ну, что ж, – она беззаботно улыбнулась. – На одной неделе может, скажем, случиться ураганный четверг или паводковый вторник.
– Скажите, а вы не видите на ближайшей неделе, дня Мэйвис Зейдлитц? – Я затаила дыхание.
– Прошу извинить, – грубо вмешался мистер Барни, – но ведь после того, как событие произошло, каждый может сказать, что предвидел его, вы согласны со мной? Если завтра небо обрушится на землю, ничто не помешает мне заявить, что я предвидел это еще месяц назад, не так ли?
– Верно, – небрежно кивнула латиноамериканка.
– Значит, вся шутка в том, чтобы заранее сказать о событии, которое вы видите в будущем. К тому же это должно быть чем-то особенным, чтобы, если предсказание сбудется, никто бы не мог потом заявить, что произошло простое совпадение.
– Все так, – опять кивнула Долорес.
– В таком случае, скажите нам что-нибудь прямо сейчас! – загорелся ведущий. – Нечто такое, что случится в ближайшее время, скажем, завтра.
– Завтра? – брюнетка улыбнулась. – О, это проще простого. Завтра – убийство!
В студии воцарилась жуткая тишина, и я вдруг услышала шум тех самых крыльев, о которых вещала старуха Эбигейл. Но вскоре я поняла, что это шуршит бюстгальтер – так бешено колотится мое сердце.
– Это переходит всякие границы! – сердито прогудела старуха. – Какой бред вы несете. Силы тьмы не могут наделить простую смертную подобным даром! Вы – обыкновенная шарлатанка!
– Я не шарлатанка, и не старая грымза, как вы, – ядовито ответила Долорес. – И могу доказать это!
– А меня не трогают ваши дешевые оскорбления! – гордо ответила Эбигейл. – Но доказательства я бы хотела услышать. Если вы говорите, что завтра убийство, будьте добры, сообщите подробности.
– Так не годится! – возмутился Сэм. – Я хочу сказать, что если мы услышим сейчас, будто некий Джо Смит будет застрелен завтра в десять утра на углу Мэйн-стрит, то жертва ведь ни за что и наверняка не окажется завтра в том самом месте и в названный час. Я готов поспорить, что его не будет там!
Долорес скептически покачала головой.
– А вот это неверно, Сэм. Никто не может избежать предначертанной судьбой…
– Вы хотите улизнуть! – прогудела Эбигейл. – Немедленно сообщите детали, чтобы в другой раз вам неповадно было…
– Хорошо, – перебила ее девица и пожала плечами. – Если вы так настаиваете, то слушайте: убийство произойдет ровно в четыре часа утра, в доме жертвы на Биверли-Хиллз.
– Как-то слишком туманно, – старуха хмыкнула. – Я бы не сказала, что это очень точное предсказание. Ловко вы придумали! Биверли-Хиллз – огромный район, а более точных сведений, ручаюсь, вы и дать не можете, потому что все лжете!
– Боже, какие сведения еще нужны вам? – удивилась Долорес.
– Например, имя жертвы! – выпалила старая грымза.
– Эй! – Сэм побледнел. – Послушайте, вы не должны… вы не можете…
– Я? Я могу, – мило улыбнулась ему латиноамериканка. – И поверьте, мне это совсем не трудно.
– Я верю, верю, – торопливо забормотал ведущий, – но мне хотелось бы… Я хочу сказать, что…
– Человек, который умрет завтра, – спокойно начала Долорес, – торговец антиквариатом. Ему сорок два года, он женат…
– Прекратите! – заорал Сэм. – Сделайте же что-нибудь! – обратился он неизвестно к кому.