Главная идея этого плана состояла в практически полном отступлении Израиля к границам, существовавшим по состоянию на 4 июня 1967 года, то есть до начала войны. На этой основе предполагалось заключить мир с арабскими странами или же, в крайнем случае, наладить некое арабско-израильское сосуществование, а проблемы решать в ходе дальнейших двусторонних переговоров. Основные тезисы предложенного Разведывательным управлением плана были следующими: во-первых, Израиль объявляет соглашения о разъединении войск, подписанные в 1949 году на острове Родос , недействительными и требует заключения постоянных мирных договоров (на основе вышеупомянутого базового принципа); во-вторых, Израиль не заинтересован в оккупации арабских земель, однако при заключении мирных соглашений возможна корректировка границ; в-третьих, Израиль поддерживает создание независимого Палестинского государства на территории Западного берега и сектора Газы, причем границы создаваемого Палестинского государства должны учитывать реальную ситуацию, сложившуюся к тому времени (так как между Западным берегом Иордана и сектором Газы нет общей границы, в плане предлагалось, чтобы Израиль обеспечил возможность передвижения между двумя частями будущего Палестинского государства); в-четвертых, выдвигалось требование демилитаризации будущего Палестинского государства; и, наконец, в-пятых, Старый город Иерусалима должен был стать "открытым городом", его статус, по замыслу авторов плана, должен был быть в чем-то похожим на статус Ватикана.
Интересно, что именно военная разведка, и еще до окончания войны (проект, напомним, был представлен уже 9 июня), выдвинула предложения, включавшие практически полный отказ от плодов победы как таковой. С точки зрения руководителей военной разведки, Шестидневная война была для Израиля вынужденной, еврейское государство никак не стремилось к ней, не имея экспансионистских устремлений относительно территорий какой-либо из соседних арабских стран , а значит, все занятые в ходе боев земли являлись не более чем своего рода "залогом", возврат которого мог бы привести к заключению постоянных мирных договоров с соседними государствами. В 1949 году тогдашний министр иностранных дел Израиля Моше Шарет предполагал, что договоры о прекращении огня, подписанные Израилем со всеми приграничными арабскими странами, очень быстро будут заменены полноценными мирными соглашениями . Этого, однако, не случилось, и восемнадцать лет спустя, в 1967 году, Израиль еще не подписал мирного соглашения ни с одной из арабских стран (первым был подписан мирный договор с Египтом, но это произошло только в 1979 году). Почти полное возвращение территорий, занятых в ходе Шестидневной войны, воспринималось в документе, поданном военной разведкой, как разумная цена, уплата которой должна была сделать мирные соглашения с Израилем целесообразными в глазах арабских правителей. Вопреки тому, что принято думать, принцип "территории в обмен на мир" был предложен израильской военной разведкой задолго до того, как его сформулировали зарубежные дипломаты.
Особое мнение Давида Бен-Гуриона
Не менее неожиданной была и позиция Давида Бен-Гуриона. Д. Бен-Гурион свидетельствовал в своих мемуарах, что 26 сентября 1948 года он предложил правительству принять решение о наступлении израильских сил от района Латруна (находится на полпути между Иерусалимом и Тель-Авивом, недалеко от занятых Израилем в июле 1948 года городов Рамле и Лод) до Рамаллы на севере и Хеврона и Вифлеема на юге . Однако, опасаясь массированного международного давления на Израиль, большинство министров отвергли предложение Д. Бен-Гуриона. По словам главы правительства, руководители Генерального штаба израильской армии полагали, что на всю эту операцию уйдет около семи дней, однако в напряженной обстановке, сложившейся после убийства 17 сентября боевиками праворадикальной организации ЛЕХИ спецпредставителя ООН, шведского дипломата Фольке Бернадота (1895–1948), члены кабинета решили не рисковать . Д. Бен-Гурион горько сожалел об этом решении; четырнадцать лет спустя, в 1962 году, в письме журналисту газеты "Хаарец" Ш. Гроссу он охарактеризовал это решение как "плач на многие поколения" , поскольку складывалась ситуация, при которой "Иордания контролирует горы Иудеи, все дороги в Иерусалим и сам Старый город". И действительно, по пятой статье Соглашения о перемирии между Израилем и Иорданией, подписанному 3 апреля 1949 года, район Хевронского нагорья (включая Гуш-Эцион), как и вся территория Западного берега, включая большую часть Иерусалима, отошел к Трансиордании .
Однако этот государственный деятель продемонстрировал после Шестидневной войны, когда, казалось бы, было сделано именно то, к чему он сам за девятнадцать лет до этого призывал, готовность к далеко идущим территориальным уступкам. Биограф Д. Бен-Гуриона справедливо отмечает, что его тогдашние воззрения совершенно не соответствовали его прошлой репутации решительного и смелого вождя. Решение о начале Шестидневной войны было принято не только без всякого участия Д. Бен-Гуриона, которого постфактум известил 4 июня поздно вечером начальник канцелярии министра обороны Хаим Исраэли, но и вопреки его яростным возражениям .
29 июня 1967 Давид Бен-Гурион дал интервью внуку Уинстона Черчилля, которое транслировалось 12 июля в радиопрограмме Би-би-си "Мир в первом часу". Д. Бен-Гурион заявил, что в соответствии с международным правом не только Тиранские проливы, но и Суэцкий канал должен быть открыт для израильских судов. Он сказал также, что Иерусалим должен остаться еврейским городом. Что касается остальных территорий, то, по его мнению, Израиль мог бы отказаться от них, если бы это способствовало установлению мира. Он, однако, выразил мнение, что Хеврон также должен отойти к Израилю, ибо он "более еврейский, чем даже Иерусалим: Иерусалим стал еврейским городом три тысячи лет назад, при царе Давиде, а Хеврон – четыре тысячи лет назад, при Аврааме". Кроме того, к Хеврону примыкал ряд еврейских поселений, которые были разрушены накануне провозглашения Государства Израиль. На остальной территории Западного берега арабы должны получить автономию и сохранить свой национальный образ жизни. Д. Бен-Гурион подчеркнул, что имеются два предварительных условия, на которых Израиль может вернуть любую захваченную территорию. Во-первых, арабы должны признать Государство Израиль, и, во-вторых, должен быть подписан полноценный мирный договор .
Фактически позиция Давида Бен-Гуриона была тождественна позиции руководства военной разведки: в обоих случаях речь шла о том, что занятые в ходе Шестидневной войны территории являются "залогом", который будет возвращен при условии заключения мирных договоров между Израилем и арабскими странами. При этом в обоих случаях было заявлено, что при заключении мирных соглашений возможна корректировка границ (Д. Бен-Гурион конкретно упоминал в этой связи Хеврон). В обоих предложениях декларировался отказ от возвращения под арабский контроль Старого города Иерусалима, хотя предложения о его будущем были разные: документ, подготовленный в отделе Ш. Газита, говорил о международном городе, подобном Ватикану; Д. Бен-Гурион же настаивал на том, что объединенный Иерусалим должен быть еврейским городом.