— Трусики, сэр, в этом наборе двух типов: вот такие — поплотнее, и такие, — она показала нечто суперсексуальное из кружевных полосочек.
Мужчина лениво ухмыльнулся.
— Поосновательнее — розовые и эфемерные — черные. — Его четко прорисованная бровь взлетела вверх. — Как, вы одобряете?
Лаури только кивнула, чувствуя, что щеки заливает румянец.
— Прекрасный выбор, сэр. В подарочной упаковке?
Она уже привыкла, что покупатели-мужчины хотят не только чтобы покупку завернули как подарок, но еще и отметили, какой кому: с такой чертой представителей сильного пола она хорошо ознакомилась за четыре фантасмагорических недели работы в отделе нижнего женского белья. Обычно Лаури не без гордости демонстрировала, с какой ловкостью она заворачивает подарки, но на сей раз под пристальным и лукавым взглядом ярко-карих глаз пальцы ее вдруг словно одеревенели, а тут еще Сара появилась, многозначительно постучав пальцем по наручным часам.
Лаури бросила на нее виноватый взгляд, но Сара уже уставилась на покупателя, который в этот момент засовывал в карман жилета свою кредитную карточку.
— Адам! — воскликнула она с изумлением. — Что ты тут делаешь?
Мужчина расплылся в улыбке и расцеловал ее в обе щеки.
— Что, спрашиваешь, Сара, я здесь делаю? Покупаю нижнее бельишко. — Он бросил взгляд на Лаури. — А цены здесь — закачаешься.
Сара посмотрела на пакеты и подняла бровь.
— Бьюсь об заклад, я знаю, что именно ты выбрал.
— Те же штучки, полагаю, что покупает тебе Руперт, — откликнулся тот, улыбаясь еще лучезарнее и при этом посмотрев на часы. — Позволишь мне пригласить тебя наверх на чашечку чаю с пирожным?
— Благодарю, Адам, но только не сегодня. Мне надо накормить Лаури, мою кузину. Лаури, это Адам Хокридж.
Адам Хокридж вновь обратил свои золотисто-карие глаза на Лаури и задержал ее руку в своей чуть дольше, чем следовало бы, осветив ее ослепительной, словно лампа в тысячу ватт, улыбкой.
— Добрый день, Лаури. Рад познакомиться с вами. Пойдемте вместе выпьем чаю.
К явному огорчению Лаури, Сара наотрез отказалась, заявив Адаму, что сегодня у них девичник-междусобойчик, а чаепитие придется отложить до следующего раза. Разочарованная Лаури пробормотала какие-то вежливые слова на прощание уходящему Адаму и тут же бросилась за ним вдогонку, прихватив забытые пакеты.
— Ваши подарки, мистер Хокридж!
Тот с улыбкой обернулся.
— Благодарю. Жаль насчет чая, — добавил он вполголоса. — Может, как-нибудь в другой раз?
Лаури вспыхнула, промычала что-то бессвязное и поспешила назад к Саре.
— Уф! — выдохнула она. — Ну и шикарный мужчина.
Сара энергично помотала головой.
— Не для тебя, милая. Он, может, и шикарный мужчина, но записной ловелас.
— Я ж не замуж за него собралась, — возмутилась Лаури. — Подожди, я захвачу свою сумку.
В кафе кузины сели за угловой столик, и Сара уставилась на Лаури своими синими глазами.
— Ну, — повелительным тоном потребовала она, — выкладывай, когда это случилось. Ты что, поссорилась с отцом? И почему нам ничего не сказала? И где ты вообще живешь?
Лаури с наслаждением впилась в пирожное.
— Здесь я появилась месяц назад, но никакой ссоры с отцом не было, коль тебя это так интересует. Я временно живу еще с четырьмя девушками в квартирке на Шефердз-Буш и как раз собиралась объявиться у вас, честное слово, Сара, со дня на день собиралась, но прежде я хотела встать на ноги.
— Что, однако, не объясняет, почему девушке с явными способностями к секретарской работе надо торговать нижним бельем, чтоб заработать себе на кусок хлеба, Лаури Морган, — строго резюмировала старшая кузина. — А я-то думала, у тебя постоянная работа в Ньюпорте.
— Так оно и было. Но мой босс раньше времени ушел на пенсию, и вот невезуха, крошка Лаури лишилась места.
— Но ведь можно было найти что-нибудь в том же духе.