В полной мере это относится к труду "Югославия в ХХ веке", в котором Сербия занимает центральное место. До этого в отечественной историографии подобной обобщающей работы по новейшей истории югославянских народов не было. Предыдущий труд – двухтомная "История Югославии" – был написан еще в 1963 г. Повествование в нем доведено лишь до 1945 г.
Часть I. Сербские сюжеты
Цикличность новой сербской истории
Мы постараемся изложить некоторые мысли, выявить проблемы, поставить вопросы, которые, возможно, помогут настоящим и будущим исследователям при осмыслении новой истории Сербии.
При общем взгляде на достаточно длительные временные отрезки большое значение приобретает их периодизация. В случае с Сербией XIX и XX вв. в качестве критерия можно взять "государственность" сербского народа. Тогда получится, что его история имеет определенную цикличность и распадается на пять этапов, четыре из которых частично или полностью захватывают ХХ век:
– борьба за независимость, то есть "Сербская революция" и автономное княжество (1804–1878);
– независимое государство – Сербское королевство (18781918);
– Сербия в составе "первой", карагеоргиевичевской (королевской) Югославии (1918–1944);
– Сербия в составе "второй", титовской (социалистической) Югославии (1944–1992);
– Сербия в составе "третьей", милошевичевской (сербско-черногорской) Югославии (1992–2000).
Характерно, что каждый этап одновременно начинается и заканчивается с больших международных потрясений:
– начало наполеоновских войн (они хотя и не затронули собственно сербские земли, но окончательно сделали Балканы объектом международных отношений);
– Восточный кризис 70-х годов XIX в.;
– Первая мировая война;
– Вторая мировая война;
– наконец, современный югославский кризис, включая и натовскую агрессию против Югославии в 1999 г.
Таким образом, именно международные события, борьба держав на Балканах и за Балканы в решающей степени влияли на очередные крутые повороты в истории Сербии. Именно эти события во многом жестко структурируют всю ее новую историю.
После завоевания Турцией Балканы фактически оказались в Азии. Недаром и в России этим регионом занимался Азиатский департамент Министерства иностранных дел. И только через несколько столетий началось возвращение этого региона в Европу.
Балканы стали частью общеевропейской международной системы в последней трети XVIII в., в связи с возникновением Восточного вопроса. А сам Восточный вопрос был открыт Кучук-Кайнарджийским миром, заключенным после русско-турецкой войны в 1774 г. Чуть позже состоялась и последняя австрийско-турецкая война (1788–1791 гг.). Одновременно Великая французская революция и начало наполеоновских войн ускорили процесс втягивания Юго-Восточной Европы в мировые международные отношения, что не могло не сказаться на судьбах проживавших там народов.
Сербский историк Радош Люшич пишет: "Конец XVIII и начало XIX в. представляют собой время войн и революций, и его можно считать переломным периодом в истории Европы и, естественно, Балкан, являющихся ее частью… В это военное и революционное время из темной бездны Балкан вырвалась накопленная за века духовная и физическая сила измученного сербского народа и как лавина стала сметать феодальную Турецкую империю".
Подобно тому, как рубеж XVIII и XIX вв. открыл Балканы Европе и миру, рубеж XIX и XX вв. окончательно сделал их "интегральной частью Европы". Более того, регион "превратился в центр конфликта континентальных и морских европейских держав". Этот конфликт, в свою очередь, привел к Первой мировой войне, после которой мир базировался на системе Версальских договоров 1919–1920 гг. Одновременно с распадом Османской империи Восточный вопрос исчез из повестки дня международной дипломатии, но Балканы уже никогда не теряли свое значение для международных отношений. Таковыми они были и во время Второй мировой войны, которая закончилась Ялтинско-Потсдамским урегулированием 1945 г. и установлением блокового биполярного мира. Наконец, югославский кризис, разразившийся после окончания "холодной войны" в конце XX в., стал ареной и ярким свидетельством складывания нового натоцентристского миропорядка во главе с США.
Таким образом, при замене одной системы международных отношений на другую важнейшую роль играли именно Балканы и, в частности, Сербия. Резкие повороты в развитии последней практически совпадают с установлением новых моделей системы международной безопасности. Но даже в периоды относительного затишья между очередными кризисами внутренние проблемы Балкан не шли ни в какое сравнение с их значением для международных отношений.
И еще одно интересное наблюдение. Замечено, что Великая французская революция стала своего рода "матрицей" для XIX века, а Первая мировая война – для XX века. На наш взгляд, вполне возможно, что подобной "матрицей" для XXI века, по крайней мере для его первой половины, окажется югославский кризис 1991–2001 гг. Совершенно очевидно, что многие последовавшие вскоре войны в разных частях мира были развязаны по югославскому сценарию.
* * *
Кроме глобального международного фона, в истории Сербии как уже отмечалось, четко выделяется балканский пласт: региональное соперничество и сотрудничество балканских государств. Хотя, конечно, этот пласт чаще всего определялся деятельностью тех же великих держав. Вспоминается сербская шутка о балканском любовном треугольнике, при котором "Сербия любит Россию, Россия любит Болгарию, а Болгария – Германию". И все несчастны.
Говоря о региональной проблематике, нельзя обойтись без упоминания о "Начертании" Илии Гарашанина. Речь в этом документе шла прежде всего об объединении сербского народа. Между тем, "Начертание" трактуется некоторыми историками и политиками как доказательство якобы извечного стремления сербов к доминированию над соседними народами, к созданию так называемой "Великой Сербии". Это словосочетание – "Великая Сербия" – вообще превратилось в своего рода жупел, наполнилось резко отрицательным, великодержавным смыслом. В 90-е годы XX в. клише "Великая Сербия" без конца повторяли не только журналисты, но и ведущие политики, в том числе, к сожалению, и некоторые российские.
Однако в "Начертании" не было идей национализма, шовинизма или национального превосходства, не было и ничего необычного для своего времени. Достаточно сказать, что в том же 1844 г., когда "Начертание" было написано, возникла известная "мегали идеа" ("великая идея") в Греции, позже идеи объединения Дунайских княжеств, создания Великой Болгарии, Великой Албании и т. п. Идея Великой Сербии как идея собирания всех сербских земель в одном государстве была не хуже и не лучше всех этих планов.
В целом балканский фон проходит через всю новую сербскую историю. Говоря о ХХ веке, уместно отметить такие региональные объединения, как Балканский союз времен Балканских войн; Малую, а затем Балканскую Антанту в межвоенный период; планы создания Балканской федерации, почти перешедшие в практическую плоскость сразу после Второй мировой войны, а затем и Балканский пакт первой половины 1950-х годов как своего рода региональный филиал НАТО. Собственно, и идеи южнославянского единства из XIX в., и образование единого государства югославян в 1918 г. в определенной степени находятся в этом же ряду.