В свете тусклых уличных фонарей фигура Изабеллы сияла в светлом летнем пальто, накинутом на легкое платье. Копна темных шелковистых волос развевалась, спадая на лицо, а глаза Изабелла опустила, роясь в сумочке.
Ричард подошел к ней:
– Разрази меня гром, если это не Изабелла Бертон!
Она ошарашенно остановилась на полном ходу, и ее всполошенное резкое дыхание эхом отозвалось в ночной тишине. Потом она вскинула голову и взглянула ему в глаза.
Будто стрела поразила его в самое сердце.
Его внезапное появление, казалось, потрясло ее еще сильнее. Наверное, останови ее призрак, чтобы спросить, который час, и то она не выглядела бы более потрясенной… или испуганной.
– Что… Черт возьми, откуда ты?..
Она осеклась. Словно не нашла слов. Или дыхания, чтобы их произнести. Ричард был потрясен не меньше… своей собственной реакцией. А он-то думал, что при виде нее ничего не почувствует…
Она изменилась. Почти до неузнаваемости. Тем более странно, что он мгновенно узнал ее на том видео. Ее лицо утратило округлость молодости, превратившись в шедевр утонченности. Если она и была неотразима прежде, теперь ее чары стали совсем неодолимыми.
Но ее глаза изменились больше всего. Те самые глаза, которые, как он когда-то думал, открывали дверь в волшебный мир ее существа. Они сияли тем же неповторимым изумрудно-топазным хамелеоновым цветом, но теперь, словно под пеленой потрясения, казались бездонными, темными. И полными горя.
Она прикрыла глаза, прервав этот гипноз.
Ричард стиснул зубы и сам опустил глаза, пробежав взглядом по ее фигуре. Даже через просторную одежду ее тело все еще будоражило его. Как и всегда, оказываясь рядом с ней, он изнывал от страсти.
Дуновение ветерка подхватило исходивший от нее аромат и обдало им Ричарда, будто наполнив его тело расплавленной сталью. Одно в ней точно не изменилось – эта квинтэссенция благоухания и женственности.
Скованный твердостью, он снова взглянул на Изабеллу, сгорая от желания прочесть ее реакцию. Благодаря ее статной фигуре их глаза словно оказались на одном уровне, хотя даже на высоких каблуках Изабелла была значительно ниже его высоченной, под два метра, фигуры.
– Ричард. – Она формально кивнула, будто приветствуя кого-то малознакомого. А потом просто обошла его и двинулась к своей машине.
Вскинув бровь, он позволил ей пройти мимо.
Вот так. Открытая атака оказалась не такой эффективной, как он рассчитывал. Она справилась с потрясением от этой встречи быстрее его.
Конечно, она считала любого, кто знал ее настоящую персону, серьезной угрозой. Опасность, исходившая от него, и вовсе была неизмеримой. Если бы Изабелла ожидала встречи с ним, вряд ли отделалась бы от него так быстро.
Что доказывало: она изначально не связывала его с Роуз и уж точно пришла сюда не по его душу. Но это ничего не меняло.
Что бы ни привело ее сюда, она этого не получит.
Он смотрел перед собой, слушая ровный перестук ее удаляющихся каблучков, и мрачная улыбка кривила его губы.
В прошлом ушел именно он. Но приняла решение она. И теперь он забавлялся, позволяя ей думать, что выбор по-прежнему оставался за ней. Пусть она считает его появление стечением обстоятельств, которое не повлечет негативных последствий. Скоро он лишит ее этой иллюзии.
В прошлый раз он не мог идти против ее воли. На сей раз он заставит ее делать то, что хочет он. А хотел он в данный момент одного: изведать ее прелестей еще раз. И он решил отложить свою главную цель до тех пор, пока не удовлетворит страстное желание, снова взревевшее внутри при виде Изабеллы.
Услышав, как она открыла дверцу машины, Ричард повернулся.
Изабелла пошатнулась, когда он подошел сзади и тихо сказал:
– Я поеду впереди. Следуй за мной.
Направляясь к своей машине, припаркованной чуть дальше, он спиной чувствовал ее взгляд. Открывая дверцу, обернулся, как раз вовремя, чтобы заметить ее реакцию.
– Какого черта… – Она запнулась, словно ей было больно говорить.
Он вздохнул:
– Запас моего терпения на эту ночь иссяк. Поезжай за мной. Сейчас же.
Она взглянула на него, сверкнув глазами, и вновь обрела дар речи. Это был не бархатистый ласковый голос, эхом отзывавшийся в его голове восемь бесконечных лет, а острый, как лезвие, тон.
– И не подумаю.
– Мое требование – проявление вежливости. Я даю тебе шанс сохранить достоинство.
Рот Изабеллы удивленно приоткрылся, но она тут же с издевкой бросила:
– Ну и ну, вот спасибо! Я и сама могу позаботиться о сохранении своего достоинства. А теперь я поеду, и если ты последуешь за мной, то позвоню в полицию.
Ричард совсем не ожидал такой враждебности, учитывая то, что в момент их расставания Изабелла рыдала так, словно у нее вырывали сердце. Но сейчас она бросала ему вызов, и от этого кровь по его венам забурлила с порочной веселостью. Что ж, он заставит ее удовлетворить каждую его прихоть.
Он одарил ее своей фирменной улыбкой, способной обратить в дрожь и монстров.
– Если ты уедешь, я не стану тебя преследовать. Я постучу в дверь твоих друзей и расскажу им, с кем на самом деле они собираются начать бизнес. Андерсоны вряд ли придут в восторг, когда узнают, что ты была – и, возможно, еще остаешься – женой наркобарона, работорговца и международного террориста.
Глава 2
Изабелла вглядывалась в эту безжалостную, неумолимую силу, которая заслоняла собой мир. Когда он материализовался перед ней, как огромная глыба, принимая форму донельзя ненавистного существа, ее сердце чуть не разорвалось.
Но она пережила так много ужасов и ей всегда столько нужно было защищать, что ее механизмы выживания постоянно находились в повышенной боевой готовности. И все равно ее пригибало к земле от ужаса.
Ричард. Здесь. Из глубин темного, отвратительного прошлого. Мужчина, который соблазнил, использовал… и чуть не погубил ее.
Сейчас Изабелла казалась сильной и цельной, но, несмотря на все усилия, ей не удавалось заделать глубокие трещины, оставленные Ричардом в ее душе. Она только что приблизилась к тому, чтобы по-настоящему начать все с нуля. И тут будто из ниоткуда появился он.
Это потрясло Изабеллу даже больше, ведь она только что думала о нем. Словно наколдовала его. Собственно, да прекращала ли она когда-нибудь вспоминать о нем?
Существовало лишь одно объяснение его возвращения. Это была случайность. А как могло быть иначе после восьми прошедших лет?
И раз их встреча была совпадением, она решила удрать, считая, что мужчина, который использовал ее, а потом бросил на произвол судьбы, просто пожмет плечами и пойдет дальше.
Увы, он не только не растворился в ночи, как жуткий призрак, но и выдвинул свой абсурдный ультиматум.
Много лет назад, зная, что никогда не сможет простить Ричарда, Изабелла все же долго искала объяснение его поступкам. Позже она поняла, что ради достижения своих целей он мог переступить через кого угодно. Она и все, чем он с ней занимался, были частью какого-то задания.
Но теперь, с наслаждением угрожая разрушить все, что она с таким трудом выстраивала последние восемь лет, он действовал исключительно ради собственной забавы. Мужчина, которого она когда-то любила, из хладнокровно-прагматичного ублюдка превратился в монстра.
– Только не надо так пугаться.
Его глубокий баритон захлестнул ее снова. Годы превратили тридцатичетырехлетнего полубога чувственности в самого что ни на есть бога – правда, злобы и порока. Он по-прежнему источал сексуальность и пускал в ход принуждение – теперь обе эти черты подчеркивали преумножившаяся сила и зрелость.
– У меня нет желания выводить тебя на чистую воду. – От его голоса волосы у нее на голове зашевелились. – Если ты подчинишься, твоя тайна не раскроется.
Призывая всю свою бесстрастность, Изабелла вскинула голову:
– А почему ты думаешь, что я не рассказала им все?
– Я не думаю. Я знаю. Ты зашла бы очень далеко, чтобы сохранить свой новый имидж святой Сандовал. Разумеется, ты сделаешь все, что бы я ни потребовал, чтобы никто, начиная с Андерсонов, никогда не узнал, кто ты на самом деле.
– Кто я? Ты говоришь так, будто я – какое-то чудовище.
– Ты замужем за чудовищем. Так что ты того же сорта.
– Я не замужем за Калебом Бертоном. Вот уже восемь лет.
Тень проскользнула в глубине его холодных, как сталь, глаз. Но его тон остался пренебрежительным.
– Значит, речь идет о прошлом. Полном преступлений.
– У меня никогда не было судимостей.
– Твои преступления остаются преступлениями, даже если тебя не поймали.
– А как насчет твоих преступлений? Давай поговорим о них.
– Давай не будем. Это обсуждение займет месяцы, потому что их – несметное множество. Но меня нельзя уличить. Зато твою вину с легкостью можно доказать. Ты точно знала, как твой муж сколотил баснословное состояние, и не предприняла ни малейшего усилия, чтобы изобличить его, что делает тебя соучастницей всех его преступлений. Не говоря уже о том, что ты прикарманила миллионы его кровавых денег. Только по этим двум обвинениям тебе может светить десять – пятнадцать лет в тюрьме строгого режима.
– Ты угрожаешь отдать меня под суд?
– Не дури. Такие банальные меры не для меня. Я не позволяю закону наказывать моих врагов, у меня свои собственные методы. Хотя в твоем случае мне и не нужно к ним прибегать. Просто слегка поболтаю с твоими честными, уважаемыми друзьями.
– Что бы ты там ни думал своим извращенным мозгом, на свете есть порядочные, великодушные люди. Андерсоны не ставят людям в вину их прошлое.