Глава 7
Суббота навалилась мутно-серым утром и отчетливо-цветным смятением по поводу вечерней тусовки, в которой мне предстояло играть одну из двух главных ролей. Я вдруг осознала, что играть эту роль мне совсем не хочется, а не выйти на сцену уже невозможно: банкет заказан, билеты проданы. Роман Лудовин маячил в мыслях нестираемым фоном, при поддержке когтистого кота, и я даже не стала пытаться отделаться от них, пожелав парочке недоброго утра и успехов в труде. Выбравшись из-под одеяла, я накинула халатик, сунула ноги в пушистые тапочки и подошла к окну, за которым с безнадежно бесцветных небес моросил противный дождь, размывая контуры бесстыдно полуголой березы, что возвышалась среди краснолистых кустарников сквера во дворе. Я вышла из спальни, в квартире стояла необычная для последнего времени тишина, нарушаемая лишь звуками капающей воды - видимо, кто-то неплотно закрыл кран в ванной или на кухне. Народ беззаботно спал, пользуясь свободой выходного дня, а я отправилась искать источник капели.
В ванной никаких недоработок не обнаружилось, и, сполоснув лицо холодной, бодрости ради, водой, я двинулась на кухню. Коротконосый блестящий кран не проявлял признаков жизни, зато в центре гладко выбеленного потолка набухали и устремлялись вниз тяжелые водяные капли, гулко стучали по столу, на котором растекалась лужа, неуклонно сползающая к краям и грозящая хлынуть на пол водопадом. Я замерла, ахнула и кинулась искать средства борьбы с наводнением, то бишь, ведра и тряпки, пытаясь сообразить, где они могут находиться, поскольку уже давно не занималась уборкой, перекинув это неблагодарное дело на плечи Доры. Пока я металась, капель плавно перетекла в поток, который хлынул с потолка, окончательно безобразя его белизну взбухающим, на глазах увеличивающимся в размерах темным пятном.
Кульминация подвигла меня на решительные действия. Я водрузила на стол таз, вытащила из постели ошарашенную Дору и отправила ее на кухню бороться со стихией, а сама помчалась к соседям на верхний этаж выяснять, что происходит. К моменту, когда я, взбудораженная борьбой с соседями, вернулась домой и начала звонить диспетчеру по экстренным ситуациям, пробудилось Кристинино семейство и после эмоциональной разминки приступило к борьбе с наводнением. В таком активном жизнерадостном темпе прошло все утро. Катаклизм выбил из моей головы как Лудовина с его котом, так и мысли о предстоящем банкете, поэтому, когда я в схватила трубку зазвеневшего среди суматохи телефона и услышала вкрадчивое "Доброе утро, дорогая, ты не забыла, что нам нужно заехать проверить меню и уточнить вечернюю программу", я секунды две пыталась сообразить, о чем вообще идет речь, а сообразив, брякнула: "Перезвони, пожалуйста…" и отключилась от связи. Федор перезвонил через пять минут, требовательно спросив, что случилось. Мне пришлось взять себя в руки, извиниться и сообщить о невзгодах.
- Я приеду и разберусь? - спросил Федор, явно недовольно вздохнув.
- Не нужно, уже разобралась сама, - ответила я и, ощутив резкость ответа, попыталась смягчить его спонтанным: - То есть, сейчас не надо… да и вообще, давай я сама заеду в ресторан и все улажу, а ты пока занимайся своими делами.
Федор помялся и согласился, строго уточнив, что в три он заедет, и к этому часу я должна быть во всеоружии.
Борьба со стихией была закончена, и я, с тоской осмотрев огромное темное пятно на потолке, неприятно взбухший ламинат и отвратительные подтеки на стенах, на фоне которых Дорина акварель в розовых тонах смотрелась невинной шалостью, в очередной раз пожелала соседям наверху всех благ в жизни, приняла соболезнования соратников по квартире, облачилась в джинсы и любимый свитер с норвежским орнаментом и покинула родную обитель, чтобы за рулем обрести душевное равновесие и выполнить взятые на себя обязательства.
С рестораном я справилась быстро, домой возвращаться не хотелось, и я бесцельно катила по набережной канала, думая о предстоящем внезапном ремонте и в нагрузку зачем-то вспоминая Романа Петровича, нашу последнюю встречу и его злые глаза под каштаном. От раздумий меня оторвал заигравший первые такты фламенко мобильник. На дисплее высветилось: Кретов.
- Слушаю, Вадим Макарович, что случилось?
- Добрый день, Дарья Васильевна, прошу прощения, что беспокою вас, но дело очень срочное…
- День добрый, слушаю вас, в чем проблема? - меня всегда раздражало многословие Вадима.
- Документы к тендеру… мы все подготовили, они же должны быть в понедельник на месте, сроки поджимают, вы же знаете, Дарья Васильевна, но вы не поставили свою подпись…
Я не подписала документы? Не может такого быть! Или может? О тендере речь шла всю эту неделю, но как я могла забыть подписать бумаги, и почему Вадим не принес их на подпись?
- В чем дело, Вадим? - Какой невиннейший ответ! - Хочу поставить вас в известность, что документы мне не приносили, и я полагала, что…
Что я полагала? Что просто-напросто позабыла, что не подписала документы, потому что думала о своей личной жизни и мужиках? Это ж надо дойти до такого, так опуститься?
- … я полагала, что не должна бегать за вами, чтобы поставить свою подпись на документах!
Вадим на секунду замолчал, затем растекся в извинениях и сожалениях по поводу своей невнимательности и вызвался тотчас подъехать в любое удобное для меня место, чтобы скрепить бумаги моей подписью.
- Не нужно, Вадим Макарович, - я сменила гнев на милость, отгоняя прочь неприятное ощущение насколько гнусно я свалила проблему с больной головы на здоровую. - Сейчас подъеду сама, ждите меня минут через… двадцать. Вадим бросился благодарить, а я прервала его, сославшись на свою занятость рулем, распрощалась и вывернула с набережной на боковую улицу.
Офис встретил нерабочим покоем, охранник дремал за столом, из кабинета инженеров доносились негромкие голоса. Я простучала каблуками по направлению к кабинету, голоса стихли, из-за дверей появился Вадим.
- Дарья Васильевна, я очень извиняюсь, что так получилось, я оставил документы у Анны, а она подумала, что вы все подписали… - заворковал он, нервно теребя ворот свитера.
- Иду в свой кабинет, принесете туда, - отрезала я. - Знаете, есть старые рецепты… поверьте мне, хватая случай за вихры, вы промахнетесь, мой любезный!
- При чем здесь вихры? - пробормотал Вадим и скрылся в кабинете, откуда раздался женский голос.
Любопытства ради я прошла за ним и остановилась у входа. За столом сидела Рита, перебирая какие-то бумаги. Она подняла голову и встретилась со мной взглядом.
- Здравствуйте, Дарья Васильевна, - сухо сказала она каким-то обиженным голосом.
- Добрый день, Маргарита Николаевна, - в тон ей ответила я, спрятав удивление, развернулась и отправилась в свой кабинет, размышляя, отчего Рита сидит на работе в выходной день, какая муха укусила ее, что она позволяет себе здороваться со мной столь прохладным тоном, и не связано ли все это с Вадимом…
Тот появился минут через десять, когда я, включив компьютер, начала тупо раскладывать "косынку".
- Присядьте, Вадим Макарович, - махнула я рукой. - Я не напрасно упомянула случай и вихры - не пытайтесь свалить свою вину на другого.
- Я не пытался, - мрачно ответил Вадим.
- Мое дело - заметить, ваше - принять к сведению… подождите, я просмотрю бумаги.
Мне пришлось несколько раз перечитать первую строку пояснительной записки, чтобы сосредоточиться и вникнуть в суть написанного. К концу первой страницы я поняла, что сейчас дело это безнадежное, но упрямо перебрала все листы, делая вид, что не замечаю обиженного лица Вадима. Поставив подписи в положенных местах, я протянула ему бумаги.
- Когда намерены отправить?
- Сейчас, чтобы к понедельнику были в тендерной комиссии.
- Хорошо. Кстати, а Маргарита Николаевна чем сегодня занята? Вроде, у нее нет срочных дел…
- Я не знаю, - буркнул Вадим. - Делает свой отчет, видимо, не успела за неделю.
- И как давно она его делает? - спросила я.
- Ну, я пришел, она уже сидела, вся в делах.
- Ладно, Вадим Макарович, надеюсь, я больше вам не нужна? - спросила я.
- Извините, что побеспокоил, но так получилось… - Вадим поднялся, аккуратно собрал бумаги, вложил их прозрачную папку и взглянул на меня:
- Могу идти?
- Да, конечно, идите, Вадим Макарович…
Когда он уже подходил к двери, меня пробила идея.
- Вадим, пригласите Маргариту Николаевну ко мне в кабинет, если вас не затруднит.
Он кивнул, попрощался и вышел. Вскоре появилась Рита. Прошла, села на стул, поправила челку и молча взглянула на меня. Я тоже молчала, теребя в руках кохиноровский карандаш. В воздухе нависла напряженность неясного происхождения, мне показалось, что Рита пытается выиграть состязание "кто заговорит первым". Но выиграла я. Рита не выдержала и сказала:
- Вы что-то хотели спросить, Дарья Васильевна?
- Кажется, сегодня выходной, Рита, можно обойтись и без официоза? Просто удивилась, увидев тебя на работе, обычно субботние авралы обходятся без инженера по ТБ.
- А сегодня не обошлось, - с вызовом ответила Рита.
- Так… ты с Вадимом? - мелькнула у меня догадка.
Рита уставилась на меня так, что я невольно задумалась, не превращаюсь ли на ее глазах в уродливую ведьму. Несколько секунд она молчала и вдруг взорвалась, словно кто-то рванул спрятанную внутри нее чеку.