Как ни странно, Татьяна оказалась права. Подруги вошли в здание вокзала, и настроение у Тихомировой немного улучшилось. Во-первых, запахло родной Москвой, потому как вокзал оказался точной копией того, с которого они отправились в путь вчера вечером, только уютнее, что ли. Нет вечной столичной суеты и гвалта, народу меньше. Обилие закусочных и кафе очень даже приличного вида приятно будоражило воображение. Они завернули в первое понравившееся заведение, и следующие минут сорок провели прекрасно. Горячий шоколад, кофе, чудная выпечка, легкие завтраки на выбор, обилие десертов – просто рай земной. Чисто, обстановка модерновая, персонал внимательный. А цены как приятно удивили! Смехотворные, особенно по сравнению с московскими. И это на вокзале, где обычно дерут с клиентов втридорога. Потягивая любимый напиток, Алина неожиданно пришла к выводу, что не все так плохо, как ей казалось. Может, действительно надо относиться к некоторым вещам проще и не делать из всего трагедию. Все, как всегда, испортила Домашнева. Ей страстно хотелось обсудить с подругой события прошедшей ночи.
– Вот девки-дуры, особенно кому замуж невтерпеж. Женихов ищут, долю клянут. С алкашами путаются, бомжей с помоек подбирают. Потом мучаются с ними всю жизнь. А все просто, как апельсин. Проехались разок-другой в одном вагоне с дембелями даже не ночь, достаточно несколько часов. Женихов море. И каждый из них готов сию минуту идти хоть в ЗАГС, хоть под венец. И парни все отличные. Потом, им уже армия не грозит, они свое отбабахали, – задумчиво философствовала Домашнева, не забывая поглощать пирожные.
В принципе Татьянины выводы ничем не отличались от ее собственных, но сколько можно бубнить об одном и том же? Когда наступит этому конец? Все, приехали. Слушать рассуждения сумасшедшей подруги у Алины не было ни малейшего желания.
– Все, поехали! – довольно резко оборвала она Татьяну.
– Ты чего? – Татьяна насторожилась, но, судя по боевому виду, сдаваться не собиралась.
– А ничего. Будем все четыре дня сидеть в кафе на вокзале? Нам ехать пора, забыла?
– Слушай, у меня гениальная идея. Может, прогуляемся по городу пешком? Заодно получится отличная пешая обзорная экскурсия.
– Нет уж, дорогая. Свои гениальные идеи держи, пожалуйста, при себе. Давай-ка определимся для начала с ночлегом, чтобы душа не болела. А потом начнем путешествовать, – твердо ответила Алина. Нельзя отдавать инициативу в руки этой экспрессивной особе. Придумала тоже! Тащиться через весь город пешком с вещами после бессонной ночи. Сумасшедшая. Еще неизвестно, где находится заветная квартира, сколько туда добираться и будут ли хозяева рады их видеть.
С такси проблем не возникло. Хорошо все оказалось с сервисом в славной Северной столице и относительно недорого. Два – ноль по сравнению с Москвой. И шофер попался вполне приличный дядька, к тому же коренной ленинградец и настоящий патриот своего города. Пока добирались до места, информации об истории города понахватались столько, что в голове образовался полный компот. Заветная квартира оказалась у черта на куличках. Какой там Старый город с колодцами дворов и петербургскими тайнами, ничего подобного. Обыкновенный спальный район, современный и безликий, лишенный всякого очарования и индивидуальности. Спасибо, что хоть станция метро неподалеку.
С некоторым волнением поднялись на седьмой этаж, нашли нужный номер квартиры. Татьяна без колебаний нажала на кнопку звонка. Алина не то чтобы особенно волновалась, но была готова к любому повороту событий. Если сейчас окажется, что Татьяна что-то напутала, она не удивится.
– Если сейчас дверь не откроют, сегодня же возвращаемся домой, – мрачно проговорила она.
– Не надо грязи, подруга. Все будет джаз! Слышишь? Не придумывай себе лишних проблем. Все давно схвачено и за все заплачено. Нас в этом доме ждут не дождутся, как самых дорогих гостей.
Действительно, по ту сторону двери послышались вполне ощутимые признаки жизни. Хозяйка квартиры, не задавая вопросов типа: "Кто там?" – открывала дверь. Смелые люди живут в городе на Неве, ничего не скажешь. Татьяна с видом победительницы глянула на подругу. Она ни на секунду не сомневалась в успехе предприятия.
Дверь распахнулась, и тут случилось такое, чего не бывает никогда, даже в самых замечательных фильмах. Подруги сначала обомлели, а в следующую секунду замерли, забыв обо всем на свете. Да и как не забыть: на пороге стоял молодой мужчина под названием "совершенство", да еще и в форме курсанта Морской академии. От такого зрелища любую даму на выданье кондрашка хватит. Красоты мужик был необыкновенной. Высок, белокур, широкоплеч, белозуб, пронзительно синеглаз – короче, Голливуд тихо курит в сторонке. Природа подарила человеку такую внешность, что ему в принципе можно было ничего не делать, только демонстрировать совершенство собственного тела и лица. А если учесть, что вся эта красота упакована в военный мундир, какая дама сможет остаться равнодушной? Дыхание перехватывает, и сердце сбивается с привычного ритма мгновенно. Одновременно охватывает паника, каким-то образом происходит онемение всех органов, наступает полное тупоумие, когда ты не можешь вспомнить и произнести обычные, приличествующие моменту слова.
Молчаливая пауза зависла в воздухе на неприлично длительное время. Москвички, мгновенно забыв, что они звезды и королевы красоты, глотали пересохшими губами воздух. Обе, словно парализованные, мгновенно растеряли уверенность в себе, напрочь запамятовали, что они умницы и красавицы. Курсант-красавчик улыбнулся. Лучше бы он этого не делал. Последняя часть мозга уехала в неизвестную страну.
– Слушаю вас, – произнес он спокойным, уверенным и очень доброжелательным голосом.
Первой сумела взять себя в руки Тихомирова.
– Видите ли… – запинаясь и краснея, как школьница, произнесла она. При этом ей пришлось сделать неимоверное усилие для того, чтобы собрать свои мысли в кучку и соблюсти приличия. – Мы приехали в ваш город на несколько дней. – Алина беспомощно оглянулась на подругу, но та, кажется, забыла напрочь, что человек устроен таким образом, что должен иногда дышать. Девка просто обалдела. Поняв, что от подруги добиться поддержки будет довольно сложно, по крайней мере сию секунду, она продолжила: – Мы из Москвы…
Алина не успела договорить, как совершенство обрадовалось ужасно.
– Да-да, я в курсе. Мне тетушка говорила, что ждет гостей. Проходите, пожалуйста. Милости прошу. Тетушка вышла на минуту к соседке, но вы не волнуйтесь, она скоро вернется. Добро пожаловать.
Подруги на негнущихся ногах переступили порог квартиры. Никогда в жизни при виде молодого человека Алина не испытывала такого ошеломляющего чувства. Она действовала как робот. Со стороны в ее поведении не было ничего необычного. Она спокойно вошла в прихожую, поставила сумку, сняла кроссовки, все как всегда, но только она одна знала, каких неимоверных усилий стоили ей ее движения.
А между тем в голове одна яркая картинка лихорадочно сменяла другую. За две минуты она довольно четко представила себя офицерской женой, готовой ехать за любимым на край света, хоть за Полярный круг или на Камчатку, к чукчам и белым медведям. Перед ней, как в странном сне, в бешеном темпе мелькали кадры ее собственной, трудной, но необыкновенно счастливой будущей жизни. Вот они с любимым ютятся в небольшой уютной комнатке офицерского общежития. Условия ужасные, нет горячей воды, за окном бесконечная полярная ночь, но им так хорошо вместе на этом маленьком островке счастья. Они спят, нежно обнявшись на узкой кровати. Им не холодно вместе и совсем не тесно, им обоим приятно ощущать друг друга каждым сантиметром тела. Любовь и нежность переполняют обоих даже во сне.
Вспышка и кадр второй. Она провожает любимого мужа в поход, машет с причала рукой, с трудом сдерживая наворачивающиеся слезы. Она страдает от предстоящей разлуки неимоверно, но вместе с тем в ее сердце поселились такая любовь и нежность, что по-настоящему расставание на долгие месяцы ее не страшит. Скорее, это похоже на легкую и светлую грусть. Гремит духовой оркестр, на причале огромное количество народу. Ей не страшна разлука. Она знает, что дождется мужа и у них все будет замечательно.
Самое курьезное то, что Алина никакого представления о жизни в военном гарнизоне не имела и никогда не задумывалась, что это такое – жена офицера. Никто из ее окружения не служил в Вооруженных силах, и сердце ее отродясь не трепетало при виде бравых военных в мундирах. Она не разбиралась в звездочках, званиях, регалиях. Это была не ее история, военная сторона жизни ее не трогала. Но под гипнозом ярко-синих глаз она представила свою будущую жизнь в отдаленном гарнизоне в суровых краях с такой ясностью, что безумные по своей страсти и содержанию мысли не вызвали даже здоровой доли самоиронии. Она была счастлива там, в этом мелькании странных обрывков мыслей. Вот если бы сейчас, сию секунду, вопреки всем условностям, ей предложили совершить неординарный поступок, она не колебалась бы ни секундочки. Больше всего на свете ей хотелось выкрикнуть "да", хотя ей никто ничего не предлагал и не спрашивал ни о чем. Слава богу, удержалась. Хороша бы она была со своим безумным выкриком. Алина очнулась от странных грез и залилась густым румянцем. Ей было страшно неудобно за свои диковинные фантазии. Казалось, что незнакомец и Татьяна видят ее насквозь. Что это было? Наваждение? Или обрывки из старых добрых кинофильмов и книжек про любовь? Скорее всего, она неправильно реагировала на события из-за бессонной ночи, вот и все. Слабое утешение, но это все-таки лучше, чем признаться в том, что она странным и довольно скоропостижным образом повредилась рассудком.