По-иному не получалось. После разрыва с Эрвином Мелия находила недостатки в каждом молодом человеке, кто бы ни ухаживал за ней. При этом не имело значения, насколько тот привлекателен или хорошо устроен в жизни. Насколько умен или обходителен и как бы ее ни любил.
Чарли очень-очень симпатичный, убеждала девушка себя, как на занятиях аутотренингом. И все же с ним она смертельно скучала. Чарли рассказывал об игре в гольф, кто и куда зашвырнул мяч, играя в гандбол. Что интересно Мелии - об этом Чарли даже не догадывался. Однако самый большой недостаток пожарного заключался в том - и Мелия поняла это с самого начала, - что он далеко не Эрвин. Поэтому Мелии и требовалось столько времени, чтобы убедить себя, что Чарли ей нравится.
Встречались они не слишком часто, и, по правде говоря, Мелия стала думать, что Чарли в их отношениях больше всего привлекало кулинарное искусство ее матери. Он всегда приезжал в воскресенье в то время, когда девушка собиралась на обед к родителям, и молодые люди отправлялись вместе. За последние пять недель, если не изменяла память, это случилось трижды, и Мелия всерьез подозревала, что остальные два раза Чарли просто был на дежурстве.
- Как ты прекрасна! - закричал Чарли с порога и протянул девушке букет гвоздик нежного розового цвета.
Он мимоходом поцеловал в щеку, как показалось Мелии, словно проявляя сердечность по долгу службы.
- Ну, как ты? - проронил юноша, плюхаясь в кресло-качалку перед камином.
В свои комнатки Мелия постаралась вложить душу и любовь к родному очагу. Гостиная напоминала о быте колонистов на заре американской истории. Брат Ларри обшил стены деревом, Мелия настелила на пол яркие домотканые коврики, развесила индейские украшения. На тахте раскинулось ковровое покрывало, собственноручно расшитое матерью в патриотических красно-бело-синих тонах. Мелии доставляло удовольствие полировать старенькую мебель - ореховый комод и кресло-качалку. Над камином Мелия повесила деревянного орла, которого вырезал Ларри.
Отсек в оконном эркере крохотной кухоньки девушка превратила в уютную столовую. Здесь Мелия любила сидеть по утрам за книгой и чашечкой кофе.
- Знаешь, тебе просто везет, - вдруг сказал Чарли, оглядывая квартиру, будто видя впервые.
- Почему ты так решил?
- Ну, во-первых, не надо работать летом.
Разговор о летнем отдыхе уже набил оскомину, и Мелии надоело в нем участвовать. Действительно, в течение двух с половиной месяцев занятия в школе не проводились, но девушке еще ни разу не довелось провести это время, валяясь на солнышке. Лишь нынешним летом она впервые не посещала никаких учительских курсов и семинаров.
- Есть время, чтобы оборудовать дом по своему вкусу, - продолжал разглагольствовать Чарли. - Знаешь, у тебя талант художника. У меня в доме такое творится… Но ведь я и бываю там три-четыре дня в неделю.
Намеки, чтобы она помогла украсить холостяцкое жилье, Мелия предпочитала пропускать мимо ушей, хотя с каждым разом они становились все прозрачнее.
- Едешь сегодня к родителям? - с энтузиазмом спросил Чарли. - Меня с собой возьмешь? Ты не думай, что навязываюсь, но просто твои вроде бы не против.
- Послушай, когда в последний раз мы куда-нибудь ходили? - скрестив руки на груди, спросила Мелия.
- Ты имеешь в виду в кино или вроде того?
- Вот именно.
Насколько она помнила, хватило бы пальцев на одной руке, чтобы пересчитать, сколько раз Чарли водил ее куда-нибудь и тратил на нее деньги. Нынешние гвоздики скорее исключение.
- Ходили на бейсбол, на "Гигантов", помнишь?
- В апреле, - уточнила она.
Чарли помрачнел.
- Неужели так давно? Время просто летит.
Ей хотелось сказать, что они никогда не понимали друг друга, как ни крути. Но Мелия и сама не стремилась к серьезным отношениям с Чарли и использовала его, чтобы не быть одинокой, чтобы не волновались родители, которые твердо убеждены, что женщине, особенно молодой и неопытной, требовалась в жизни опора. В общем-то красивым такое поведение не назовешь.
Чарли дотронулся до руки девушки.
- Сходим сегодня в кино? - покаянно произнес он. - Сразу после обеда у твоих родителей. Можем взять с собой и других, кто захочет. А?
Чарли честно старался. И не его вина, что он не Эрвин Хилмэн. Эта мысль непрошено мелькнула в голове.
- Кино - это просто отлично, - убежденно сказала Мелия.
Да, она хотела хорошо провести время. Какой смысл вязнуть в несбыточных мечтах только потому, что Эрвин Хилмэн снова коснулся жизни Мелии? Он - не ее поля ягода.
- Ну вот и здорово, - просиял Чарли мальчишеской улыбкой. - А теперь поехали.
- Поехали, - согласилась Мелия.
Уже лучше. Конечно, отношения с Чарли далеки от идеала, но все-таки он друг. А это не так уж мало.
Направляясь к выходу, молодой человек вытащил из вазы букет гвоздик. Мелия непонимающе заморгала, и он, смешавшись, пояснил:
- Вообще-то я думал, мы подарим это твоей маме. Не возражаешь? В следующий раз я принесу тебе такие же.
- Ловлю вас на слове, молодой человек, - все же с некоторой обидой произнесла Мелия.
Он добродушно засмеялся и с шутливой любезностью распахнул дверь машины. Мелия скользнула на сиденье и щелкнула ремнем безопасности. Родители жили недалеко, в машине они прослушали репортаж с бейсбольного матча.
Возле домика родителей целая ватага племянников и племянниц Мелии играла в волейбол. Шум стоял невыносимый. Чарли припарковал машину за фургоном старшего из братьев.
- Знаешь, мне очень нравится ваша дружная семья и что вам так хорошо всем вместе, - задумчиво, с оттенком зависти произнес он.
- Ну, тоже бывают свои трудности…
Но семейные конфликты случались редко. Трое братьев - Фред, Тим и Ларри, - как и отец, работали строительными электриками. Эл и Клифф оба стали автомеханиками и вместе открыли мастерскую. Пока они только становились на ноги, но работали не щадя сил, и Мелия не сомневалась, что со временем братья добьются больших успехов.
- Интересно, чем сегодня угостит твоя мама? - облизнулся Чарли.
Действительно интересно, мрачно подумала Мелия, он вообще-то обедает на неделе или бережет аппетит до воскресенья?
- Слушай, а ты меня со всеми братьями знакомила? - подозрительно спросил Чарли, помогая выйти из машины. - Что-то я не помню того парня в красном свитере, - сказал Чарли, когда они шли по дорожке к дому.
Мелия не поняла, о ком идет речь, потому что с крыльца с широкой улыбкой на лице, распахивая объятия, сбегала мать в белом фартуке.
- Мелия! Ну наконец-то приехала! - Вероника крепко прижала к себе дочь и повернулась к Чарли. - Спасибо. Какие красивые! - Она улыбнулась, принимая букет гвоздик и целуя юношу, затем обратилась к Мелии: - Угадай, кто к нам приехал!
Этого еще не хватало! Одетый в джинсы и красный свитер, к ним приближался Эрвин, одной рукой прижимая шестилетнего Джимми, а другой - Микки, его семилетнего брата. Мальчишки брыкались и хохотали вне себя от восторга.
Увидев Чарли, обнимавшего Мелию за плечи, Эрвин внезапно остановился. Веселье постепенно уходило из его глаз.
- Привет! - выступил вперед Чарли. - Кажется, мы с вами еще не знакомы. Вы, должно быть, еще один брат Мелии. А я - Чарли Брюстер.
3
- Зачем ты приехал?!
Ответа на свой вопрос Мелия потребовала тотчас же, как только удалось задать его наедине. В доме, полном народу, на это потребовалось добрых два часа.
Обед оказался для Мелии нелегким испытанием. Эрвин был в центре внимания и то и дело отвечал на вопросы родителей и братьев. А как вел себя с Чарли! Мелия просто кипела от возмущения. Любой, посмотревший на молодых людей, решил бы, что они - ни дать ни взять - старинные приятели. Эрвин подшучивал над Чарли и поддразнивал Мелию. Сообщил даже, что у Мелии краснеют уши всякий раз, когда разговор заходит о чем-нибудь, что ей не нравится.
Не успела она это услышать, как почувствовала, что кровь приливает к ушам.
Что расстроило Мелию больше всего, так это легкость, с какой Эрвин буквально приручил ее семью. Все вели себя так, будто у них обедала какая-нибудь знаменитость, и в то же время близкий родственник. Эрвин удостоился даже того, что мать сначала ему положила кусок шоколадного кекса. Такого на памяти Мелии не случалось. Кто бы ни сидел с ними за обеденным столом, кекс всегда подавали первому отцу.
И вот они стояли в прихожей, и ненадежное уединение могло быть нарушено в любую минуту.
- Меня пригласила твоя мать. - Эрвин уперся руками по обе стороны ее лица, как бы прижимая к стене.
- Ты пришел только затем, чтобы сделать мне больно.
- Я не хотел причинять никаких неприятностей, - невинным тоном ответил Эрвин, глядя, точно дошкольник, ясными, чистыми глазами.
Но Мелию не удалось провести. Чистые глаза дошкольников говорили уже опытному учителю о многом. Она понимала, зачем явился этот маменькин сынок - унизить ее перед всей семьей. Она чувствовала, как внутри закипает какое-то дикое чувство бешенства. Слезы обиды и негодования выступили на глазах, мешая смотреть.
- Думай все, что тебе придет в голову обо мне, - прошипела Мелия ему в лицо, - но не смейся над моими близкими!
Она резко развернулась, пытаясь убежать, но Эрвин схватил девушку за плечо и рывком повернул. Теперь он тоже злился. Молодые люди смотрели друг на друга ненавидящими глазами.
- Я никогда не смеялся над твоей семьей, - произнес Эрвин пугающе ровным тоном.
Мелия расправила плечи и попыталась выпрямиться в его объятиях.
- Но ты только и ждешь случая посмеяться надо мной! Ты знал, что я не замужем, но так приятно выуживать это признание. Ты получаешь удовольствие, унижая меня!