В соответствии с чехословацкой статистикой 1930 г. на территории Подкарпатской Руси проживало 549 тыс. местного украинского населения, из которого около 80 % непосредственно в Закарпатье и еще 15 % - на Пряшевщине (в Словакии). Кроме того, в самой Праге имелась многочисленная и активная украинская диаспора, которая состояла из эмигрантов центральной и западной Украины. В то время в самом Закарпатье действовали две главные силы - так называемые москвофилы в союзе с мадьяронами (т. е. - венгрофилами, лидер - А. Бродий) и украинский национальный политический лагерь (лидер - А. Волошин), который постепенно брал верх в общественной жизни региона.
Чехословакия долгое время оттягивала выполнение собственных обязательств, однако под давлением активизировавшегося украинского национального движения в начале 30-х годов XX в. вынуждена была приступить к воплощению в жизнь плана автономии для Закарпатья
В определен ной мере этому способствовала и международная обстановка, которая становилась все более угрожающей для государственного единства Чехословакии, и невыполнение ею Сен-Жерменских договоренностей могло стать поводом для эскалации "чехословацкого вопроса" со стороны соседних стран (Польши, Венгрии и, в первую очередь, Германии), имевших к ЧСР территориальные претензии.
Как свидетельствовал на Нюрнбергском процессе бывший консул США в Берлине Д. Мессерсмит, он уже давно знал, что "фон Папен в Вене и его коллега фон Макензен в Будапеште уже в 1935 г. открыто пропагандировали идеи полного расчленения и окончательного присоединения Чехословакии". В 1936 г. это предлагали и венгерский посол в Германии Д. Стоян и премьер-министр Пруссии Г Геринг. Кроме того, в этом направлении усиленно работал и Абвер. Подобные планы А. Гитлера поддерживала и Италия, а дуче фашистов Б. Муссолини даже заявил в преддверии Мюнхенской конференции о разделе этой страны как о свершившемся факте, указав, что если Чехословакия оказалась в таковой деликатной ситуации, так это только потому, что она была не просто Чехословакией, а "Чехо-немецко-польско-венгерско-карпато-украино-Словакией".
Зная о стремлении Венгрии захватить Закарпатье, руководители Рейха давали ей понять, что не только не будут противиться этому, но и поспособствуют агрессии. Так, например, Г. Геринг заявлял, что венгры должны удовлетвориться экспансией лишь в направлении отторжения венгерских территорий (читай - Закарпатье от Чехословакии), а А. Гитлер убеждал Будапешт не распылять свою политическую силу, а направить ее в сторону Чехословакии. 30 мая 1938 г. фюрер в директиве о подготовке агрессии (согласно плану "Грюн") указывал, что с ее началом уже в первые 2–3 дня может быть создана такая ситуация, которая выявит всю бесперспективность чешского военного положения, а это станет стимулом для немедленного нападения на Чехословакию для тех государств, которые имеют к ней территориальные претензии. Далее А. Гитлер прямо указал, что следует рассчитывать на выступление Польши и Венгрии.
Следует, однако, заметить, что осенью 1938 г, шеф Абвера В. Канарис, который, как и начальник Генштаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер, был против разрешения чехословацкого вопроса силовыми методами, вместе с полковником Генштаба Типпельскирхом нанес визит в Будапешт, где предостерегал Венгрию от участия в ликвидации Чехословакии вооруженным путем (т. е. от агрессии против Карпатской Украины). Однако венгерское руководство, зная о решительной позиции А. Гитлера, не учло этого предостережения. При этом необходимо упомянуть и известную позицию Франции и Великобритании относительно попустительской (если не потворствующей) позиции экспансионистским планам Германии. Так, например, позиция Н. Чемберлена, который дважды перед Мюнхенской конференцией встречался с А. Гитлером, как известно, фактически давала добро на раздел Чехословакии и. таким образом, вселяла надежды на успех венгерской экспансии относительно украинского Закарпатья.
28 сентября 1938 г. Н. Чемберлен был вынужден прервать свою речь в парламенте о чешском кризисе в связи с вручением ему телеграммы от А. Гитлера, в которой последний уведомлял британского премьера о созыве конференции четырех государств 29 сентября в Мюнхене.
Со своей стороны зондировать почву для раздела Чехословакии продолжали Венгрия и Польша. Польское агентство ПАТ, например, заявило, что "дело ЧСР может быть разрешено лишь таким образом, что Германия, Венгрия и Польша получат те территории, на которые имеют историческое право. Также дела Словакии и Закарпатья должны быть решены. Из оставшейся ЧСР нужно создать "нейтральное" государство, в котором должны быть абсолютно исключены большевистские влияния". A "Gazette Polka" предлагала Словакии, воспользовавшись правом самоопределения, стать независимым государством или утратив в пользу Венгрии южную часть своей территории, в уменьшенном виде остаться в союзе с чехам и "еще под большим давлением". Но наилучшим выходом для словаков ведущая польская газета считала вхождение их в федерацию с венграми. Что касается Подкарпатской Руси (Карпатской Украины), то ПАТ требовало присоединения этой территории к Венгрии, мотивируя подобную аннексию так: "Польша и Венгрия будут иметь общие границы и таким образом ликвидируется тот коридор (Закарпатье), который дает чехам возможность связи с большевиками. Если Карпатская Украина будет присоединена к Венгрии, этот коридор к СССР исчезнет, чем усилит охрану для средней Европы".
Как известно, в Мюнхенской конференции приняли участие представители Германии, Италии, Франции и Великобритании. В основу разрешения чехословацкого вопроса был заложен этнографический принцип. В соответствии с ним Германия получала судетские земли. Что касается Венгрии и Польши, то британское предложение состояло в том, чтобы дать возможность заинтересованным государствам решить вопрос полюбовно в течение трех месяцев. После улаживания этих вопросов, Германия и Италия проявили готовность предоставить Чехословакии свои гарантии для их границ.
Однако уже 30 сентября 1938 г. варшавское радио по поводу польских претензий к ЧСР заявило: "Польша не признает трехмесячного срока для согласования ее дел. Польша имеет полную свободу разрешить этот вопрос сама. Германия и Италия отнеслись к этому с пониманием. Польское правительство не ожидает, чтобы какая либо другая сила разрешала то, что оно само может сделать". В тот же день Варшава направила в Прагу ультиматум с уведомлением, что 2 октября она займет "польские земли" (окраины Тешина). Правительство ЧСР было вынуждено принять этот ультиматум.
Заметим, что напрямую вопрос о судьбе Закарпатья не рассматривался в Мюнхене, но его подтекст неприкрыто указывал на потакание Венгрии. Хотя в дополнении к соглашению, подписанному в Мюнхене между Германией, Великобританией, Францией и Италией от 29 сентября 1938 г. указывалось, что, как только будет урегулирован вопрос о польском и венгерском меньшинствах в Чехословакии, Германия и Италия со своей стороны выдадут ей гарантии, далее там же выдвигался мизерный срок в три месяца. Как воспринимались такие условия Венгрией, видно из последовавшей с ее стороны реакции. 1 октября регент М. Хорти в письме к А. Гитлеру высказал свое удовлетворение решением в Мюнхене, а его посол в Варшаве А. Хори заявил, что Венгрия в случае распада ЧСР претендует на "исторические границы" и что Будапешт считает это вопрос уже решенным делом.
Официальная Варшава поддержала венгерские претензии. Вся правительственная польская пресса выступила за аннексию Закарпатья и присоединение его к Венгрии. Еще до начала Мюнхенской конференции поляки добивались присоединения Закарпатья к Венгрии, мотивируя это тем, что на территории Карпатской Украины якобы имеются большевистские базы, которые представляют большую опасность для Европы. Однако после смены политического курса руководства ЧСР такие утверждения стали очевидным вымыслом. Тогда Польша вынуждена была указать на истинную причину своей поддержки экспансионистских планов Венгрии, а именно - на украинскую угрозу, т. е. на то, что Подкарпатская Русь (Закарпатье - Карпатская Украина) является Пьемонтом для возрождения украинской государственности.