- Жаль тебя разочаровывать, дорогой. Но… - Дороти пожала плечами, - ты останешься дома. Никаких вечеринок, никаких Гавайев. Более того, сейчас ты и в самом деле отправишься в библиотеку. А не туда, куда собирался до этого.
- Я за что-то наказан? - наконец спросил Стэнли, немного оправившись от первого шока.
- Да, - твердо ответила Дороти.
Повисла напряженная пауза, ясно давшая Стэнли понять, что мать не собирается вдаваться в подробности. Во всяком случае, если он напрямую не спросит.
- За что? - неохотно спросил Стэнли. Похоже, мать пыталась его унизить. Что ж, ей это удалось, подумал он.
- Угадай, кто мне сегодня позвонил?
- Понятия не имею. Тебе звонят десятки людей ежедневно.
- Хорошо, не стану тебя долго пытать. Это был мистер Гендалфилд. Тебе что-нибудь говорит это имя?
Стэнли окаменел. Черт, наверняка этот педантичный старикан наболтал матери массу нелицеприятных вещей о нем. До чего же не вовремя!
- Это полоумный директор нашего колледжа. Жаль старика, но, скорее всего, попечительский совет вот-вот снимет его с должности по состоянию здоровья. - Если уж врать, то до последнего, решил Стэнли. Хуже уже не будет. Давить на материнскую жалость бессмысленно.
- Странно, мне мистер Гендалфилд показался вполне здоровым и здравомыслящим человеком. В отличие от тебя, Стэнли, - ледяным тоном произнесла Дороти, посмотрев сыну в глаза. - Молчишь? - гневно спросила она через минуту. - Сказать нечего? Что ж, тогда я сама тебе скажу все, что думаю по этому поводу. - Дороти перевела дыхание и приступила к изложению своего решения, на принятие которого ушло все время от звонка мистера Гендалфилда и до прихода Стэнли домой. - Мне жаль признавать это, но у меня абсолютно бессовестный и ленивый сын. Эйприл права, ты лоботряс, который вечно клянчит у меня деньги и прогуливает колледж.
- О, а Эйприл конечно же ангел с крылышками! - ехидно заметил Стэнли, чем лишь усугубил свое и без того незавидное положение.
Дороти гневно сверкнула глазами, буквально пригвоздив Стэнли взглядом к полу.
- Эйприл живет так, как считает правильным. Это ее жизнь. Она ни о чем не просит ни меня, ни твоего отца. Ты же живешь пока в нашем доме. На наши деньги. Отец оплачивает твою учебу в колледже, в конце концов!
- Если вам жаль для меня денег, так и скажите! - Стэнли пустил в ход тяжелую артиллерию. Обычно это заявление заставляло мать капитулировать и смиренно открывать кошелек, лишь бы не слыть скупой родительницей.
- Значит, так, дорогой мой Стэнли. С завтрашнего дня - нет, даже с сегодняшнего - ты садишься за учебники. Мистер Гендалфилд сказал, что у тебя много задолженностей. Скоро сессия. Будь любезен сдать ее так, чтобы нам с отцом не было стыдно.
- Но, ма, а как же моя путевка на Гавайи? Мне нужны деньги. Я не могу уже от нее отказаться.
От былой уверенности не осталось и следа. Стэнли готов был кинуться перед матерью на колени и слезно молить о прощении и милосердии. Как он объяснит все Донне?
- А! Гавайи… Все уже заказано?
Стэнли кивнул.
Дороти поджала нижнюю губу, как она делала каждый раз при принятии важного решения. Стэнли замер в тревожном ожидании.
- Так как ты будешь корпеть над учебниками всю следующую неделю и готовиться к экзаменам, то… - Дороти выдержала паузу, - на Гавайи отправимся мы с твоим отцом.
- Что?! - воскликнул Стэнли, боясь поверить собственным ушам.
- А чтотебя так возмущает, сынок? Мы с твоим папой сто лет никуда не выбирались. Нам тоже нужен отдых. К тому же в пустом доме тебе легче будет заниматься. А к нашему возвращению, я надеюсь, ты порадуешь нас своими успехами. Обещаю, что если ты успешно сдашь сессию, то мы с отцом подумаем о твоем желании погреться на солнышке.
- Но, ма, это ведь будет через целую вечность!
- Тем желаннее и заслуженнее будет для тебя отдых, - нравоучительно заметила Дороти.
- Папа не согласится, - упрямо заявил Стэнли. - Он не сможет даже на день оставить свои дела.
- Он скоро придет с работы, и мы с ним это обсудим. В любом случае не волнуйся: путевка не пропадет. Надеюсь, ты выбрал не самый плохой отель?
Дороти едва сдерживала улыбку. До чего же смешон сейчас ее сын! Стэнли похож на нашкодившего щенка, которому только что устроили выволочку. Что ж, как ни жестоко она с ним поступила, в дальнейшем он еще скажет ей за это спасибо.
- А теперь отправляйся в библиотеку, сынок. Если не ошибаюсь, ты сказал, что она скоро закроется.
Стэнли стоял как громом пораженный. Неужели все это действительно ему не приснилось? В машине его ждали друзья и Донна, с которыми он собирался отправиться за город на пикник. Как же он им объяснит? Остается сказать, что его мать сошла с ума.
3
Фрэнк закрыл за собой входную дверь и неуверенно осмотрелся. В полумраке прихожей таилось нечто таинственное и непривычное. Он медленно опустил на пол кейс и слегка ослабил узел галстука. К вечеру этот непременный в одежде любого бизнесмена и политика аксессуар начинал напоминать удавку. Зачем только деловые люди придумали себе эту никчемную формальность - носить на шее завязанную узлом тряпку?
- Милый? - раздался мелодичный голос Дороти откуда-то из темноты гостиной.
- Дороти, в чем дело? Почему в доме такой мрак и тишина? - слегка раздраженно спросил Фрэнк.
В доме ему нравилось именно то, что, придя после тяжелого трудового дня, он находил в нем покой и… что уж греха таить, привычный уклад. Теплые тапочки всегда стояли на одном и том же месте. Халат терпеливо ждал возвращения хозяина, а Дороти всегда готова была услужить по первому требованию. Именно о таком семейном гнезде и мечтал Фрэнк. Так было заведено в семье его родителей. Именно так он построил жизнь и в собственном доме.
И вдруг нежданно-негаданно все исчезло. Сломалось. Словно какая-то упрямая шестеренка соскочила с накатанной колеи. Все разладилось. В аккорде прозвучала фальшивая нота. В доме - темно и тихо. Дороти не болтает по телефону с очередной приятельницей из дамского благотворительного общества, а из комнаты Стэнли не доносится громкая, неизменно раздражавшая его музыка.
Фрэнк сделал глубокий вдох и шагнул в темноту гостиной.
- Сюрприз! - воскликнула Дороти, обняв мужа со спины.
Фрэнк от растерянности и неожиданности едва удержался на ногах. На сервированном столе красовалась добрая дюжина горевших свечей. Посуда светилась в отблесках танцевавшего пламени, а из-под стеклянных крышек тянуло пряным ароматом каких-то экзотических специй. Только сейчас Фрэнк почувствовал, насколько проголодался за день. Ему едва удалось перебиться в середине дня, между двумя важными встречами, парочкой сандвичей.
- Милая, кажется, я забыл о какой-то торжественной дате? - с виноватой улыбкой произнес Фрэнк.
Дороти мягко улыбнулась и слегка потерлась носом о висок мужа.
- Неужели мистер Эбигейл растерялся? - хмыкнула она, потянув его за руку к столу.
- Признаться откровенно, да. По какому случаю праздник?
Дороти пожала плечами.
- Просто решила вспомнить бурную молодость. Мы так давно не устраивали романтических сюрпризов друг другу. Помнишь, как мы старались удивить друг друга прежде? - Дороти грустно улыбнулась. - Кажется, прошла целая вечность. Дети выросли. А мы… мы перестали замечать друг друга. Встречаемся лишь поздним вечером под одним одеялом.
- Милая, ты ведь знаешь, как у меня сейчас много дел, обязанностей, - попытался оправдаться Фрэнк, сев на стул. - К тому же мы и впрямь уже давно вышли из того возраста, когда можно позволить себе дурачества и безрассудные романтические порывы.
Дороти удивленно вскинула брови.
- Разве мы настолько стары? На мой взгляд, безрассудствам есть место в любое время. Иначе жизнь превратится в пресный соевый сыр. Выбросить который вроде бы жалко, а в рот положить рука не поднимается.
- Господи, милая, что за метафоры! - заметил Фрэнк, с любопытством рассматривая, какие лакомства приготовила для него жена. - Дорогая, я тебя обожаю! - с чувством воскликнул Фрэнк, обнаружив в одной из тарелок лангуста.
Дороти скептично ухмыльнулась.
- Скорее ты обожаешь это морское чудище.
- Ты обиделась? - удивленно спросил Фрэнк, словно впервые осознал, что Дороти живой человек, способный испытывать какие-то чувства.
- Нет, пустяки, - отмахнулась она, не желая затевать неприятное выяснение отношений на пустом месте. Подумаешь, какой-то лангуст.
- И все-таки я чувствую, что здесь что-то не так, - прожевав первый кусок, заявил Фрэнк.
Дороти смотрела на мужа влюбленными глазами. Как ни крути, но она действительно до сих пор любила его. Пусть это уже не была страстная влюбленность юной девушки, затмевавшая собой весь мир. Теперь уже Дороти видела вокруг себя и массу других вещей и людей помимо Фрэнка Эбигейла. Однако он по-прежнему казался ей лучше всех на свете. Пусть они отдалились друг от друга, отводили при разговоре глаза в сторону…
Все-таки у Дороти не было в мире человека ближе и любимее Фрэнка. Впрочем, у нее вообще было мало по-настоящему близких людей. Кроме подруги Лизы, она, пожалуй, никого и не смогла бы причислить к лучшим друзьям.
Обычное окружение четы Эбигейл состояло из многочисленных деловых партнеров или соратников Фрэнка и членов их семей. Ни о каких близких и доверительных отношениях речи не шло. Дороти играла предназначенную ей роль спутницы мистера Эбигейла на светских приемах, образцовой хозяйки, добропорядочной супруги и заботливой матери.