Приехав в Лос-Анджелес, они сняли самую дешевую квартирку и нанялись официантками в итальянский ресторанчик в Мелроуз. Чери проработала там всего неделю. Потом ее заметил один из клиентов по имени Хоуи Пауэре - плейбой и повеса, беспутный сын богатых родителей. Он пообещал Чери золотые горы, и она поверила ему.
Кристин с самого начала знала, что увлечение сестры Хоуи Пауэрсом добром не кончится. Очень скоро ей стало известно, что он принимает наркотики, увлекается спиртным и азартными играми. Деньги отца Хоуи тратил на дорогие спортивные машины и женщин, которых у него было столько, сколько не снилось какому-нибудь турецкому султану. Именно так обстояли дела до того, как он встретил Чери.
По правде говоря, ухаживал он за Чери красиво. Он водил ее в самые лучшие рестораны и клубы, посылал цветы, осыпал самыми дорогими подарками и обращался с ней как с королевой. Некоторое время спустя он уговорил ее бросить работу в ресторане и переехать к нему. Кристин несколько раз предупреждала сестру, убеждала ее не делать этого, но Чери не послушалась. "Он хочет жениться на мне, - говорила она, и ее глаза лучились счастьем и любовью. - Мы зарегистрируемся после того, как я познакомлюсь с его родителями". "И когда это будет?"- с сомнением спрашивала Кристин. "Скоро, очень скоро, - отвечала Чери. - Хоуи говорит, что хочет сам отвезти меня в Палм-Спрингс, чтобы встретиться с ними".
Но Кристин не верила ни одному ее слову. Хоуи был не из тех, кто женится, - она видела это ясно. Он опутал Чери обещаниями, чтобы удержать ее при себе, но Кристин ни минуты не сомневалась, что Хоуи без всякого сожаления бросит Чери, как только она ему надоест. Синдром "папенькиного сынка" был ей хорошо знаком. Таким же негодяем был и капитан их школьной футбольной команды, настойчивости которого Кристин по неопытности уступила. Он лишил ее девственности, а потом раззвонил о своей победе по всей школе. Когда же Кристин, возмущенная, сказала ему об этом, он и вовсе перестал с ней разговаривать.
Таким был ее первый жизненный опыт, и она не забыла его. С тех пор Кристин была крайне осторожна с мужчинами, и это помогло ей избежать многих неприятностей и горьких разочарований.
Хоуи оказался именно таким, как и предполагала Кристин, - развратным плейбоем без каких-либо принципов и понятий о чести. Она сама убедилась в этом, когда однажды, воспользовавшись отсутствием Чери, которая отправилась по магазинам, он начал приставать и к ней.
И все же, несмотря на все-презрение и чувство гадливости, которое она питала к Хоуи, Кристин вынуждена была мириться с ним из-за сестры. Она молчала, но только до тех пор, пока не обнаружилось, что Хоуи приучил Чери к кокаину. Тогда Кристин не вытерпела и устроила обоим грандиозный скандал, но ничего путного из этого не вышло. Она не могла сражаться с двоими, и все кончилось тем, что Чери велела сестре заниматься своими делами и не совать нос в чужие.
Так она и поступила.
А ровно две недели спустя, поздно ночью, в ее маленькой пустой квартирке раздался телефонный звонок, и бесстрастный мужской голос сообщил Кристин, что с Чери произошло несчастье. По дороге в Палм-Спрингс, куда они все-таки поехали, Хоуи заснул за баранкой своего "Порше". Машина выехала на встречную полосу и столкнулась лоб в лоб с другим автомобилем. Водитель второй машины погиб на месте, Хоуи отделался несколькими царапинами, а Чери получила сильнейшее сотрясение мозга и впала в коматозное состояние.
С тех пор прошло почти четыре года, но Чери по-прежнему пребывала в коме, лежа, как какой-нибудь овощ на грядке, в одной из частных клиник. Состояние ее оставалось неизменным, но Кристин уже потеряла надежду, что когда-нибудь ее сестра снова откроет глаза и улыбнется ей. Такая судьба, рассудила она, а против судьбы не попрешь.
Пребывание Чери в клинике обходилось, однако, недешево, и Кристин стала одной из голливудских девочек по вызову, сделав на этом поприще совершенно головокружительную карьеру. Конечно, эта мера была во многом вынужденной, но кто-то ведь должен был оплачивать счета из больницы, а Хоуи Пауэре вовсе не собирался этого делать. Сразу после катастрофы он пропал из поля зрения Кристин, и она нисколько об этом не жалела. Впрочем, она искренне надеялась, что рано или поздно этот подонок заплатит за все зло, которое он причинил Чери и ей. Ну а пока… Пока Кристин, как могла, зарабатывала деньги для сестры и для себя. И у нее это неплохо получалось.
- Простите, вы не возражаете?..
Кристин подняла голову. На соседнем табурете сидел, облокотясь на стойку, мужчина. Он явно намеренно подсел к ней, поскольку в баре было много свободных мест, и Кристин, поняв, что это неспроста, окинула его быстрым профессиональным взглядом. Незнакомец был красив - это она разглядела сразу, но его красота значительно отличалась от рафинированных, ухоженных образчиков голливудской породы. Кроме того, в его одежде - помятой и поношенной чуть больше, чем требовал лос-анджелесский стиль, - чувствовались простота и естественность, которой здесь недоставало многим из тех, кто специально рядился в потертые джинсы и майки. Коричневая кожаная куртка типа "пилот", белая футболка, широкие штаны защитного цвета и изрядно стоптанные кроссовки, в которые был обут незнакомец, отнюдь не делали его неряшливым; скорее наоборот - они добавляли ему шарма и каким-то неведомым образом располагали к доверию.
Но Кристин тотчас же напомнила себе, что с мужчинами ни на минуту нельзя забывать об осторожности.
- Не возражаю, - сдержанно ответила она, гадая, не клиент ли перед ней. Вряд ли, решила она наконец. Незнакомец ничем не напоминал ей человека, привыкшего покупать удовольствие за деньги. Но что он тогда делает в Лос-Анджелесе? - тут же спросила себя Кристин. Тем более в таком фешенебельном магазине, как "Нейман"?
- Возможно, - сказал незнакомец приятным, чуть хрипловатым голосом, - глупо начинать разговор с такой фразы, и все же… Я хотел бы попросить вас об одном одолжении, мисс.
"Никаких одолжений, дружок, - подумала Кристин. - Деньги на бочку - и вперед. Мне нужно оплачивать счета сестры и свои".
- О каком? - сдержанно спросила она.
- Только не подумайте, что я все это специально придумал, - сказал незнакомец и ухмыльнулся. - Дело в том, что я должен идти на свадьбу к отцу, и мне предстоит быть в галстуке. А я не надевал галстук уже Бог знает сколько лет, к тому же я совершенно не разбираюсь в приличной одежде. Словом… - Он вытянул вперед руку, в которой были зажаты два галстука. - Что вы скажете об этом?
- Что я скажу? - удивилась Кристин.
- Да. Мне нужен совет, а вы выглядите как женщина, которая в этом разбирается. Помогите мне выбрать, какой из них лучше.
- Почему вы не спросите у продавщиц? - поинтересовалась Кристин.
- Потому что они разбираются в этом немногим лучше меня. А вы - судя по тому, как вы одеты, - знаете, что такое класс и стиль. - Он снова ухмыльнулся. - Только вы способны сделать из меня образцового сына, каким мой отец всегда мечтал меня видеть.
Таким наивным, но не лишенным прелести способом с ней уже давно никто не знакомился, и Кристин не сдержала улыбки.
- Значит, вы не из Лос-Анджелеса? - спросила она.
- Ни в коем случае, - отозвался незнакомец. - Я из Аризоны. Приехал сюда вчера, а свадьба назначена на воскресенье. Так какой галстук вы бы посоветовали?
Кристин посмотрела на галстуки. Оба были до зевоты скучными - слишком традиционными и строгими.
- Знаете что?.. Идемте со мной, - сказала она, соскальзывая с табурета. - Я уверена, что мы сумеем подобрать кое-что получше.
И с этими словами она решительно зашагала к отделу, где продавались галстуки.
Спустя час они все еще болтали, хотя в пакете у ее нового знакомого уже лежал стильный пурпурно-красный галстук от Армани. За это время Кристин успела узнать, что его зовут Джейк и что он - к немалому неудовольствию отца-банкира - избрал для себя карьеру профессионального фотографа. Кроме того, Джейк сообщил ей, что ему тридцать лет, что он ни разу не был женат ("Ну, это ты врешь, пожалуй!"- подумала Кристин) и что в Лос-Анджелес он приехал, чтобы поработать для одного крупного журнала.
- Они платят хорошие деньги, - сказал Джейк. - Да и мне уже надоело фотографировать животных и ландшафты - хочется попробовать снимать людей.
- Людей? В Лос-Анджелесе?! - проговорила Кристин, допивая третий бокал мартини. - Да где вы здесь видели людей? Здесь не люди, а так… гуманоиды.
- Ну-ну, не надо так, - сказал он. - Это вам не идет.
"Что это, черт возьми, ты делаешь? - сердито спросила себя Кристин. - Чего ради ты сидишь и флиртуешь с этим незнакомцем? И тебе это к тому же нравится!"
- Мне надо идти, - вдруг заявила она решительно и встала.
- Почему? - удивился Джейк и тоже поднялся. - Неужели у тебя, - к этому времени они уже были на "ты", - есть муж, о котором мне следовало бы знать?
"Нет, приятель, у меня есть работа, о которой тебе лучше не знать, - мысленно ответила Кристин. - Я продаюсь, понятно? Вся, целиком, вместе с моей белокурой головкой и изящной попкой".
- Д-да… То есть нет, не совсем. Я помолвлена, - солгала она, надеясь, что таким образом закрывает для него и для себя последнюю лазейку. - И мой жених уж-жасно ревнивый, - добавила она на всякий случай.
- Знаешь, я его понимаю, как никто, - ответил Джейк, смерив ее долгим, задумчивым взглядом. - На его месте я бы тоже ревновал, как бешеный.
От этих его слов - и от взгляда тоже - Кристин невольно вздрогнула, гадая, каково это - спать с мужчиной, а не с клиентом.
"Перестань, - одернула она себя. - Ты зарабатываешь на жизнь своим телом. За удовольствие за тебя подержаться мужчины должны платить, и чем больше - тем лучше. Вот и все, что должно тебя интересовать!"