- А что должны были передать?
- Копии моего паспорта, техпаспорта на машину и билета в Москву. Я ехал в аэропорт, улетал в командировку. И еще - что моя машина в аэропорту на стоянке, что ее можно осмотреть. - Он почувствовал острое сожаление, что не набил тогда эскулапу морду. Или, может, к приезду милиционеров дежурный врач уже сменился?
- А зачем? - поинтересовался Кречетов.
- Что зачем?
- Зачем машину осматривать?
- Ну как же, - растерялся Андрей. - Чтобы… Чтобы убедиться, что это не я ее сбил.
- А ее никто и не сбивал, - пожал плечами Кречетов и вытащил из ящика стола бледно-серый бланк. - Нам сказали только, что женщину привез какой-то мужчина. Привез и уехал. Больше ничего. Я тут все запишу, а вы подпишете, раз уж пришли, идет?
- Хорошо, - кивнул Андрей. - Только… Как это никто не сбивал?
- Да так. Врачи дали заключение, что травмы явно не с ДТП. Даму долго и упорно били тупым предметом, в основном по голове. Поступила она в приемный покой… - Кречетов полистал папку, - в седьмом часу утра, а давность травм была на тот момент - семь-восемь часов. Кроме одной раны, рваной, совсем свежей.
- Да, я помню, на лице у нее кровь запеклась, а на шее текла еще.
- Вы говорите, нашли ее на шоссе за городом? Тогда, скорее всего, она на сук напоролась. В ране были частицы древесины. А может, ей просто палкой кто-то добавил. Знаете что, давайте мы с вами завтра утречком съездим на место. Конечно, следов там никаких давно нет, но мало ли что.
- Скажите, а она… жива? - Голос Андрея неожиданно дрогнул.
- Жива, - равнодушно ответил Кречетов. - Только до сих пор без сознания. Три операции сделали. Впрочем, не сочтите за цинизм, ей, наверно, было бы лучше умереть.
- Почему? - изумился Андрей.
- Вы лицо ее видели? Конечно, видели. А пальтецо? Если она и выживет, то останется таким уродом, что Джиперс-Криперс отдыхает. А судя по пальтишку, ей денег не хватает, даже чтобы пломбу в зуб поставить, не то что на пластику.
- Понятно. - Андрей вздохнул, посмотрел себе под ноги. - А… личность ее установили?
- Да как сказать? - замялся Кречетов. - Собственно, вам-то что?
- Ну… - промычал Андрей, - так.
- Документов у нее, конечно, никаких не было, - сжалился старлей. - Но в кармане пальто нашли железнодорожный билет. От Сочи до Питера. На имя некой Марины Сергеевны Слободиной.
- Разве на билетах пишут имя и отчество? - удивился Андрей, которому с железнодорожными билетами приходилось иметь дело в среднем раз в два месяца.
- Нет, только инициалы. Но на обороте карандашом были написаны фамилия, имя и отчество. Наверно, она заказывала билет через какое-то агентство, там нередко билеты надписывают. Впрочем, в компьютере ведь все равно остаются паспортные данные пассажира. Мы связались с Сочи, там действительно зарегистрирована некая Марина Сергеевна Слободина, семьдесят восьмого года рождения. Которая в настоящее время неизвестно где находится. Бывший муж о ней никаких известий не имеет, на бывшей работе тоже ничего не знают. Но дело в том… - тут Кречетов прервался и попросил у Андрея паспорт, чтобы занести данные в протокол. - Дело в том, что неизвестно, ее ли это билет. Как говорится, не факт. Мы через пресс-службу ГУВД давали на телевидение информацию, но никто не отозвался. Даже пальцы у нее откатали, только по базе данных она нигде не значится. Значит, не наш клиент.
- А если попробовать проводника найти? Может, вспомнит, как эта женщина выглядела, во что одета была, хотя бы примерно? - робко предложил Андрей.
- Пробовали, - махнул рукой Кречетов. - Нашли. Не помнит.
* * *
Денис хотел было зайти в бар гостиницы, но издали заметил невероятно занудную и приставучую мадам Мерзличенко, с которой познакомились в первый же день. Она подошла к ним в ресторане, услышав русскую речь, и с тех пор никак не желала оставить в покое - едва завидев, кидалась навстречу с распростертыми объятиями и неуемной жаждой общения. От Зои Васильевны удалось благополучно ускользнуть. Денис вышел на улицу и отправился куда глаза глядят.
Ему надо было успокоиться. Выходка Инны здорово вывела его из себя. Даже сильнее, чем того стоила. И это его беспокоило.
Неужели Янка была права? Неужели стерлась новизна, и Инна стала его элементарно раздражать? Но ведь они женаты всего неделю! И вообще знакомы чуть больше трех месяцев.
Или… Или он ошибся в ней? И теперь просто начинает видеть то, чего раньше не замечал?
Он влез в глубокую лужу, промочил ноги, настроение окончательно испортилось. И с погодой им явно не повезло. Когда они в толпе зевак ждали наступления Нового года и праздничного фейерверка, слегка подморозило, а потом резко потеплело, все раскисло, без конца моросил дождь. Он-то уже бывал в Париже, видел его не серым и скучным, а ярким, нарядным. Но Инне тут явно не нравилось.
Денис вспомнил, как год назад гулял по этим самым улицам с Верочкой Шумской. Тогда он приехал, позвонил ей. В Питере они встречались, еще когда Вера работала у них в банке. Приятная, хотя и не очень красивая девчонка, не по-женски сумасшедшая программистка. Из тех, для кого "первым делом самолеты". Пожалуй, она была единственной женщиной, с которой отношения были не только… эротическими, но и дружескими. А скорее, даже наоборот: сначала дружеские, а потом уже и все остальное. Может быть, отношения эти и во что-то большее смогли бы перерасти, но Вера уехала в Париж. Они изредка переписывались по "мылу", потихоньку все сошло на нет, и та единственная встреча уже ничего не меняла.
- Дениска! - окликнул его мягкий женский голос.
Денис вздрогнул, оглянулся и увидел Веру. Она нисколько не изменилась. Высокая, немного угловатая, длинные темные волосы в беспорядке падают на плечи. В одной руке огромный черный зонтик, в другой - собачий поводок. К ногам жмется рыжая такса.
- С ума сойти! - Денис порывисто обнял Веру, такса заворчала. - Не поверишь, только что о тебе думал.
- О волке речь, а волк навстречь, - засмеялась Вера. - То есть волчица. Ты что, не помнишь, я же здесь живу. Вон в том доме. Вот, вывела Марго на прогулку. А ты что здесь делаешь?
- Я… - замялся Денис. - Свадебное путешествие.
- Шутишь? - засмеялась Вера, но посмотрела на Дениса повнимательнее и как-то вдруг померкла. - Похоже, что нет. Поздравляю. Честно говоря, не думала, что ты… Ну да ладно. И кто она? Я ее знаю?
- Нет. Ее зовут Инна. Она налоговый инспектор.
Вера искоса посмотрела на него.
- Не слышу радости в голосе, молодожен, - сказала она, помолчав немного. - Уже проблемы?
Денису показалось, что в нем лопнул какой-то пузырь. Внутри стало тихо, тоскливо и безразлично. Хорохориться не хотелось.
- Ты всегда меня понимала лучше других, - невесело усмехнулся он.
- Пойдем, посидим где-нибудь? - предложила Вера. - Если супруга не хватится.
- А собака?
- А что собака? Кому она мешает? Тем более если я закажу ей что-нибудь.
Они зашли в крохотное и совершенно пустое кафе на три столика. Похоже, здесь Веру знали. Стоящий за стойкой толстяк в бархатном пиджаке приветливо закивал, быстро-быстро залопотал что-то и исчез, чтобы через пару минут вернуться с тарелкой мелко нарезанного жареного мяса. Блаженно жмурясь, Марго принялась наворачивать угощение.
- Мы с Марго здесь самые верные клиенты, - объяснила Вера, когда они уселись за угловой столик. - Если помнишь, я готовить не люблю и не умею. Не помирать же с голоду. Что ты будешь есть и пить?
Есть Денис уже не хотел, совсем аппетит пропал, заказал только кофе с коньяком. Вере толстяк принес огромную отбивную котлету с жареной картошкой.
- Ты все такая же обжора? - улыбнулся Денис, глядя, как увлеченно она расправляется с мясом.
- Я, Дениска, самая счастливая женщина на свете, - пробурчала Вера с набитым ртом. - У меня любимая и высокооплачиваемая работа, я могу жрать, не толстея, что захочется и сколько захочется, и на мне хорошо сидит любая одежда, которую я покупаю в Париже.
- А как насчет личной жизни?
Денис тут же пожалел, что задал этот вопрос, но Вера беззаботно махнула рукой:
- Не всем же выходить замуж за банкиров. В данный момент мы с Марго одиноки.
- Слушай, год назад у тебя собаки не было. - Денис был рад перевести разговор на более безопасную тему. - Ты что, взяла взрослую?
- Да. Ей три года. Выпросила у одной бабы. Она уезжала жить в Америку, хотела Маргошку в приют сдать. Марго сначала меня никак не признавала. А потом заболела, я ее выходила. Представляешь, с рук кормила, поила из соски. Теперь мы с ней как две сестрички.
- А что с ней было?
- Опухоль матки. Огромная. Операцию делали. Теперь она стерилизованная, ей легче живется, чем нам с тобой.
И хотя Денису было совсем не смешно, он все-таки засмеялся.
- Смех сквозь слезы, - констатировала Вера. - Колись, щелкунчик.
- Спасибо, что не щекотунчик.
Тут уж они расхохотались оба, на самом деле едва ли ни до слез, вспомнив русскую народную классификацию размеров мужского достоинства, которую Вера нашла как-то в Интернете.
- Кстати, бармен - вот кто забодаище, - вполголоса поведала Вера.
- Проверила на деле? - ревниво осведомился Денис.
- Упаси боже! Жена его жаловалась.
- Жаловалась или хвасталась?
- Дурака кусок!
Напряжение ушло, словно они только вчера расстались. На секунду Денису стало невероятно жаль, что все сложилось именно так, а не иначе, что Вера уехала работать во Францию и ничего у них не получилось. Стало жаль себя, да так, что захотелось заскулить и уткнуться в угловатое Верино плечо.
Нет, надо срочно взять себя в руки. Мужик он или кто?