Камень в прикладном искусстве
До первой мировой войны по величине торгового оборота камень занимал четвертое место среди предметов горного промысла - после железа, соли, цветных металлов и топлива.
По данным 1936 г., для которого мы имеем точную статистику, добыча самоцветов во всем мире оценивалась в 250 млн. золотых рублей и выше, а весь оборот достигал полутора миллиардов. Даже в годы мировых кризисов лишь временно снижались цены на мировом рынке.
Еще более показательной являлась статистика рабочих, связанных с промышленностью по обработке камня. Перед первой мировой войной в ней насчитывалось около 2 млн. человек, не считая еще миллиона камнерезов и строителей, занятых обработкой декоративных камней.
И перед нами, в стране исключительных богатств камня, наметились огромные возможности. Нужно было возродить камнерезное дело, создать на смену разоренному фашистами Петергофу (Петродворцу) крупный центр обработки, огранки и полировки, центр синтетического камня, и занять по праву первое место в мире. И вместо Оберштейна и Идара на Рейне, с их 20 тыс. рабочих, для всего мира обрабатывавших камень всех месторождений мира, - на Урале, в колыбели культуры камня, нужно было создать прекрасные мастерские и заводы, возродив и всю красоту каменного искусства и всю глубину и сложность минералогической техники.
Еще до начала Отечественной войны в связи с огромным разворотом строительства у нас небывало широко начали применяться декоративные и поделочные камни. Потребность в них оказалась настолько значительной, что добыча не поспевала за спросом.
Достаточно вспомнить наше метро и ряд общественных зданий Москвы, Тбилиси и многих других городов. В них камень нашел свое место, сочетая красоту архитектурных форм с красотой красок.
Пестрые рисунки крымских известняков и кавказских мраморов, нежно-фиолетовые тона туфов Армении, холодные тоны уральских мраморов, чистые статуарные камни Алтая и Сибири, кварциты Олонии, дивные ониксы Закавказья, граниты, порфиры, яшмы, орлецы - все это камни нашей родной страны. За последние годы мы впервые вскрыли исключительное разнообразие, красочность и богатство каменных материалов, о которых мы по существу мало знали, чрезвычайно увлекаясь мраморами Италии и Греции.
Только впервые мы поставили проблему красоты города в целом, и красочность материала сыграет здесь большую роль.
Внешняя красота жизни связана с художественной промышленностью, обставляющей ее многочисленными вещами - деталями повседневной жизни. Все это не просто ненужные мелочи, а часть общей организации домашнего и общественного быта, которым мы иногда слишком пренебрегаем.
Роль прикладного искусства, умение воплотить в камне определенную идею, использовав его черты, умение связать эту художественную мысль с задачами предмета или изделия - все это вопросы, имеющие громадное значение для психологии человека, его настроения, его спокойствия, его работоспособности.
Вопрос не в материальной ценности самоцвета или цветного камня, а в том художественном впечатлении, которое мы должны поставить на должную высоту и в нашем сознании, и в самой жизни.
Перед нашей каменной промышленностью стоит задача - суметь внести в брошку и в кольцо, и в безделушку или пепельницу на столе, в мраморную колонну или облицовку зала то художественное чутье и творческую мысль, которые одухотворяют камень, сочетая в нем его собственную красоту с красотой замысла художника.
Камень сейчас в руках человека не забава и роскошь, а прекрасный материал, которому мы сумеем вернуть свое место, материал, среди которого прекраснее и веселее жить. Он не будет "драгоценным камнем": его время прошло; это будет самоцвет, дающий красоту жизни.
На новых путях человеческой истории камень не только вливается своей красотой, твердостью и прочностью в самый быт, создавая красочность жизни, но и открывает новые страницы в изучении минерала как сложнейшей энергетической системы, как источника ценнейших свойств техники, о которых мы еще даже не мечтаем.
Он делается замечательным материалом, опорой точного прибора, неотъемлемой частью орудия; и алмаз в буровой коронке делается для нас много ценней, чем алмазное ожерелье.
Надо перестать смотреть на самоцвет как на элемент богатства, роскоши, тщеславного самоукрашения. В этой роли он выступил сравнительно недавно, вместе с бумажками, акциями и купонами, сменив золото и серебро. Роль камня в истории материальной культуры человечества измеряется и определяется совершенно не той денежной ценностью, которую он представляет, а тем обаянием красоты, блеска и яркости, тем художественным сочетанием природных свойств и творческого замысла, которые заставили еще на заре человеческой культуры смотреть на самоцвет как на воплощение богатства и красок самой природы.
В культуре будущего, идущей по новым путям, камень как прекрасный материал природы войдет в повседневную жизнь. В нем человек будет видеть воплощение непревзойденных красок и нетленности самой природы, к которым может прикоснуться только горящий огнем вдохновения художник.
Поэтому камень - замечательный материал природы, на котором строились и будут строиться техника и прикладное искусство, с вырастающей из него творческой мыслью, - является неотъемлемым элементом общей культуры человечества.
Цвета самоцветов
Много поэтических произведений посвящено цветным камням, и нет ни одной области искусства, литературы или прикладной технологии, где бы сверкающий окрашенный камень не занимал своего места.
Действительно, в архитектуре и разнообразных видах декоративного искусства, в украшениях одежды и оружия, в фантазии народного эпоса, в поэтических образах изящной литературы - всюду самоцвет играл свою роль, вдохновляя художника, давая незаменимый материал ваятелю и открывая широкий простор фантазии поэта.
Мы убеждены, что в жизни обновленного человечества лучшие и прекраснейшие формы природы, начиная с нежного цветка и кончая самоцветом, будут сливаться в общую гармоническую картину, и из природы и ее затейливых линий и красок будет складывать художник будущего новые, прекрасные творения.
Среди изменчивых и умирающих форм живой природы вечным и незыблемым останется самоцвет и цветной камень; для искусства он явится тем основным и незаменимым материалом, из которого будут создаваться долговечные произведения человеческого вдохновения.
В культуре будущего, в новых художественных формах камень займет равное место с другими вечными материалами, созданными человеческим гением. Чтобы понять, что может дать искусству цветной и самоцветный камень, - взглянем на некоторые из них.
Вот лазурит - то ярко-синий, как южное небо при блеске полуденного солнца, то бледно-голубой, как небо полярных стран, то одноцветный камень глубокого и спокойного синего тона, то испещренный красивым узором золотистых вкраплений кристаллов пирита, напоминающих звезды на небесном своде.
Вот яркий изумруд - то густого темного цвета, прорезанный трещинами, то сверкающий яркой, ослепительной зеленью.
Прекрасен бархатный густо-зеленый нефрит саянских стремнин; все тона листвы - от нежно-зеленоватого до темного цвета - рисует нам этот красивый, но мрачный камень Сибири.
Прекрасен и малахит наших медных рудников, с грандиозностью запасов которых не могло сравниться ни одно месторождение мира, - то бирюзово-зеленый камень нежных тонов, то темно-зеленый с атласным отливом (Средний Урал), то сочетающийся с синим азуритом в красочную картину (Алтай).
Вот и красные камни: темно-красный или алый, как кровь, рубин, розово-красный турмалин, темные вишнево-красные гранаты, буро-красные сердолики - все богатство оттенков красного цвета.
Наконец, пестрые узорчатые яшмы. Я не знаю другого минерального вида, который был бы более разнообразен по своей окраске, чем яшма: все тона, за исключением чисто синего, нам известны в ней, и переплетаются они иногда в сказочную картину.
Как разнообразна палитра самоцветного камня! Все цвета радуги, все краски солнечного спектра сменяют здесь друг друга. Правда, сравнительно мало здесь фиолетовых и синих тонов, но зато какое богатство густо-зеленых, зеленоватых, красных, розовых, бурых, желтых тонов и оттенков! Многие картины блекнут перед красочной роскошью самоцветов.
И мы останавливаемся в затруднении перед вопросом - каковы же законы этого пестрого узора?
Мы так свыклись в жизни и даже в науке с понятием об окраске минералов и горных пород, что забыли о том, что в сущности совсем еще не разобрались в ее причинах. Мы так привыкли считать железный колчедан золотистым камнем, циркон - бурым или буро-красным, каменную соль - белой, а окислы железа - бурыми или коричневыми, что в нашей минералогической работе в последнее время даже не ставили перед собой вопроса, - а почему это так, почему, действительно, окись железа всегда буро-красная, а турмалины и бериллы - пестрой, изменчивой окраски?
Между тем окраска минералов и пород является одним из самых важных и характерных признаков природных соединений. Опытный минералог по цвету минерала делает очень важные выводы об условиях образования камня; больше того - его зоркий глаз позволяет отличить особенности окраски минералов из разных месторождений, и неуловимые порой оттенки цвета, густоты тона, блеска позволяют ему решить вопрос, откуда происходит данный образец. Ведь в каждом тоне есть свои оттенки; к цвету примешивается еще блеск, матовость, отблеск и целый ряд тончайших признаков, которые мы не умеем ни выразить формулами, ни даже описать словами.