Если мы припомним все великие исторические явления, то мы установим следующее:
Великая культура Эллады выросла на крохотном привеске к Балканскому полуострову, поделенному на десяток микроскопических государств. Этой культурой — философией, поэзией, наукой, скульптурой — до сих пор вдохновляется весь современный культурный мир. Но в области права и государственности Эллада не дала ничего.
Великая культура Рима дала только право и государственность; все остальное — религия и философия, наука и даже поэзия, были рабски скопированы с Эллады. Рим строил свою Империю на недостаточной количественно, но необычайно высокой качественно человеческой базе; эта база была исчерпана войнами и разжижена иммиграцией. Рим пал.
На обломках великой Римской Империи разместились в качестве победителей германские племена, внесшие совершенно неизвестный древнему европейскому миру принцип — принцип феодализма: суверенных прав всякого крупного землевладельца. Этот принцип раздробил Европу — дробит ее и до сих пор. Все усилия «великих европейцев», начиная с Карла Великого — через Габсбургов, Ришелье, Наполеона, Гитлера и кончая Уинстоном Черчиллем, не смогли и не смогут преодолеть этого раздробления.
Феодальный принцип, во время так называемых Крестовых Походов, раздробил также Византийскую Империю. Он же привел к монгольскому игу в России: Ярослав «Мудрый» раздробил страну на феодальные «уделы», и удельные князья были разбиты поодиночке.
Феодальный принцип есть по существу принцип
ЧТО ЕСТЬ «ДУХ»
Каждая государственность мира, и в особенности каждая великая государственность мира, отражает в себе основные психологич еские черты нации-строительницы. Ни климат, ни география здесь не играют никакой роли. Греки Перикла жили в тех же географических и климатических условиях, как и греки Венизелоса, легионеры Рима — в тех же условиях, как и лаццарони времен, так называемой, итальянской монархии.
Итальянское «Возрождение» повторило основные черты древней Греции, но не повторило никаких черт древнего Рима. «Приморское положение» и торговые пути древней Греции не создали никакой империи, — приморское положение и торго в ые пути Англии создали Великобританскую Империю. При полном отсутствий и приморского положения и торговых путей была создана Российская Империя.
Ни реки, ни горы, н и моря не играют никакой роли.
На Дунае и его притоках существуют: Германия, Чехия, Венгрия, Сербия, Болгария и Румыния. На Ла Плате существуют: Уругвай, Аргентина, Парагвай и Боливия — четыре отдельных государства, имеющих один и тот же язык, одну и ту же религию и почти одно и то же население. Швейцария, перегороженная десятками горных хребтов, составляет одну государственность. Французская нация без всяких хребтов включена в состав Франции, Бельгии и Швейцарии.
В формировании нации религия играет второстепенную роль: Азия остается верна буддизму во всех его оттенках, тюркско-арабские народы — мусульманству и Европа — христианству; мировые религии очень точно отграничены расовыми границами, а в среде европейской и христианской культуры — национальными: романские народы остались — безо всякого исключения — верны католицизму, германские — с некоторыми исключени я ми — перешли в протестантизм, славяне, с двумя исключениями, остались православными. Однако: одно и то же православие исповедуют психологически совершенно различные народы: и русские, и румыны, и греки, и армяне, и, даже, абиссинцы. Таким образом, одна и та же религия, приложенная к различному психологическому материалу, оставила этот материал таким, каким он был и раньше. Языческая Русь была Русью и до Владимира и после него. Языческая Русь была такой же терпимой, «космополитической», «имперской», как и Русь Московских Царей или Всероссийских Императоров. Можно установить культурное, колонизационное и государственное влияние православия на Россию — но это влияние было только результатом национальных особенностей страны. Та же религия в иных национальных условиях не дала никаких ни культурных, ни колонизационных, ни государственных достижений.
Факторы, образующие нацию и ее особый национальный склад характера, нам совершенно неизвестны. Но факт существования национальных особенностей не может подлежать никакому добросовестному сомнению. В рядах родственных наций, связанных родством исторических судеб и прочего, мы можем найти совпадающие черты, — как можем найти совпадающие черты в каждом человеке, в каждом млекопитающем, в каждом позвоночнике, и так далее. Но в данном случае ни методы питания новорожденных ни число позвонков нас не интересует. Что же касается национальных особенностей, то среди нас уже веками живут две нации совершенно своеобразного склада: цыгане и евреи.