хорошо помню свою беседу с Горбачевым. Я показал ему информацию - агентурные сообщения, откровенно поделился опасениями, подчеркнул необходимость тщательной и срочной проверки. Нужно было видеть состояние Михаила Сергеевича! Он был в полном смятении, никак не мог совладать со своими чувствами. Немного придя в себя, он спросил, насколько достоверной можно считать полученную информацию. Я ответил, что источник, сообщивший её нам, абсолютно надежен, но объект информации настолько не ординарен, что весь материал нуждается еще в одной контрольной проверке. При этом я рассказал, что каналы и способы проведения необходимых проверочных материалов в данном случае имеются, и притом весьма эффективные, и всю работу можно будет провести в сжатые сроки. Горбачев долго молча ходил по кабинету. "Неужели это Колумбийский университет, неужели это старое?!" - вдруг вырвалось у него. Спустя какое - то время Михаил Сергеевич взял себя в руки и, как всегда в таких случаях, начал искать не решение возникшей проблемы, а думать, как уйти от нее. "Возможно, с тех пор Яковлев вообще ничего для них не делал, - заглядывая мне в глаза, лепетал он, - сам видишь, они недовольны его работой, поэтому и хотят, чтобы он ее активизировал. Видя всю нелепость таких рассуждений, он снова надолго замолчал, о чем - то напряженно размышлял. "Слушай, - выпалил он вдруг с облегчением, - поговори сам напрямую с Яковлевым, посмотрим, что он тебе скажет!" Признаюсь, я ожидал чего угодно, только не такого поворота. Собираясь к Горбачеву, я заранее предполагал, что он будет увиливать, что ни на какое решение не отважится, а предложит, к примеру, подождать и посмотреть, что будет дальше, не поступят ли дополнительные сведения. Но чтобы все это "вывалить" самому Яковлеву! Я попытался сопротивляться, отвечал, что такого в практике еще не было, мы же просто предупредим Яковлева, и на этом дело закончится, до истины так и не докопаемся. Горбачев слушал мои возражения рассеянно, и я понял, что решение он уже принял. Было совершенно очевидно, что в случае отказа поговорить с Яковлевым Горбачев предупредит его сам"
Крючков В. А. Личное дело. Ч I. C.297-298
Это и другое, по верному заключению В. С. Бушина,
"свидетельствовало о том, что Горбачёв покрывает Яковлева, но Крючков и подумать не смел, чтобы… тайно продолжать расследование. Он покорно подчинился. Чело - век просто не понимал, что служит не президенту, не генсеку, а народу, стране, строю, перед которыми в конечном счете и несет ответственность"
Бушин B.C. Честь и бесчестие нации. М., 1999. С. 283
Итак, Горбачев знал о колумбийском прошлом Яковлева, но, несмотря на это, выдвигал его и поддерживал. По характеру поведения и ряду высказываний Горбачева в разговоре с Крючковым можно предположить, что между ним и "колумбийцем" - Яковлевым существовала какая - то незримая и потаенная связь.
"Подобное поведение первого лица в государстве,
- замечает О. А. Платонов,-
свидетельствовало о том, что и он к тому времени был тесно интегрирован в систему связей мировой закулисы"
Платонов О. А. Терновый венец России… С. 407
Не случайно В. И. Болдин говорил Крючкову:
"Горбачёв по Яковлеву все равно ничего предпринимать не будет"
Крючков В. А. Личное дело. Ч. I. С. 298
Еще более определенно высказывался В. М. Чебриков, заявив, что
"Яковлев и Горбачев - одно и то же. Через Яковлева не перешагнуть, можно сломать шею"
Там же. С. 303
В. А. Крючков наконец понял:
"Обе зловещие фигуры нашей действительности - Горбачев и Яковлев - одновременно являются и "архитекторами" и "прорабами" перестройки. Коварные задумки и их исполнение относятся к тому и другому. Они договорились, спелись, слились воедино, органически дополняя друг друга. В черной игре они менялись местами, но из чисто тактических соображений"
Там же. С. 292
В этой оценке Горбачева и Яковлева справедливо все, за исключением того, что названные лица являются одновременно "архитекторами" и "прорабами" перестройки. В разряд "прорабов" их зачислить можно. На такую "должность", т. е. на роль ловких исполнителей, они, как говорится, "тянут". А вот отнести их к "архитекторам" перестройки нельзя, поскольку её "архитектурный" проект был задуман и разработан, судя по всему, не у нас.
Аналогичным образом думает и А. И. Лебедь, который, касаясь событий августа 1991 года, замечает:
"Буш к тому времени уже успел ему (Горбачеву. - И. Ф.) объяснить, что архитектором перестройки был он, Буш, а М. С. Горбачев - только прорабом"
(Лебедь А. И. За Державу обидно… Киров, 1995. С. 313)
Этот поистине дьявольский план свидетельствует о причастности к нему интеллектуалов самой высокой марки, сопоставления с которыми ни Горбачев, ни Яковлев, конечно, не выдерживают. Надо отдать должное прозорливости Б. И. Олейника, который, обращаясь к Горбачеву, говорил:
"И вы, Михаил Сергеевич, хоть и "первый немец" или "первый американец" - тоже всего лишь пешка в последнем ряду сатанинской игры"
Олейник Б. И. Князь тьмы: два года в Кремле. М., 1992. С. 19
(Впрочем, в другом месте своей книги Б.И. Олейник называет Горбачева "главным архитектором", а Яковлева - "главным теоретиком перестройки", явно завышая интеллектуальные способности обоих "прорабов")
Впрочем, в литературе существуют и несколько иные оценки деятельности Горбачева и Яковлева. Так, В. С. Павлов, наблюдавший Горбачева с близкого расстояния, характеризует его так:
"Типичный исполнитель и проводник чужих идей, который сам способен только продолжать, стараться в меру своих возможностей реализовывать чужие идеи и мысли"
П а в л о в В. Август изнутри. Горбачев - путч. М.,1993. С. 9
Это верно. Надо только подчеркнуть, что исполнитель весьма умелый, ловкий, изворотливый и хитрый, настоящий мастер интриги. А вот с другим мнением Павлова относительно роли Яковлева согласиться нельзя. Называя Яковлева "семейным кардиналом", Павлов полагает, что он являлся
"основным конструктором политической линии "перестройки" и руководителем её осуществления… Был стратегом и тактиком политики Горбачева, хотя и держался в основном в тени, стараясь не афишировать свою реальную роль в руководстве"
Там же. С. 20
Мы сомневаемся в таких конструкторских способностях Яковлева. Учитывая то, что пишет о нем Крючков, можно высказать предположение, согласно которому Яковлев служил посредствующим звеном между Горбачевым и закордонными разработчиками "перестройки", т. е. получал первым инструкции и сигналы с той стороны. Это и создавало иллюзию, будто ему принадлежит роль "стратега и тактика политики Горбачева". И Яковлев, по свидетельству А. С. Черняева, сам был не прочь из непомерного тщеславия приписать себе эту роль:
"Он мнит себя "автором" перестройки, "автором" самого Горбачева…"
Черняев А. С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. М., 1997. С. 123
По Черняеву, именно Горбачёв -
"убежденный и непоколебимый автор перестройки, умудренный ее "разносным" опытом"
Там же. С. 132-133
На наш взгляд, Горбачева следует считать главным исполнителем перестройки, а Яковлева - главным передатчиком поступающих с Запада "перестроечных" идей и помощником Горбачева в их реализации.
А. А. Громыко присовокупил к паре Горбачев - Яковлев Э. Шеварднадзе.
"Яковлев и Шеварднадзе - не те люди. Куда зайдут они вместе с Горбачевым?"
- говорил он в январе 1988 года Крючкову, что для последнего прозвучало
"несколько неожиданно"
КрючковВ. А. Личное дело. Ч. I. С. 253
Однако у О. А. Платонова принадлежность Шеварднадзе к "мировой закулисе", в частности к масонским кругам, не вызывает сомнений (Платонов О.А. Терновый венец России… С. 410, 438). А весьма осведомленный бывший контрразведчик генерал В. С. Широнин высказывает предположение о связях Шеварднадзе с ЦРУ (ШиронинВ. Под колпаком контрразведки. Тайная подоплека перестройки. М., 1996. С. 170–171) И в принципе тут нет ничего неправдоподобного.
Л. В. Шебаршин, возглавлявший Первое главное управление КГБ (внешняя разведка) в 1989–1991 годах, рассказывает об одной оперативной информации, поступившей к нему в октябре 1990 года.
"Месяца два назад,
- говорит он,-