Жесточайшая засуха не побудила К. А. Тимирязева искать дополнительные источники водоснабжения, заниматься ирригацией, строить моря, поворачивать вспять реки… Нет! Климентий Аркадьевич исходил из того, что Природа самодостаточна, что у неё есть средства для решения этой проблемы, и наш святой долг - узреть их и с толком распорядиться.
Климентий Аркадьевич не ограничился признанием цельности и самодостаточности Природы и необходимости подражать ей - он воспользовался этим представлением как инструментом практического анализа грозного бедствия… Как символично - он говорил не "о борьбе с засухой", а о "борьбе растения с засухой"! Всего одно слово, а какая в этом глубина! Какое уважение к Природе! Какая вера в её всемогущество!
В этот же ряд ложится знаменитый принцип И. В. Мичурина "Мы не можем ждать милостей от природы; взять их у неё - наша задача". На первый взгляд, включение автора этого принципа в число мудрецов, трепетно смотревших на природу, - некорректно. Но надо учесть, что большевики "приватизировали" этот принцип, толковали его с точностью до наоборот (в смысле "одобрямса" их смелым прожектам), замусолили его, превратили в жупел, прикрывающий размашистое отношение к природе и оправдывающий поворот рек, запруживание Кара-Богаз-Гола и иные бесшабашные (или безбашенные?) проекты покорения природы.
Справедливости ради надо сказать, что бывали и просветы: так, вскоре после Великой Отечественной войны был принят и реализован план преобразования природы, мягко поправивший ландшафт страны - благотворное влияние этой поправки ощутимо и сегодня.
Вернёмся к Мичурину. Ключевое слово в максиме Ивана Владимировича - милости. Но как–то незаметно, исподволь, в сознании советских людей произошла подмена: слово милости стало пониматься как блага. А блага–то (по привычке, вскормленной экономической доктриной "грабь награбленное") можно взять насильно, "гоп–стопом" в конце концов. Милости же подразумевают, что природа готова милостиво облагодетельствовать достойного соискателя (разумеется, не насильника!). Человек не сам берёт нечто у природы, её не спросивши, а она его милостиво одаривает.
Не правда ли - это совсем другая "песня"? И вся долгая и плодотворная жизнь Ивана Владимировича - это убедительнейшее свидетельство того, что он "пел другую песню" и к волюнтаристскому толкованию принципа не причастен.
Иван Владимирович сформулировал этот принцип ещё в 80‑е годы XIX века, когда поставил перед собой две невероятно трудных, грандиозных задачи:
а) пополнить ассортимент плодово–ягодных растений средней полосы выдающимися по своей урожайности и по своему качеству сортами;
б) передвинуть границу произрастания южных культур далеко на север.
И эта неслыханная дерзость удалась. Правда, для того чтобы "осеверить плодовый пояс России", Ивану Владимировичу понадобилось немало стойкости, мужества и более полувека целеустремлённой титанической работы. И проблема того стоила.
Сначала он испытал метод акклиматизации растений - безуспешно. Потом - массовый отбор лучших сортов. С тем же результатом. И лишь с помощью отдалённой гибридизации (скрещивания растений, удалённых по своему географическому месту обитания) удалось добиться успеха. Имея в виду метод, позволивший управлять развитием растений, Иван Владимирович говорил: "В результате разумного вмешательства в действия природы мы теперь с успехом можем значительно ускорить формообразование новых видов и уклонить их строение в сторону, наиболее полезную для человека".
Вот что подразумевал Иван Владимирович, призывая "взять милости у природы"! Трудно оторваться от этой фразы из–за изумительно точного, выверенного "уклонить". Какое тонкое, аккуратное ощущение грани, до которой, взаимодействуя с природой, вправе дойти человек!
Словом, Иван Владимирович искал и нашёл в самой природе, в самих растениях возможности украсить плодоносными садами Нечерноземье, Урал, Сибирь. Да и на Украине, на какое плодовое дерево, актинидию или розу ни глянь - все они восходят к И. В. Мичурину.
С большим удовольствием и искренней благодарностью добавлю, что я обязан Н. И. Курдюмову таким пониманием знаменитого принципа Мичурина. Как–то в разговоре с Николаем Ивановичем я походя упомянул этот принцип в привычном (затасканном) смысле. Он остановил меня, "встряхнул", и … вы только что прочитали, чем дело кончилось.
БА и ВТ: Для нас заветы и предостережения наших великих предшественников о необходимости бережного, "учтивого", предупредительного, "потураючого" (потакающего) отношения к природе - святы. Из этого в первую очередь мы и исходим, роясь в своих "копилках" в поисках разумных уловок и трюков.
И второе: за нашими плечами - ой как много лет! И мы успели насмотреться, как человечество "курочило" (и продолжает, к сожалению, "курочить") Природу в поисках благ для "живота своего". Так вот, для нас принципиально неприемлемы приёмы "а я делаю так", в которых есть хотя бы намёк на попытку "погладить Природу против шерсти". Они нам просто неинтересны. Все уловки, о которых мы будем рассказывать, - экологически безупречны.
Если бы каждый земледелец обзавёлся внутренним экоцензором, то "шагреневая кожа" Земли перестала бы сокращаться, а потом, глядишь, и расти начала бы. Конфуций о подобной ситуации говорил: "Лучше зажечь одну маленькую свечку, чем клясть темноту". Насколько светлее стало бы на Земле, если бы каждый земледелец "зажёг маленькую свечку", воздержался бы от акции, претящей Земле.
ВТ: Я долго вынашивал мысль "поскрести по сусекам". За моими плечами более полувека активной земледельческой практики, от агронома–экономиста до руководителя крупных хозяйств, а ныне - организатора Отдела биологизации земледелия, создаваемого в Агропроме Белгородской области по инициативе губернатора Е. С. Савченко. И за эти полвека довелось услышать много подсказок от земли–кормилицы, о которых просто грех умолчать. Здесь у нас с Борисом Андреевичем совпали интересы. Вообще, улавливание подсказок Природы - заразительная вещь. Если уж ты ступил на эту тропинку, то мысли будут крутиться вокруг этого увлечения, что бы ты ни делал. А подсказок окрест столько, что лишь поспевай замечать, обобщать, делать выводы… Правда, в каждом случае важно не "приклеиться" к следствию, а докопаться до причины - иначе улетишь "не в ту степь".
А теперь пару слов о том, чего мы, аграрии, насмотрелись и наслышались за нашу долгую жизнь. Интенсификация сельского хозяйства, всесторонняя механизация, всеобщая химизация, мелиорация, орошение, инвестирование, рынок земли, капитализация, инновации… - язык сломаешь. Ладно бы только языку было невмоготу, а то ведь и Природе, как говорят украинцы, "було невпереливки". Потом (всякий раз!) - неизбежное "лечение", всякие реанимационные меры. Чуть ли не капельницы для растений, раскисление почв, борьба с засолонением… Затраты - запредельные, результаты - сомнительные. Сначала утюжим поля всплошную тяжёлой техникой (за сезон въезжаем на поле до 50 раз!), потом рыхлим почву, чтобы спасти задыхающиеся растения… Спасаем растения, а почву съедает эрозия.
В естественных условиях со всеми проблемами успешно справляются мульча и почвенная биота (совокупность живых организмов, населяющих почву). Традиционное же земледелие, предписывающее выполнять за растения десятки операций по рыхлению почвы и восстановлению её плодородия, загнало сельское хозяйство, можно сказать, в чёрную дыру.
Словом, мы с Борисом Андреевичем действительно пресытились "яствами" интенсификации - объедками с пира во время чумы - и будем автоматически следить за экологической составляющей наших предложений.
БА: Сразу же со всей остротой встала проблема структуризации книги. Что взять за основу классификации, какие выстроить приоритеты? Дело в том, что практически каждая наша уловка многофункциональна.
Взять хотя бы изумительнейший трюк Виталия Трофимовича: редкий сев редьки масличной (4–5 семян на 1 кв. м) на только что сформированной картофельной грядке. Я очень высоко ценю эту уловку и не упускаю случая рассказать о ней буквально на каждой лекции в Клубах 03 (было бы желание - повод найдётся). Мне жалко, что я - "не жених", но, стиснув зубы, признаюсь, что трюк придумал, увы, не я. Судите сами, есть повод сокрушаться. Эта горстка семян редьки приносит такие бонусы:
• скороспелая редька (а всходит она почти так же быстро, как кресс–салат - за 2–4 дня) успевает обогнать и приглушить неторопливые сорняки;
• почти месяц от голубых медвяных цветов редьки сходят с ума пчёлы со всей округи;
• вслед за пчёлами полакомиться нектаром летят всякие журчалки и другие полезные насекомые–хищники;
• ризосфера редьки способствует тому, что почва становится "негостеприимной" для спор фитофторы;
• редька прикрывает голую землю и оберегает картошку от эффекта "раскалённой, сковороды", обнаруженного и изученного О. А. Войновым (см. п. 7.4);
• редька обгоняет картошку и щадяще прикрывает её листву от прямой солнечной радиации;
• "сгорает" редька лишь тогда, когда ботва картофеля утрачивает тургор и перестает нуждаться в защите от прямых солнечных лучей;
• на почве и в ней редька оставляет совсем не лишнюю органику;
• корни редьки обеспечивают дополнительную вентиляцию и дренаж почвы;
• в ризосфере редьки любят коротать лучшие дни своей жизни дождевые черви;
• редька напоминает земледельцу, что картофельные грядки после посадки "не знаются с металлом": не полются и не окучиваются;
• крепкие стручки редьки с созревшими семенами не спешат растрескаться; они ждут дождей и уборки картофеля, лишь тогда рассыпаются, и делянка после уборки картофеля оказывается засеянной сидератом… "на халяву" (где ты, Лёня Голубков?).