– Смотрите, джентльмены, – и он сдвинул три бокала вместе, – сила трех явно больше силы двух… Не правда ли?
Его прервал промышленный генерал:
– Экономический союз Германия-Россия со Штатами не реален. Еще куда ни шло – Германия и Штаты, что мы и делаем понемногу… Но и так понятно: Германия хочет доминирования, и того же хотят Штаты.
И Промберг развел руками, как бы заявляя, что всем трем странам будет тесно у одной мировой экономической кормушки.
– Значит, война? – спросил Полтон, оказавшийся в политике из военного ведомства Америки. – Недаром доказано, что экономика есть политика иными средствами, как и война – ее продолжение…
– Вовсе нет. Война – это крайний случай, да и не нужна она нам теперь… В самих Штатах дел хватает… – многозначительно замолчал Финштейн. – Пусть они воюют между собой…
Полтон вскинул глаза на Соломона и проговорил:
– А хватит ли сил прервать этот союз? Подстрелить его на взлете?
– Хватит, – уверенно сказал Соломон и в знак согласия с ним кивнул Промберг. – Братья братьями, а национальные интересы у них разные… Кроме того, исконно русское занятие – это воевать с тевтонами…
– Это точно, – подтвердил увлекающийся военной историей Полтон, – еще с тринадцатого века, и даже при Петре Великом…
Темнота поглотила все вокруг полностью. Слабые тени отбрасывались на траву. Джентльмены разобрали бокалы и чуть добавили в них: Карл – в водку, и Джим – в виски. На мгновение бокалы задержались в воздухе в направлении соседей, и собеседники отпили крепкое содержимое.
И снова слово взял Соломон, явно старший в этой компании равных.
– Не согласитесь ли вы со мной в том, что Германия и Россия в следующем веке действительно станут нашими главными противниками на экономическом поприще?
– Ваша мысль верна, Соломон, – мгновенно отреагировал Полтон, – моя прародина старушка Британия уже не в силах будет в следующем столетии противостоять ни этим двум, ни нам…
Не торопясь, высказался Промберг, но и он молвил:
– Кажется, нет другого мнения, что кроме того, что Германия представляет собой огромный экономический потенциал…
– Вы имеете в виду только кадры? – спросил Соломон.
Промберг кивнул и продолжал:
– Кадры, научная база, производственные мощности… Нет только в достаточной мере сырья, которое…
– …есть в России, – вставил свое слово Полтон.
– Верно, Джим. Германии не нужен полноценный научный и технический союз с Россией. Ей нужно сырье…
С кресла поднялся Финштейн и, опираясь двумя руками на стол, уставился поочередно в глаза собеседников. Длинная пауза, и он с расстановкой сказал:
– Вот вам и мотив для конфронтации с Россией – русские богатства от Малороссии до Урала и от Баку до северной тайги… Я уж не говорю о богатствах тысячекилометровой Сибири…
Они отчетливо понимали, что рано или поздно Германия обратит свои взоры на земли восточных славян и в первую очередь – на Россию.
– Вы думаете, что Германии следует помочь встать на рельсы серьезной попытки прибрать к рукам богатства России? – спросил Полтон.
Теперь встал Промберг и присоединился к позиции коллег:
– Это следует сделать не позднее первого десятка лет нового столетия…
Стоя, разминая после длительного сидения суставы, троица усиленно муссировала идею разрушения еще не родившегося промышленного союза двух государств. В конце концов пришли к выводу, который сформулировал генерал от политики Полтон:
– Сегодня, джентльмены, мы определились с нашими экономическими противниками на следующий век, двадцатый, – это Германия и Россия. Наша цель – не допустить их экономического усиления. Наше главное средство – инициировать открытую конфронтацию между ними, а в повседневной жизни – работать в среде верхушки их элиты, от банков до промышленных союзов и от политических течений до общественных кругов, где особенно сильны разрушающие страны течения…
– В общем, везде, где есть возможность помешать экономической стабильности этих двух стран, – решительно закончил Промберг.
Казалось бы, указанное выше – это вымысел, но… Но во всякой сказке есть доля правды. Как и в этой. Правда в том, что все так и случилось. А простая реконструкция события с троицей – это попытка объяснить, как "кукловоды" – сильные мира сего в Америке вынашивали идеи войн, которые реализовались затем в первой половине XX века: Русско-Японской, Первой и Второй мировой.
Справка. 1905 год. В разгаре Русско-Японская война. В Японию прибывает американский бизнесмен. В газете "Русское слово" появляется серия статей о Стране восходящего солнца. Издатель Иван Сытин публикует книгу "В Японии"…
Военное министерство России интересуется личностью бизнесмена, авторами статей, книги и получает разъяснение от разведочного отделения Генштаба русской армии следующего содержания:
"…отделению было дано поручение собрать сведения о сотруднике "Русских ведомостей" Краевском, путешествовавшем по Японии во время войны… Выяснилось, что Краевский Владимир Федорович, 37 лет, православный, сын отставного надворного советника, был командирован во время войны в Японию от газеты "Русское слово" и приехал в названное государство под видом американского туриста по подложному паспорту…".
Последующая попытка разобраться в личности Краевского не увенчалась успехом – он был известен лишь как сотрудник газет и журналов. Но было высказано предположение о том, что разведочное отделение ГШ, как называли созданную в 1903 году контрразведку, искусно скрывало своих сотрудников. Главным его принципом была конспирация, и даже сам факт существования такой спецслужбы являлся тайной. Его сотрудники работали под прикрытием Военного министерства, МИД, Министерства торговли и промышленности, Министерства финансов, Особого отдела Департамента полиции МВД, Управления дворцовой охраны…
Содержание книги "В Японии" с подзаголовком "Ничего, кроме правды" показывает, что Краевский, выступая под именем американского инженера Перси Пальмера, мог собирать отнюдь не только журналистского характера сведения о положении дел в Японии, но и информацию разведывательного толка, имеющую военно-стратегическое значение.
Кроме контактов с деловыми людьми, военными, иностранцами и правительственными чиновниками, он смог побывать на маневрах японской армии, в главных военно-морских базах, на корабельных верфях…
Говоря об исторической подоплеке развязывания войны с Россией, Краевский отмечал, что "лихорадочная деятельность во всей Японии по подготовке к войне вспыхнула сейчас же после подписания англо-японского соглашения" и что "сию же минуту вслед за подписанием… в Японию хлынули инженеры: немцы, американцы и англичане…". И, суммируя результат такой "помощи" – "в Англии выстроены три четверти японского флота…".
От источника-японца, флотского инженера, Краевский получил сведения: "… у нас наилучшая артиллерия. Наши заводы вырабатывают ружья по системе Маузер, пушки по системе Круппа, Канон и орудия Армстронга для моря…". И еще: "Немцы – наши учителя. Мы приняли немецкую систему военного дела".
В этом отношении Краевский отмечает, что форты, трамваи, госпитали, обучение военному искусству – это дело рук немцев: "Их главными инструкторами были немцы. И в данную минуту 25 офицеров японского генерального штаба находятся в Германии…".
Когда речь заходит о корабельных верфях в Нагасаки и Хиросиме, то Краевский говорит: "они вооружены всем, что только выдумала нового техника кораблестроения в Европе и Америке…", "каждый инженер и механик говорит по-английски". Тот же инженер-корабел рассказывал ему: "Мы посылаем своих учеников в школы Англии и Америки…".
И Краевский отмечает об одной способности японских специалистов: "Приходится лишний раз подивиться умению японцев "с умом перенимать"".
Характер тесных связей Японии с Англией Краевский объясняет со слов японских деловых кругов – "непомерной ненавистью Англии к России". Причем они объясняют это так: "… сколько у Англии интересов в Азии… Через Европу до России не доберешься. Да там она и сильна… Здесь и решено Англией нанести удар".
Краевский отмечает, что иногда антирусские настроения в Японии со стороны Запада принимают парадоксальные формы, о чем свидетельствует его разговор с японским врачом в госпитале: "Страсть идти в сестры милосердия к нам, японцам, у английских и американских леди приняла размер эпидемии…".
Расширяя освещение вопроса об инспирировании Западом войны против России, в книге говорится: "Англичане и американцы стараются поддерживать японцев не только материально, но и морально". И форма такой поддержки весьма оригинальна, ибо "каждый успех японского оружия они празднуют в Иокогаме, Кобе и Токио грандиозными банкетами, собирая 600–700 человек и приглашая японские власти, военных, выдающихся общественных деятелей, коммерсантов. И это все под лозунгом "Война с Россией – общее дело всех европейцев на Востоке!".
В главе "Япония и война" Краевский уделяет внимание вопросу о том, действительно ли Япония накануне банкротства? Он говорит о его работе на этом направлении так: "Этот вопрос интересовал меня особенно. Я присматривался сам, разузнавал у японцев и, главным образом, у коммерсантов-иностранцев… Не веря словам, я собирал цифры…".
К тяжестям войны в Японии Краевский относит следующие: "Война истощает японский народ… Масса риса уходит из страны на театр войны… Каждое уменьшение дневной поддержки для японцев, это – уже покушение на здоровье…". И все же он отмечает высокое моральное состояние японских солдат: "Всякий знает, что это "война за существование"".