Поход был начат еще по приказу Владимира, но Борис якобы вообще не встретил печенегов и решил вернуться в Киев. Согласно преданию, Борис чтил старшего брата Святополка «как отца своего». Но вот войско Бориса останавливается на привал на реке Альте близ Киева. И тут Борису почему-то почудилось, что братец хочет убить: "чувствую я, о мирской суете печется и убийство мое замышляет. Если он кровь мою прольет и на убийство мое решится, буду мучеником перед господом моим. Не воспротивлюсь я, ибо написано: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать».
Затем Борис распустил войско по домам и начал молиться в ожидании убийц.
Тем временем «дьявол, исконный враг всего доброго в людях», надоумил-таки Святополка убить брата. Святополк вызвал к себе боярина Путшу и отдал приказ зарезать брата. Путша с несколькими дружинниками прибыл на Альту уже ночью. Убийцы тихо подкрались к шатру, где всю ночь молился Борис, ворвались туда и закололи князя.
Затем Святополк решил убить брата Глеба и вызвал его в Киев: «Приезжай поскорее сюда: отец тебя зовет, он очень болен». Глеб с малой дружиной немедленно отправился в путь. Вблизи Смоленска его нагнал посланец Ярослава из Новгорода: «Не ходи, – велел сказать ему Ярослав, – отец умер, а брата твоего Святополк убил». Но Глеб почему-то упорно жаждал смерти и тоже безропотно ждал убийц. Естественно, что в конце концов его зарезали.
За это двойное убийство отечественные историки назвали Святополка Окаянным. Однако убивать братьев потомкам Рюрика было не привыкать. Святослав убил родного брата Удеба, святой Владимир – Ярополка, так что Святополк лишь продолжил традиции отца и деда, которых почему-то никто не называл «окаянными».
Другой вопрос – мотивы убийства Бориса и Глеба. Как мы знаем, Владимир вел с Ярополком битву за Киев, фактически – за владение Русью, и убийством брата он прекратил войну. Владимир был узурпатором, Ярополк – законным наследником престола. Оставить его в живых означало постоянно иметь меч над своей головой.
Святополк оказался совсем в другой ситуации. Новгород и Полоцк фактически отделились от Киевского государства. Ярослав собирал вражеские дружины и готовился к походу на Киев. Братец Мстислав в Тмутаракани вел хитрую политику, в лучшем случае он мог остаться на позиции вооруженного нейтралитета. Лишь младшие братья Борис и Глеб неукоснительно подчинялись Святополку и «чтили его как отца». Я специально подчеркиваю, что Борис и Глеб были младшими братьями. Это значит, что им не светил киевский престол в случае гибели Святополка. По закону его должен был занять старший из братьев – Мстислав, Ярослав и т.д. Святополк же начал свое правление с убийства... двух верных союзников. В выигрыше оказались лишь сепаратисты Ярослав и Брячислав, которые из мятежников превратились в мстителей за убиенных братьев. Создается впечатление, что Святополк тронулся головой.
Да и братья Борис и Глеб вели себя как умалишенные или самоубийцы. С одной стороны, они не пытались ни сопротивляться, ни бежать в Новгород, Полоцк, Тмутаракань или «за бугор», с другой – не пытались объясниться с братом, рассказать ему, что тот окружен врагами и они – его единственные верные вассалы.
К сожалению, как дореволюционных, так и советских историков отличает неумение и нежелание разбираться в сложных и спорных ситуациях и тупая верность навешенным ярлыкам. Приклеили историческим персонажам этикетки «святой», «мудрый», и тысячу лет поют им осанну. Церковь же в 1072 году канонизировала братьев Бориса и Глеба, они стали первыми русскими святыми.
Культ Бориса и Глеба прижился. На Руси народ любит праздники: атеисты пьют на пасху, демократы – на 7 ноября и т.п. А для сильных мира сего новые святые стали прямо находкой.