Конрад Лоренц - лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине за 1973 год - основоположник Этологии - науке о поведении животных и человека как биологического существа. Его книги о животных известны во всем мире и хорошо знакомы читателям.
В данном издании собраны работы Лоренца, в которых он пытается найти ответ на самые острые проблемы социальной жизни, на проблемы глобального характера, перед лицом которых оказалось современное человечество, а также выявить те глубинные корни поведения людей и процесса человеческого познания, которые объединяют нас с "братьями меньшими".
Содержание:
ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЛЕГОМЕНЫ 1
Глава 1 - ЖИЗНЬ КАК ПРОЦЕСС ПОЗНАНИЯ 7
Глава 2 - ВОЗНИКНОВЕНИЕ НОВЫХ СИСТЕМНЫХ СВОЙСТВ 10
Глава 3 - СЛОИ РЕАЛЬНОГО БЫТИЯ 12
Глава 4 - ПРОЦЕССЫ ПРИОБРЕТЕНИЯ ТЕКУЩЕЙ ИНФОРМАЦИИ 14
Глава 5 - ТЕЛЕОНОМНЫЕ МОДИФИКАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ 20
Глава 6 - ОБРАТНОЕ СООБЩЕНИЕ ОБ УСПЕХЕ И ДРЕССИРОВКА ВОЗНАГРАЖДЕНИЕМ 26
Глава 7 - КОРНИ ПОНЯТИЙНОГО МЫШЛЕНИЯ 35
Глава 8 - ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ДУХ 52
Глава 9 - КУЛЬТУРА КАК ЖИВАЯ СИСТЕМА 54
Глава 10 ФАКТОРЫ, СОХРАНЯЮЩИЕ ПОСТОЯНСТВО КУЛЬТУРЫ 60
Глава 11 - ФУНКЦИИ, СЛУЖАЩИЕ ДЛЯ РАЗРУШЕНИЯ ПОСТОЯНСТВА КУЛЬТУРЫ 68
Глава 12 - ОБРАЗОВАНИЕ СИМВОЛОВ И ЯЗЫК 70
Глава 13 - БЕСПЛАНОВОСТЬ КУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ 71
Глава 14 - КОЛЕБАНИЕ КАК КОГНИТИВНАЯ ФУНКЦИЯ 72
Глава 15 - ОБОРОТНАЯ СТОРОНА ЗЕРКАЛА 74
ПРИЛОЖЕНИЕ 74
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 76
А. И. Федоров - ПОСЛЕСЛОВИЕ 78
Примечания 80
Конрад Лоренц
Оборотная сторона зеркала
Посвящается воспоминаниям о Кенигсберге, а также моим кёнигсбергским друзьям, прежде всего Отто Кёлеру и Эдуарду Баумгартену.
ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЛЕГОМЕНЫ
War nicht das Auge sonnenhaft, die Sonne könnt es nie erblicken'.
Гёте
1. ПОСТАНОВКА ВОПРОСА
"Краеугольным камнем научного метода является постулат объективности природы" ("La pierre angulaire de la méthode scientifique est le postulat de l'objectivité de la nature") - так говорит Жак Моно в своей знаменитой книге "Случай и необходимость". Далее он пишет, что к достоянию философской мысли, выработанному уже ко временам Декарта и Галилея, "должна была прибавиться строгая цензура, налагаемая постулатом объективности" ("il fallait encore l'austère censure posée par le postulat d'objectivité").
Надо уяснить себе, что в этих фразах заключено два постулата, один из которых относится к предмету исследования, другой же касается исследователя. Во-первых, чтобы исследование вообще имело какой-нибудь смысл, нужно, конечно, предположить, что предмет его реально существует. Но есть и другое требование, предъявляемое к исследователю, и сформулировать его отнюдь не легко. В противном случае мне незачем было бы писать эту книгу.
Постановка этого требования основывается на гносеологической предпосылке, хотя и самоочевидной для биологически мыслящего ученого, но приемлемой далеко не для всех мыслителей гуманитарного направления. Предпосылка эта состоит в том, что все человеческое познание возникает из процесса взаимодействия, в котором человек, как вполне реальная и активная живая система и как познающий субъект, сталкивается с фактами столь же реального внешнего мира, составляющими объект его познания.
Примечательно - ив некоторой степени вводит в заблуждение - самое происхождение обоих слов: "субъект" и "объект"; о неясности их свидетельствует уже то обстоятельство, что значения их со времен схоластики поменялись местами. В английском языке слово "subject" еще и теперь нередко употребляется в смысле немецкого "Object", т. е. в качестве обозначения подопытного животного или подопытного человека. В нашем языке, согласно философскому словарю Эйслера (Eisler. Handwörterbuch der Philosophie), слово "Subject" означает "переживающее, воображающее, мыслящее и желающее существо, в противоположность объектам переживания, познания, действия". В буквальном переводе "subjectum" означает "под-брошенное", в смысле первичной основы, на которой строится весь наш мир. Лейбниц отождествляет даже субъект с "самой душой", "l'âme même".
Все, что мы вообще можем узнать, а значит, и все, что мы знаем об окружающей нас внесубъективной действительности, строится на переживаниях этого субъекта, как и все наши мысли и желания. Рефлектирующее познание собственного бытия, выраженное Декартом в изречении "Cogito, ergo sum" ("Я мыслю, следовательно, я существую"), и по сей день менее всего ставится под сомнение, несмотря на выведенные из него ложные, субъективно-идеалистические следствия, опровержению которых посвящена значительная часть этой книги.
Познание, мышление, желание и уже предшествующее им восприятие суть виды деятельности. Поразительно, что наш немецкий язык, столь чувствительный ко всем глубоким психологическим связям, не смог найти лучшего обозначения для самого активного и прямого, что только есть на свете, чем "субъект" - participium perfect! причастие прошедшего времени, да к тому же еще страдательное и среднего рода!
Каким образом получилось, что именно от этого слова "субъект", означающего основу всякого переживания, постижения и знания, произошло прилагательное "субъективный" [subjektiv], объясняемое в Большом словаре Брокгауза как "предубежденный, предрассудочный, зависящий от случайных оценок"? И откуда взялось дополнительное слово "объективный", явно противостоящее этой низкой оценке субъективного, слово, имеющее столь одобрительный смысл в нашем повседневном языке и означающее "дельный"?
Вторжение этих оценок в повседневный язык свидетельствует о широком распространении некоторого мнения об отношении между познающим субъектом и объектом его познания; мнение это, обычно необдуманное, поддается, однако, четкому определению. Каждый может легко убедиться, что наряду с функциями познания внешних данных в нас совершаются и другие процессы, что в нашем Я сменяются самые различные налегающие друг на друга переживания, исходящие изнутри или извне. Каждый из нас в какой-то мере умеет учитывать и компенсировать влияние внутренних состояний на познание внешних данных. Предположим, я вхожу зимой в комнату после длительного пребывания на холоде и прикладываю руку к щеке моего внука. Сначала она кажется мне горячей, но я вовсе не думаю, что ребенок заболел, потому что знаю, каким образом восприятие теплоты зависит от собственной температуры пробующей руки.
Этот повседневный опыт хорошо иллюстрирует нашу способность, имеющую фундаментальное значение для познания внесубъективной действительности. Эта способность приближает наше познание к тому, что существует само по себе, учитывая внутренние процессы и состояния переживающего субъекта. И каждый раз, когда нам удается свести некоторую часть переживания к внутренним, "субъективным" процессам или состояниям, исключив ее тем самым из рассмотрения внесубъективной действительности, мы на какой-то шаг приближаемся к тому, что существует независимо от нашего познания.