– Твою мать! – с расстановкой проговорил Деев. – В здании камней на миллионы. Утром тут вся Москва будет, иностранцы… Вот не было печали!..
– Может, все-таки пошутил кто-то? – с надеждой повторил Бакланов.
Деев уничтожающе смерил его взглядом.
– И что ты предлагаешь? Вместе посмеяться? – спросил Деев. – Мне лично не смешно.
Бакланов смущенно пожал плечами:
– Я думал, если это не шутка… У нас ведь минеров нет. Вызывать будем?
Деев сморщил лицо в огромной досаде.
– Вызывать! Сигнализацию отключать! А драгоценности? Наниматели с нас шкуру спустят! Не дай бог пропадет что-нибудь… Вот ведь повезло, черт возьми! – Он обернулся к Тимофееву и отрывисто уточнил: – О сроках взрыва ничего не говорили?
– Да ни слова больше не сказал! – с обидой откликнулся охранник. – Ни сроков, ни требований, ничего! Разве бы я забыл, Савельич?
– Ну ладно! Чему быть, того не миновать, – решил Деев. – Наше дело – прокукарекай, а там пусть хоть не рассветает. Пойду звонить хозяевам – пусть решают, что делать. А вы тут повнимательнее!..
Деев удалился в комнату, которая предназначалась для отдыха охраны, и позвонил. В течение получаса все заинтересованные лица уже были в центре – директор «Северного сияния» Туманов, ответственный распорядитель ювелирной выставки Сошник и Барри Стоковски, представитель австралийской ювелирной фирмы «Даймонд Филдс», которая считалась главным организатором выставки. Вместе с начальником охраны они закрылись в кабинете директора и принялись искать выход из создавшейся ситуации. Все сильно нервничали, и разговор велся на повышенных тонах.
– Вы тут все с ума посходили, что ли? – с места взвился Сошник. – Знаю я эти дела! К девяти утра тут пол-Москвы соберется, денежные тузы, элита, от мэрии представителя ожидаем, а вы тут учения предлагаете организовать! Голову даю на отсечение – никакой бомбы и в помине нет!
– Воля ваша, Владислав Тимофеевич, – возразил ему Туманов. – Ваша голова – ваше личное дело, а речь как раз о безопасности этой самой элиты и идет! Представляете, что будет, если бомба все-таки рванет, когда тут пол-Москвы соберется? Одной головой не отделаетесь, уважаемый! – Туманов был красен от волнения, из-под безвкусного сиреневого пиджака по-купечески выглядывала золотая цепочка от карманных часов. – А обо мне вы подумали? Здание старинное, памятник архитектуры – тоже бриллиант в своем роде. В прошлом месяце евроремонт только закончили – шутка ли! Не-ет, рисковать в подобной ситуации просто преступно!
Сошник ткнул в него пальцем и торжествующе объявил:
– Вот! Вот где она, собака, зарыта! Вы ведь тоже о себе в первую очередь думаете, милейший Венедикт Сергеевич! Даже граммом рисковать не хотите, чтобы, не дай бог, не прогадать. Отлично вас понимаю. Но и вы меня поймите! Я-то с какой рожей буду перед шефом отчитываться? Извините, мы тут решили в войну поиграть – поэтому мероприятие откладывается. А уж за убытки не обессудьте…
– М-да, убытки… – задумчиво произнес австралиец, вынимая изо рта трубку без табака, которую всюду таскал с собой, потому что так было легче отвыкать от курения.
Все настороженно посмотрели на него. Барри Стоковски был здесь как-никак центральной фигурой. Мероприятие почти полностью финансировалось его фирмой, и контракт был составлен так хитро, что счет за возможные убытки «Даймонд Филдс» при желании могла выставить астрономический. Кто же мог себе представить, что какой-то идиот полезет в центр с этой бомбой? То есть представить в принципе было несложно – взрывы давно стали повседневной реальностью, – но, как говорится, русский мужик задним умом крепок. Теперь кому-то предстояло ответить за подобную нерасторопность, но отвечать никому не хотелось.