А большую часть неолуддитов составляли те, кого новые технологии лишили работы. Ни у первых, ни у вторых не было достаточной базы для понимания происходящего, а упрощенные решения всех сложных проблем одним махом всегда намного приятнее, чем поиск настоящих решений и работа над ними… Так или иначе, Церковь Освобожденного Человечества создал человек по имени Остин Грейсон – достопочтенный Остин Грейсон из какой-то местности под названием штат Айдахо. Согласно данным министерства иностранных дел, тогда полно было всяких сумасшедших сект, а Грейсон был сторонник возвращения к Библии, примкнувший к движению за запрещение машин. От других психов и бомбометателей его отличали харизма, решительность и талант обращать в свою церковь способных людей. Он сумел собрать экспедицию колонистов и найти для нее средства в несколько миллиардов долларов – достаточно, чтобы увести своих последователей в Новый Сион и его чудесный рай без всяких технологий. Концепция, знаешь ли, получилась довольно элегантная: использовать технологию, чтобы убраться от технологии.
– Элегантная, – фыркнула Хонор, и адмирал снова усмехнулся.
– К несчастью, в конце путешествия их ожидал неприятный сюрприз. Во многом Грейсон довольно милое местечко, но это мир с высокой плотностью и необычной концентрацией тяжелых металлов, и любое тамошнее растение или животное, если долго его есть, в конце концов человека убьет. И это, конечно, означало…
– Что без технологии они не могли выжить, – закончила за него Хонор, и адмирал кивнул.
– Именно. Они, конечно, не хотели этого признавать – а Грейсон так никогда и не признал. Он прожил еще десять стандартных лет после прибытия на планету, и каждый год объявлял, что конец технологии близок, но человек по фамилии Мэйхью осознал проблему намного раньше. Судя по тому, что я нашел в документах, он договорился с неким капитаном Янаковым, который командовал кораблем колонистов, и после смерти Грейсона они провернули что-то вроде революции в доктрине. Сама технология теперь злом не считалась, плохим стало то, как ееиспользовали на Старой Земле. Дело, то бишь, не в машинах, а в безбожном образе жизни, свойственном цивилизации машинного века.
Несколько мгновений он задумчиво покачивался с носков на пятки, потом пожал плечами.
– Так или иначе, они отказались от антимашинной части теологии Грейсона и сосредоточились на создании общества, строго соответствующего Священному Слову Божьему. Включая теорию о том… – он глянул на Хонор, не поднимая головы, – что мужчина всегда и во всем выше женщины.
Теперь нахмурилась Хонор, и он вздохнул.
– Черт, уж слишком ты мантикорианка. И боже нас упаси, – он усмехнулся, – если твоямать вдруг попадет на Грейсон!
– Я все равно не вполне понимаю, сэр.
– Конечно, не понимаешь, – вздохнул Курвуазье. – Хонор, на Грейсоне у женщин нет юридических прав, совсем никаких.
– Как это?! – Хонор резко выпрямилась. Ее колени сдвинулись, и Нимиц, издав встревоженный звук, впился сантиметровой длины когтем чуть глубже, чем собирался. Хонор поморщилась, едва отдавая себе отчет, что испытывает боль.
– Именно. Они не могут голосовать, владеть собственностью, заседать в жюри присяжных и уж тем более не могут служить в армии.
– Но это же… это же варварство!
– Ну, не знаю, – сказал Курвуазье с легкой ухмылкой, – иногда, наверное, приятно отдохнуть.
Хонор гневно взглянула на него, и его ухмылка исчезла.
– Да, это не так смешно, как я думал. Но ситуация еще менее смешная. Видишь ли, Масада [6] , единственная обитаемая планета системы Эндикотта, была заселена людьми с Грейсона, и не вполне добровольно.