Влесова книга. Троянский конь норманнизма - Сборник статей

Велесова книга, с момента ее открытия в середине XX века, стала непременным спутником практически любого научно-популярного труда по истории Древней Руси. Особенно она популярна среди патриотически настроенных писателей и любителей отечественной истории, считающих ее наилучшим доказательством глубокой древности русского народа. И мало кто из нас задумывается, что именно Велесова книга стала тем троянским конем нашей истории, который исподволь подтверждает подлинность антирусской норманнской теории. Это становится ясно, если непредвзято прочесть и саму Велесову книгу, и те научные работы, которые посвятили ей такие известные российские ученые-историки, как А. Г. Кузьмин, Б. А. Рыбаков, О. В. Творогов и которые вошли в данную книгу.

Содержание:

• Всеволод Меркулов, кандидат исторических наук - Влесова книга: троянский конь норманнизма 1

• С. Я. Парамонов - Что мы знаем о "Влесовой книге"? 2

• Л. П. Жуковская - Поддельная докириллическая рукопись - (К вопросу о методе определения подделок) 8

• В. И. Буганов, Л. П. Жуковская, академик Б. А. Рыбаков - Мнимая "древнейшая летопись" 10

• О. В. Творогов - "Влесова книга" 12

• А. А. Алексеев - Опять о "Велесовой книге" 47

• А. Г. Кузьмин, профессор, доктор исторических наук - Арийские руны на влесовых струнах - (кому и зачем нужны исторические фальшивки?) 51

• Примечания 54

В. М. Чернов
Влесова книга. Троянский конь норманнизма

Всеволод Меркулов, кандидат исторических наук
Влесова книга: троянский конь норманнизма

Влесова книга… Это название хорошо знакомо всем, кто так или иначе обращается к древнерусской истории. У специалистов-историков оно вызывает однозначную реакцию: подделка. Да и написано об этом немало, каждый желающий может проверить. Однако среди читателей исторической литературы и любителей древности остается немало тех, кто склонен видеть во Влесовой книге уникальный источник, который будто бы намеренно не вводят в научный оборот ученые. С одной стороны, это вопрос общего кризиса гуманитарного знания в современной России, с другой – даже увлеченные люди должны хорошо понимать, с чем они имеют дело, беря в руки то или иное издание Влесовой книги.

Отечественные историки уверены, что в случае с Влесовой книгой мы сталкиваемся с фальшивкой, причем выполненной довольно кустарно. Их критика, весьма убедительная, обращена, конечно, не только на Влесову книгу, но и на само явление – без должной оценки принимать разного рода "сенсации". Ведь когда-то и Влесова книга была представлена как одна из таких сенсаций. Как же, "потерянная" история славян с самых древнейших времен, да на загадочных дощечках, которые таинственно исчезли, написанная особенным письмом, и как будто с ответами на самые важные исторические вопросы. А тайна, как известно, всегда привлекает неискушенного читателя. Особенно такого, у которого со школьной скамьи сложилось недоверие к "официальной" истории из учебников, ведь иные учителя способны хорошо потрудиться, чтобы накрепко отбить интерес к своему предмету.

В итоге научная критика отнюдь не уменьшает количество сторонников Влесовой книги. Тому есть немало причин. И авторитет научного мнения в обществе несравненно упал. И доносится это мнение не так ярко, как представлены сюжеты Влесовой книги, способные отлично вписаться в ряд фэнтезийных бестселлеров. Да и люди часто просто хотят верить… Хотя на практике оказывается, что от Влесовой книги не сохранилось ничего исходного. Вместо десятков дощечек, лишь одна – и та в сфотографированной прорисовке на бумаге (то есть, и ее нет). Концы в воду. "Переводчики" и "исследователи" Влесовой книги соревнуются в том, чтобы по-разному разбивать и трактовать слова переписанного "оригинала". С данными различных научных дисциплин возникает сплошное противоречие, которое невозможно преодолеть.

Влесова книга – это, безусловно, произведение своего времени. Только это время – первая половина XX века. Письменный текст произведения, претендующего на тысячелетнюю древность, был впервые опубликован в 1950-е годы русскими эмигрантами Ю. П. Миролюбовым и А. А. Куром (Куренковым) в Сан-Франциско. Собственно, эта история хорошо известна, как и последовавшие за ней споры.

Но вот что странно. Влесову книгу никогда не рассматривали в контексте "норманнской" проблемы. Сколько разных идей и мыслей было высказано по ее поводу, а тут – почти полное молчание. Отнести ли Влесову книгу к норманнизму или к антинорманнизму? Чья это мистификация?

Обычно про "норманнскую теорию" всегда вспоминают, когда речь заходит о древнерусской истории. Казалось бы, Влесова книга относится к той же тематике. Но с норманнизмом ее никто не связывает. Скорее, наоборот, потому что ее популяризаторы были наивными критиками "норманнской теории". Между тем, в наши дни норманнизм, как околонаучное явление, стал довольно многообразным, зачастую даже отрекаясь от своих корней и основных идеологов. Однако от главного постулата, состоящего в том, что варяги – это древние скандинавы, викинги, норманнизм не может отказаться. Иначе он просто лишится своей сути, стержня и окончательно отойдет в область политических мифов прошлого.

Чтобы увидеть, как пересекаются сюжеты Влесовой книги с основными тезисами "норманнской теории", нужно обратиться к "первоисточнику". В качестве последнего будем использовать цитаты из Влесовой книги по "классическому" "переводу" небезызвестного Александра Асова (Источник: Лесной С. Откуда ты Русь? Ростов-на-Дону, 1995. С. 283–340). Начнем…

"Как умрешь, ко Сварожьим лугам отойдешь, и слово Перуницы там обретешь: "То не кто иной – русский воин, вовсе он не варяг, не грек, он славянского славного рода, он пришел сюда, воспевая Матерь вашу, Сва Матерь нашу, – на твои луга, о великий Сварог!"

В этом художественно-поэтическом описании наглядно показано, что варяги Влесовой книги не являются ни русами, ни славянами. Подробнее пока не уточняется, но дальнейший сюжет еще больше обособляет варягов:

"Мы имеем истинную веру, которая не требует человеческих жертв. Это же делается у варягов, приносящих такие жертвы и именующих Перуна – Перкуном. И мы ему приносили жертвы, но мы смели давать лишь полевые жертвы, и от трудов наших просо, молоко, жир… Боги русские не берут ни жертв людских, ни животных, только плоды, овощи, цветы и зерна, молоко, питную сурью, на травах забродившую, и мед, и никогда живую птицу, рыб. И это варяги и эллины дают богам жертву иную и страшную – человеческую. Мы же не желали делать это, так как мы сами – Дажьбоговы внуки и не стремились красться по стонам чужеземцев".

Получается довольно занятно. Итак, варяги – это не русы (что прямо противоречит летописным данным) и даже не славяне. Из Повести временных лет: "И пошли за море к варягам, к руси… И от тех варягов прозвалась Русская земля".

А раз уж жили без человеческих жертвоприношений, то совсем непонятно, кто же все-таки убил двух варягов– христиан в Киеве в 978 году: "И сказали старцы и бояре: "Бросим жребий на отрока и девицу, на кого падет он, того и зарежем в жертву богам". Был тогда варяг один, а двор его стоял там, где сейчас церковь святой Богородицы, которую построил Владимир. Пришел тот варяг из Греческой земли и исповедовал христианскую веру. И был у него сын, прекрасный лицом и душою, на него-то и пал жребий, по зависти дьявола. Ибо не терпел его дьявол, имеющий власть над всеми, а этот был ему как терние в сердце, и пытался сгубить его окаянный и натравил людей. И посланные к нему, придя, сказали: "На сына-де твоего пал жребий, избрали его себе боги, так принесем же жертву богам". И сказал варяг: "Не боги это, а дерево: нынче есть, а завтра сгниет; не едят они, не пьют, не говорят, но сделаны руками из дерева. Бог же один, ему служат греки и поклоняются; сотворил он небо, и землю, и звезды, и луну, и солнце, и человека и предназначил его жить на земле. А эти боги что сделали? Сами они сделаны. Не дам сына своего бесам". Посланные ушли и поведали обо всем людям. Те же, взяв оружие, пошли на него и разнесли его двор. Варяг же стоял на сенях с сыном своим. Сказали ему: "Дай сына своего, да принесем его богам". Он же ответил: "Если боги они, то пусть пошлют одного из богов и возьмут моего сына. А вы-то зачем совершаете им требы?". И кликнули, и подсекли под ними сени, и так их убили. И не ведает никто, где их положили" (Повесть временных лет).

Впрочем, про жертвоприношения у русов писал даже византийский император Константин Багрянородный в своей книге "Об управлении империей": [В устье Днепра росы] "совершают свои жертвоприношения, так как там стоит громадный дуб: приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг [дуба], а другие – кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый, как велит их обычай". Конечно, можно счесть, что это всего-навсего кровавые жертвы варяжскому, неславянскому Перуну.

Тогда и князь Святослав не мог быть ни русом, ни славянином. Вспомним, как византийский хронист Лев Диакон описывал языческий ритуал воинов Святослава после понесенного в бою поражения: "…И вот, когда наступила ночь и засиял полный круг луны, скифы вышли на равнину и начали подбирать своих мертвецов. Они нагромоздили их перед стеной, разложили много костров и сожгли, заколов при этом по обычаю предков множество пленных, мужчин и женщин. Совершив эту кровавую жертву, они задушили несколько грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра".