65
Перед тем, как началась большая обедня, дож Венеции, которого звали Энрико Дандоло, взошел на амвон и молвил народу, и сказал ему: "Сеньоры, отныне вы соединились в союз с самыми лучшими на свете людьми и ради самого высокого дела, которое кем-либо когда-нибудь предпринималось. Я уже стар и немощен и нуждаюсь в покое; к тому же мое тело изувечено. Но тем не менее я вижу, что нет среди вас никого, кто мог бы управлять и повелевать вами в этом деле, как я, ваш государь. Если вы дозволите, чтобы я взял крест, дабы оберегать и вести вас, и чтобы на своем месте остался мой сын и защищал бы страну, тогда я отправлюсь жить или умереть вместе с вами и пилигримами".
66
И когда они это услышали, то вскричали все в один голос "Богом просим вас поступить именно так и отправиться с нами".
67
Народ той земли и пилигримы были весьма тронуты всем этим, и много было пролито слез, ибо сей почтенный старец имел такие веские причины оставаться дома: ведь он был в преклонных годах, и на его лице были прекрасные очи, коими, однако, он ни капли не видел, потому что потерял зрение от раны в голову. Это был муж поистине великой души! Ах! Как мало походили на него те, которые, чтобы избежать опасности, отправились в другие гавани!
68
Итак, он спустился с амвона и подошел к алтарю, и преклонил колени, рыдая; и ему нашили крест на его большую шапку из бумажной материи, потому что он хотел, чтобы люди видели этот крест. И многие венецианцы начали также в великом множестве принимать крест; а до того дня их взяло крест весьма немного. Наши пилигримы весьма обрадовались и были сильно тронуты этим взятием крест по причине мудрости и доблести, которые соединялись у дожа.
69
Таким-то образом, как вы слышали, дож принял крест. Тогда начали доставлять нефы, и галеры, и юиссье баронам, чтобы отплыть в путь. Прошло уже столько времени после назначенного срока, что приближался сентябрь.
[ПЕРВЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ (август 1202 г.)]
70
А теперь послушайте-ка об одном из самых великих чудес и об одном из величайших происшествий, о которых вы когда-либо слышали. В это время был в Константинополе император по имени Сюрсак; и был у него брат, который звался Алексеем и которого он выкупил из плена у турок. Этот Алексей схватил своего брата, императора, и выколол ему глаза, и сделался императором через такое предательство, как вы только что слышали. Долго держал он в заточении своего брата и его сына по имени Алексей.Сын этот вырвался из заточения и бежал на корабле, прибыв в некий приморский город, называвшийся Анкона. Оттуда он отправился к королю Германии Филиппу, чья жена была его сестрой. И он прибыл в Верону в Ломбардии, и остановился в этом городе, и застал там многих пилигримов, которые отправлялись оттуда в войско.
71
И те, кто помог ему ускользнуть из темницы и кто был с ним, сказали ему: "Сеньор, вот здесь, в Венеции, вблизи от нас, находится рать из лучших людей и лучших рыцарей на свете, которые собираются за море. Попроси их о милости, чтобы они сжалились над тобою и твоим отцом, которые столь несправедливо лишены своего наследства. И коли они захотят пособить тебе, ты согласись исполнить все, что бы они устно ни предложили тебе. Быть может, их возьмет жалость". И он сказал, что сделает это весьма охотно и что этот совет хорош.
72
Итак, он назначил послов и отправил их маркизу Бонифацию Монферратскому, который был предводителем войска, и к другим баронам. И когда бароны их увидели, то весьма изумились и сказали послам: "Мы хорошо понимаем, о чем вы говорите. Мы отправим вместе с ним к королю Филиппу посольство - туда, куда сам он отправляется; коли он захочет пособить нам отвоевать Заморскую землю, то и мы пособим ему отвоевать его землю; ведь мы знаем, что она отнята у него и у его отца несправедливо". Так были направлены послы в Германию к царевичу Константинопольскому и к королю Филиппу Германскому.
73
Еще перед тем, как случилось то, о чем мы вам поведали, в войско пришла весть, которой весьма были опечалены бароны и другие люди: о том, что мессир Фульк, достойный человек, праведник, который первым стал проповедовать крест, опочил и умер.
74
И после этого происшествия к ним присоединился отряд добрых людей из Германской империи, которым они были очень рады. Туда прибыли епископ Гавестатский и граф Берту де Кассенельбоге, Гарнье де Борланд, Тьерри де Лос, Анри д’Орм, Тьерри де Дьест, Роже де Сюитр, Александр де Виллер, Орри де Тон.
[КРЕСТОНОСЦЫ В ЗАДАРЕ (октябрь 1202 - апрель 1203 г.)]
[ОТ ВЕНЕЦИИ ДО ЗАДАРА (1 октября - 10 ноября 1202 г.)]
75
И тогда нефы и юиссье были распределены между баронами. О, Боже! Какие прекрасные туда были введены кони! И когда нефы были нагружены оружием и съестными припасами и сели на суда рыцари и оруженосцы, вдоль бортов и у башен нефов были повешены щиты и флажки, которых было такое множество и таких прекрасных.
76
И знайте, что на нефах они везли более трехсот камнеметательниц и мангоньо и множество всяческих орудий, которые нужны для взятия города. И более великолепный флот никогда не отплывал из какой-либо гавани. А было это на восьмой день после праздника св. Реми, в год от воплощения Иисуса Христа одна тысяча двести второй. Так отплыли они из гавани Венеции, как вы только что слышали.
77
Накануне праздника св. Мартина они прибыли к Задару в Склавонии и увидели город, укрепленный высокими стенами и высокими башнями, и тщетно стали бы вы искать какой-нибудь город более прекрасный, более укрепленный и более богатый. И когда пилигримы увидели его, они сильно изумились, и одни сказали другим: "Каким образом можно взять силой такой город, если только этого не содеет сам Бог?"
78
Первые нефы подошли к городу, и встали на якорь, и поджидали других. И на следующий день поутру была прекрасная и ясная погода, и подошли все галеры и юиссье вместе с прочими нефами, которые плыли позади; и ворвались с ходу в гавань, и разорвали цепь, которая была очень прочная и хорошо скована; и они высадились на сушу таким образом, что гавань оказалась за ними, а они - у города. И вы могли бы узреть тогда многих рыцарей и многих оруженосцев, выходивших из нефов и выводивших из юиссье множество добрых коней, а также узреть множество богатых шатров и множество палаток. Так расположилось войско, и Задар был осажден в праздник св. Мартина.
79
К этому времени прибыли не все бароны: так, не явился еще маркиз Монферратский, он оставался позади из-за одного дела, которое у него имелось. Этьен Першский остался больным в Венеции, а также Матье де Монморанси. А когда они выздоровели, то Матье де Монморанси отправился к войску в Задаре. Однако Этьен Першский не поступил столь же хорошо, ибо он оставил войско и отправился в Пуй. С ним поехали Ротру де Монфор и Ив де ла Жай и многие другие, которых сильно порицали за это, и в мартовский переезд они направились в Сирию.
[ОСАДА И ВЗЯТИЕ ЗАДАРА (12-24 ноября 1202 г.)]
80
На другой день после праздника св. Мартина из Задара вышли люди и направились для переговоров к дожу Венеции, который был в своем шатре, и сказали ему, что сдадут город и все свое добро на его милость, лишь бы им пощадили жизнь. А дож сказал, что не заключит ни такого, ни какого-либо иного договора иначе как с согласия графов и баронов и что он пойдет переговорить об этом.
81
Пока он отправился переговорить с графами и баронами, та часть пилигримов, о которой вы уже слышали раньше и которая хотела, чтобы войско распалось, завязала переговоры с задарскими послами и сказала им: "Почему вы хотите сдавать свой город? Пилигримы не нападут на вас, и вам нечего их опасаться. Если вы в состоянии защищаться от венецианцев, то можете быть спокойными". И вот послы выбрали одного из самих пилигримов по имени Роберт де Бов, который подошел к городским стенам и сказал жителям то же самое. И возвратились послы в город, а соглашение так и не было достигнуто.