Забавы Иоанна Грозного
Любимейшей забавой молодого царя было жениться.
У Иоанна в сущности было очень нежное сердце, и единственной причиной его жестокости было любопытство.
Женившись и пожив некоторое время с женой, он начинал думать: "Любопытно было бы посмотреть, какова будет моя вторая жена?"
Несколько месяцев Иоанн Васильевич боролся со своим любопытством, но потом не выдерживал и постригал жену в монахини, а сам брал другую жену.
– Ничего не поделаешь! – говорил он: – Уж очень я любопытен.
Игрушки молодому царю заменяли бояре молодые и старые. Поиграв с боярином, Иоанн начинал томиться мыслью: "Что у моей новой игрушки делается внутри?"
Любопытство до тех пор мучило царя, пока он не распарывал живот у боярина и не узнавал, что делается у него внутри.
Испортив первую игрушку, он брал новую, которую чрез некоторое время постигала участь первой.
Сначала Иоанну Васильевичу нравились бояре Глинские.
– Славные игрушки! – восхищался он: – Вот интересно было бы знать, какие там у них пружины внутри? Должно быть, заграничные.
Недолго крепился Грозный и велел распороть Глинских. Потом то же самое он сделал с Шуйскими; потом с Вельскими.
Каждый год Иоанн Васильевич производил набор новых любимцев.
Родные любимцев оплакивали их, как покойников. Пред отправкой любимцев во дворец матери и жены голосили:
– На кого ты покинул нас, сиротинушек!
Знакомые с грустью жалели любимца:
– Так молод – и уж в любимцы попал. Поистине смерть не разбирает.
В Москве люди больше умирали от внезапной любви Иоанна Васильевича, чем от других заразительных болезней.
Характера Иоанн Васильевич был веселого, и любил он шутить. Однажды он велел в шутку бросить псам своего любимца Андрея Шуйского. К сожалению, псы не поняли шутки и загрызли бедного боярина.
В другой раз Иоанн обратил внимание на длинные бороды новгородских купцов.
– Вы бы побрились! – посоветовал им царь.
– Рады побриться! – ответили купцы, – да парикмахерской поблизости нет.
– Это пустяки! – сказал Иоанн Васильевич. – Можно и без парикмахера.
Он приказал облить бороды купцов дегтем и поджечь. В одну минуту подбородки у них стали чистенькими, как ладонь.
Купцы похвалили царя за находчивость и были очень рады, что им не пришлось платить за бритье.
К сожалению, современники Иоанна Грозного ложно истолковывали шутки царя и придавали им какой-то меерхольдовский оттенок.
После пожара
Однажды от сальной свечи загорелась Москва.
Во время пожара во дворец ворвался неизвестный человек в рясе, впоследствии оказавшийся священником Сильвестром, и крикнул Иоанну:
– Ты во всем виноват!
– Я не поджигал! – сказал твердо Иоанн. – Напраслину возводишь, батюшка.
– Это за твои грехи! – грозно закричал Сильвестр. – Покайся.
Иоанн покаялся и велел убить Сильвестра.
"Надо созвать Земский собор! – подумал Иоанн Васильевич. – Пусть правит, как знает".
Земский собор был созван. "Чего-то еще не хватает?" – подумал Иоанн. И вспомнил: "Знаю! Нужен еще Духовный собор". Духовный Собор был созван.
"Что бы еще созвать?" – задал себе вопрос Грозный. И, подумав немного, решил: надо созвать опричнину.
Когда опричники были созваны, Грозный приказал им:
– А ну-ка, ребятки, разгоните мне Земский собор!
Опричники разогнали.
– А теперь Духовный собор!
Опричники разогнали Духовный собор.
Иоанн Грозный позвал к себе членов Земского собора и спросил их:
– Наговорились?
– Наговорилися досыта! – ответили земские люди.
– Все высказали?
– Все.
– Значит, языки вам больше не нужны?
Иоанн Васильевич приказал вырвать у них языки. Потом он призвал членов Духовного Собора и спросил:
– А вы что сделали?
– Вот что сделали.
Члены Собора подали Иоанну "Стоглав". Иоанн рассмеялся.
– Думаете, что, если он о ста головах, так и ничего с ним сделать нельзя?
Он велел обезглавить "Стоглав".
Еще дальше, пошедши по пути реформ, Иоанн Васильевич велел сочинить Судебник.
Чрез некоторое время он спросил сочинителей:
– Готов Судебник?
– Готов, – ответили ему.
Иоанн велел сжечь Судебник и утопить сочинителей.
– Любопытно, – сказал он, – посмотреть, как будут гореть законы и тонуть законники.
И еще много прекрасных деяний совершил под благотворным влиянием добрых советников раскаявшийся Иоанн Грозный.
Взятие Казани
Между тем в Казани начались беспорядки. Стали произносить слова против начальства. В университете пели недозволенные песни.
– Все это инородцы мутят! – говорили в Москве.
И говорившие так не ошиблись. Татарская партия овладела умами молодежи и мутила их.
На улицах то и дело раздавалось:
– "Отречемся от старого мира"…
Околоточные из сил выбивались, получая взятки и арестовывая кого надо, а еще больше – кого не надо.
– Надо примерно наказать бунтовщиков! – сказал, разгневавшись, Иоанн Васильевич.
Он собрал войско, пошел на Казань и осадил ее. Комендантом крепости был не русский генерал, а татарин, и осажденные поэтому упорно защищались.
– Вы здесь повоюйте! – сказал Иоанн Васильевич. – А я пойду молиться.
Воины пошли штурмовать Казань, а Грозный пошел молиться.
Пред самым солнечным восходом взорвало большой подкоп, где находилось 48 бочек с порохом.
Из того факта, что бочки не были до подкопа раскрадены, а порох взорвался, историки выводят заключение, что интенданты и инженер, руководивший подкопом, были немцы.
Казни
Наконец не стало бояр на Москве. Все были казнены.
– Странные люди эти бояре! – говорил, пожимая плечами, Иоанн Васильевич. – Никак не могут приучиться жить без головы. Чуть огрубишь голову, глядишь, а уже боярин окочурился.
– Избалованный народ! – поддакивали приближенные. – Неженки.
Грозный загорался гневом и кричал:
– Так я же их научу! Без двух ног может жить человек, неужели же без одной головы трудно жить?
И он рубил головы до тех пор, пока в один прекрасный день ему заявили:
– Нет больше бояр. Все вышли.
Грозный опечалился, но скоро решил:
– Выпишем из других городов. Думаю, что на наш век бояр хватит.
Он велел собрать войско и во главе его двинулся к Новгороду. Овладев городом, Иоанн Грозный приказал снять с веревки вечевой колокол. Последний висел долго и уже задыхался.
– В Москве поправится! – сказал царь.
Вечевой колокол увезли в Москву.
Потом Грозный приступил к новгородским боярам. Покончив с ними, он собрал новгородских женщин и спросил их:
– Вы любите своих детей?
– Любим, – ответили женщины:
– Сейчас увидим, правду ли вы говорите.
Грозный приказал привязать детей веревками к матерям их и бросить в воду. Несмотря на такую привязанность к детям, матери не спасли их и утонули вместе с ними.
– Вот вам доказательство, как "свободные" женщины любят своих детей! – сказал Иоанн Васильевич своим приближенным. – Гражданки!
– Эмансипированные! – с презрением поддакнули приближенные. – Все они таковы, эти "освободительницы".
Когда были истреблены новгородские бояре, Иоанн Васильевич пошел искать бояр в Псков, а тем временем в Москве успели вырасти новые бояре на месте казненных, и Грозный вернулся в Москву.
Покорение Сибири
При Иоанне Грозном случилось странное событие. Однажды во дворец пришел человек и отрекомендовался:
– Иван Кольцо, вице-покоритель Сибири.
Иоанн Васильевич пронизал пришельца глазами и произнес:
– Скажи, прямо, жиган. Беглый из Сибири.
– Я не беглый, а покоритель.
– Отлично. Расскажи, что ты там покорил.
Кольцо стал рассказывать:
– Казаки мы, т. е. что ваше, то наше, а что не наше, тоже наше. Мы люди простые и неученые. По-неученому и живем.
– Это мы слыхали. Дальше.
– Сейчас будет и дальше.
Кольцо погладил усы и самодовольно продолжал:
– Некого стало на Руси грабить. Много ли после опричника награбишь? Мы и пошли дальше за Урал. Смотрим, земли много, а народу столько, сколько у лысого волос на голове.
– Прошу без намеков, – прервал Иоанн. – Говори просто.
– Могу и так. А царствует над этим, прости Господи, народом слепой царь, и предводительствует глухонемой воевода. Мои люди, как львы, бросились на этот народ и разбили его. Слепой царь не увидел, а глухой воевода не услышал, как мы подкрались к народу и покорили его. Вот я и твоей милости подарки привез.
Иван Кольцо вынул несколько соболей и лисиц и разложил их пред Иоанном Васильевичем.
– Стибрили? – кратко спросил Грозный.
– Никак нет. Настреляли!..
Иоанн Васильевич стал рассматривать подарки.
– Заграничные! – сказал он с видом знатока.
– Без фальши! – подтвердил Кольцо. – Вот и таможенные пломбы.
– Спасибо. А кто вами предводительствовал?
– Предводительствовал наш атаман Ермак Тимофеевич.
– Почему же он сам не явился?
Кольцо замялся.
– Как бы тебе сказать… Ссылка не кончилась. Еще годков двадцать ему ждать надо…
Чтобы замять неприятный разговор, Иван Кольцо стал на колени и торжественно произнес:
– Кладем к твоим ногам завоеванное нами царство, по имени Сибирь.
– Принимаю его! – ласково произнес Иоанн Васильевич.
В тот же день "золотопромышленные" понизились до половины их стоимости.