Мистер Каррингтон то и дело в отъезде, леди Эмили ни во что не вмешивается. А с тобой, мисс Эллен, мы тоже будем видеться — ты же будешь навещать нас время от времени? Должна сказать, не очень мне здесь нравится. Сама всюду суется, что-то выискивает, высматривает, всем и всеми недовольна. Повар говорит, повстречай Сама архангела Гавриила на кухне, она бы и к нему придралась. А там, Хэрри говорит, все по-другому. Они не лезут в дела прислуги, не указывают постоянно на твое место. Вообще, хозяйство они в голову не берут. Мистер Каррингтон занят государственными делами, а про леди Эмили и говорить нечего…
— А их сын?
— Мистер Филипп? Ну, мисс Эллен, вот кого ты должна сама неплохо знать.
— Я говорю о мистере Ролло.
— Ах, о нем! Да он вроде своего отца. Весь в делах, как говорится.
— Однако умудрился жениться.
— А, ты об этом!
— Рози, ты ее когда-нибудь видела?
Рози замялась на секунду. Потом сказала:
— Хэрри видел. Он один или два раза возил их.
— Ну и какая она?
— Хэрри толком не мог рассказать. Чтобы она говорила что-то, он не слышал. Просто сидела с мужем в экипаже.
— А он говорил с ней?
— Этого Хэрри тоже не слышал. Они как глухонемые были. Да и много ли Хэрри их возил? Потом она вообще уехала, Хэрри больше ее не видел.
— И все-таки, как она выглядела?
— Да я сколько раз пытала Хэрри, но ты же знаешь мужчин, мисс Эллен. Разве они замечают что-нибудь? Хэрри ничего не понял, ничего не увидел. Сказал только, что какая-то она тихая, печальная была, будто серое привидение. Она всегда только в сером была одета.
— Серое печальное привидение, — эхом откликнулась я.
— Ну, принялась опять фантазировать, мисс Эллен. Ты что, позабыла, какая ты обычно была? Везде попевает, все знает, а чего не знает, так выясняет. Уж я-то тебя знаю.
В комнату заглянула одна из горничных.
— Ну, Бесс, — спросила Рози, — чего тебе?
— Я только хотела сказать, что тебя разыскивала Дженет.
— Скажи, я сейчас иду. А пока я занята с мисс Эллен.
Девушка скрылась за дверью, а Рози бросила ей вслед.
— Эта молодежь… подслушивает! И болтает потом, к сожалению, больше, чем следует.
Я вдруг сообразила, что сама именно болтовней в данный момент и занимаюсь, совсем как прежде. А мне надлежало блюсти себя со всей строгостью, ведь носить мне вскоре фамилию Каррингтон. И я отрывисто сказала:
— Что же, не смею тебя задерживать, Рози.
Леди Эмили оказалась очень разговорчивой. К моему ему приятному удивлению, она прониклась ко мне искренним расположением, как только узнала о моей бедности. Настойчиво просила она меня бывать у них почаще, что я и делала. Леди Эмили была большая мастерица в плетении кружев, и наблюдать за ее ловкими пальцами, слушая ее немного сбивчивую речь, было истинным удовольствием. И она очень полюбила мое общество.
— Я всегда мечтала о дочке, — как-то сказала она мне, — надеюсь, что у вас все же будут девочки. Мужчины, конечно, всегда хотят сыновей… и первенец должен быть мальчиком, я считаю, но девочки — они такие славные. Как бы я хотела иметь дочку… или двух.
Из ее разговоров я узнала о семействе Каррингтонов очень много нового.
Поместье в Сассексе досталось ей в наследство. Она была у родителей единственным ребенком, и Тренхэм хэм Тауэрс принадлежал их роду уже больше пятисяти лет.
— Жалко, конечно, что не было у родителей сына… титул унаследовал мой кузен, видишь ли, так уж принято. Но имение перешло мне. Я так счастлива была. Тогда казалось… а у меня вот мальчики, два сына, а дочерей нет. Ну, не странно ли? Мои родители мечтали о сыне, а заимели только меня… я же хотела дочку, а получилось… два мальчика. Теперь ты мне станешь дочерью, Эллен. Я думаю, мы подружимся.